– Или те, кому деваться некуда?

– И так бывает. Но туда тоже не всех подряд берут. В пилоты отбор ведётся. Так что смотри, в следующий раз они уже не клюнут и воевать будут всерьёз.

– Так и мы тут не в бирюльки играем. Но я вас услышал. Учту.

Сент Вёрни мрачно смотрел на своих офицеров, внешне он был спокоен. Однако если б можно было заглянуть к нему в душу, стало бы ясно, что внутри его раздирает ярость. Он не понимал, что происходит. Группа этого ненавистного Балах, этого пережитка прошлого, всё время умудрялась занимать первые места. Вот только что ему самому, собственными, так сказать, руками, изображая торжественную доброжелательность при этом, пришлось награждать дикаря и ещё четверых нищебродов внеочередной увольнительной и дополнительными разгонными картриджами. Эти выскочки снова умудрились всех сделать, сдав очередной экзамен по практической стрельбе. КАК!!??? Как они это делают? Что вообще происходит? Четыре лучшие группы постоянно отстают.

Нет, стреляют-то они тоже неплохо. А зачастую опережают в индивидуальных зачетах. Если б экзаменовался каждый курсант в отдельности, то ничего бы не стоило прямо сейчас отсеять этих двух блондинок. А затем расформировать группу в связи с некомплектом. После этого перетасовать составы команд, тем самым разделяя Черимовых ублюдков, а дальше уже гноить по одному. Но экзаменационные соревнования проводятся в группах, а в этой самой группе, чтоб ей пусто было, эти сволочи выдают просто потрясающие результаты. А всё этот дикарь. Как же Вёрни ненавидел этого человека. Откуда он свалился на его голову? Балах уже висел на волоске, оставалось ещё раз провалить его подопечных и всё. Можно выносить полное служебное несоответствие и пинком под зад за ворота. А тут на тебе.

Капитан прекрасно понимал, что во всём сам виноват, проглядев этот самородок. Ведь можно было этого парня с его ребятами подкинуть этой стерве Пенферро. Тем самым поражая одним выстрелом сразу две мишени. И эленте умаслил бы, и Балах гарантированно вылетал на вольные хлеба. Вместо этого под ним самим кресло шатается. Только что директор школы ему такого чёпика воткнул, что ещё долго ходить враскоряку. Самое главное, что и своих подчинённых особо ругать не за что. Они хорошо делают свою работу, только вот у Черима всё равно получается лучше. Однако хоть и не за что ругать, это ещё не повод, чтобы вообще не ругать. Он что, один должен пистоны получать?

– Так, господа, что вообще происходит? – начал Вёрни. – Я только что получил очередную выволочку! И всё из за того, что вы никак не можете справиться с какими-то недоумками? До каких пор это будет продолжаться?!! – рявкнул он, припечатав ладонью по столу так, что голографический монитор, слабо мерцавший в режиме ожидания, мигнул.

Офицеры молчали. А что тут скажешь? Все прекрасно понимали, что сейчас будут мылить холку. Также все понимали, что холку будут мылить только за то, что начальству самому её только что намылили. В таких случаях лучше молчать. Попробуешь что-то вякнуть – и всё, пиши пропало, останешься единственно виноватым, так как ПОСМЕЛ. А так, глядишь, размажется тонким и равномерным слоем по всем присутствующим, что, в принципе, не критично.

– Ну, что молчим? – вновь прорычал капитан, обводя тяжёлым взглядом присутствующих.

– А что вы хотите услышать? – Маста Ре Ори, как всегда, была элегантна, ослепительно безукоризненна и спокойна. Она оторвалась от своего извечного занятия по поиску изъянов в безупречном маникюре и соизволила, наконец, обратить взор прекрасных глаз на капитана. На губах играла лёгкая ироничная улыбка. – Мы же все прекрасно понимаем, что сложившаяся ситуация целиком и полностью ваша вина.

Вёрни побагровел. Да как она смеет!! Когда он уже заканчивал службу в действующем флоте Империи, эта соплячка ещё даже в виде папиной мутной капли не сформировалась, а тут учить его вздумала.

– Вы забываетесь, юная леди!!!

– Интересно, в чем это я забываюсь? – Усмехнулась элентийка, эффектно изогнув левую бровь в притворном изумлении. – В том, что это вы изначально неверно разобрались в ситуации, решив, что наличие более качественных нейросетей является основополагающей величиной. В том, что вы не на тех людей сделали ставку. Согласна, тут бесспорно есть и вина каждого из здесь присутствующих. Но наша вина, как офицеров-инструкторов, состоит только в том, что нужно было самим разбираться с людьми и только потом набирать себе группу. Мы же доверились информации, собранной вами. Вернее, я доверилась. Остальные-то вам возразить не посмеют.

– Замолчите!!! – просипел Вёрни. Он хотел это рявкнуть, но от злости и напряжения его подвели связки.

– А то что? – Ослепительно улыбнулась девушка. Ситуация её явно забавляла. Она даже поудобней уселась на кресле, вытянув точеные ноги и скрестив руки на груди, скорее даже под ней, отчего эта самая грудь стала ещё рельефней и соблазнительней.

Ох, как же был зол капитан! Самое обидное было то, что она была права, и он действительно бессилен что-либо ей сделать, если хочет жить, конечно. Он прекрасно помнил, ГДЕ он и КТО она. Больше всего ему сейчас хотелось подойти к этой элентийской суке, содрать с неё одежду, которая и так сама вот-вот лопнет, так плотно она облегает тело, и отодрать её во всех проекциях, после чего очень медленно свернуть эту длинную шею, с удовольствием слушая хруст позвонков. Он так ярко это представил себе, что пришлось срочно садиться и закидывать ногу на ногу, иначе мощную эрекцию было бы не скрыть. Собрав всю волю в кулак, он громадным усилием загнал свою дикую ярость внутрь. Посидел, несколько секунд успокаиваясь, и ответил, уже абсолютно нормальным голосом:

– Да, собственно, ничего. Как бы мне это ни нравилось, но вы правы, и возразить тут нечего. Только сути дела это не меняет. Балах со своей группой утёр нос всем, в том числе и вам, леди, – Вёрни не удержался от шпильки. – Так что эту проблему нам придется решать вместе. В связи с этим я перефразирую свой вопрос. Как будем действовать дальше?

– Вот это уже деловой разговор, господин капитан, – оценила элентийка самообладание Вёрни. – Думаю, вы сами прекрасно понимаете, что нужно делать. Если мы все изначально проморгали этих людей и не имеем возможности заполучить их себе, то надо от них избавляться. В данном конкретном случае нужно убрать этого Лео, остальные сами посыплются. Хотя, чего тут скрывать, парень хорош, очень хорош, дерзок, смел, думает нешаблонно, мог бы далеко пойти. А как он ловко всех провёл с разгоном? Имея неограниченный запас для себя и своей команды, он уделает всех. И ведь правила школы этого не запрещают. Мы могли бы, конечно, сделать так же, предоставить неограниченный разгон нашим группам. Но чего ради это делать? Мне, например, глубоко плевать на этого Пилса и его прихвостней, этим придуркам никакие нейросети не помогут и уж тем более разгонные картриджи, поэтому такой вариант не подходит. Проще и дешевле было бы спровоцировать дикаря на противоправные действия и избавиться от него законным путем.

– Как вы себе это видите?

– А очень просто. Вы ведь сами премировали группу внеочередной увольнительной. А если учитывать, что это первая увольнительная вообще с начала учебы, то они это дело не упустят. Думаю, что обязательно решат отметить. Остается только натравить на них Пилса со товарищи, и конфликт неизбежен.

– Интересная идея. Только есть один момент. – Капитан задумчиво постучал пальцами по столу.

– Вы переживаете за Пилса?

– Вы проницательны, юная леди. Зная их давнюю вражду и заносчивую несдержанность Пилса, как бы до нежелательных последствий не дошло.

– Господин капитан! Да бросьте вы. – Девушка обворожительно улыбнулась. – Какое вам дело до здоровья этого ублюдка?

– До его здоровья мне дела нет, а вот у его отца…

– Вот у его отца пусть голова и болит. Ну, свернет дикарь шею этому идиоту, так только мир станет чище. Главное, что к вам претензий папаша предъявить не сможет, во всём будет виноват дикарь. Вот и пусть праведный гнев падёт на его голову. Мы будем только в выигрыше.