Но внезапно всё кончилось. Бес отчаянно взвыл, неестественно, даже для такого неестественного существа и медленно, тяжело рухнул на то место, где только что стоял ведьмак, если бы тот не отпрыгнул чередой ловких движений в сторону. Вместе с монстром приземлилась и девушка. Она отпустила рукоять меча, оставив его торчать в черепе Беса и спрыгнула за мгновение до того, как туша коснулась земли. Она по инерции пробежала вперёд и неловко споткнулась, но осталась на ногах.

– Я велел тебе оставаться в стороне…– начал ведьмак угрожающе, медленно приближаясь к ней. Он неосознанно держался за плечо, не дотягиваясь до раны.

– Я спасла тебя…– оборвала Цири чуть громче, чем следовало бы. Она выпрямилась и взглянула на мужчину, – Ты ранен.

Геральт пропустил это мимо ушей. Раздражение нарастало, злость искала выхода в словах:

– Всё было под контролем! Одно неловкое движение и ты могла оказаться вздёрнутой на его рогах. Он мог скинуть тебя и затоптать!

– Но я была внимательна, и я успела!

– Чёрт тебя дери, Цири! Я не просто так составил план действий, не просто так сказал держаться подальше от бойни! – Геральт подошёл достаточно близко, чтобы заметить её тяжёлую одышку, чуть трясущиеся руки, которые она поспешно сплела на груди, встав при этом в знакомую, защитную позу, выказывающую упрямство.

– Если бы я не…

– Ты должна меня слушать, если хочешь чему-то научиться.

– Но я не должна тебе подчиняться!

Повисла тишина.

– Я несу за тебя ответственность. Твой поступок был безрассуден и наивен. Это был урок, и ты его не усвоила.

От злости у Цири перехватило дыхание.

– Ты… Прекрати меня отчитывать, это отвратительно! Сколько мне лет, по-твоему? – никто не имел права разговаривать с ней, как с нашкодившим ребёнком, особенно он. Её друг, её спутник. Человек, которого она считает равным себе и, до сего момента, думала, что это взаимно. Этот тошнотный воспитательский тон не вписывался ни в одно из возможных представлений о мужчине, который сейчас его использовал.

– Видимо недостаточно, чтобы выполнить одну единственную задачу — не вмешиваться, – Геральт церемонно повернулся к ней спиной и не заметил, как руки девушки опустились, кулаки сжались, а плечи напряглись. Казалось, она готова взорваться.

– Ты, – Выпалила она – Мне, – Шаг вперёд – Не отец!

Ведьмак замер. Повертел сказанное в голове с разных сторон. Дежурная фраза, которая может подойти ко множеству ситуаций. Когда один желает избавиться от чрезмерной опеки другого, пресытился удушающим вниманием и заботой, что не даёт вздохнуть, или стремится сократить дистанцию, возникшую на протяжении многолетних, и без того близких, отношений.

Что вложила в это ты, Цири?

Геральт повернулся. Он был ещё более бледен, чем обычно и всё ещё держался за плечо, будто оно собирается отвалиться. Девушка наблюдала за его лицом, опущенными вниз глазами - совершенно бесстрастно, холодно, даже ожесточённо. Ей не стыдно. Возможно, она выпалила не подумав, но если бы подумала — она сказала бы то же самое.

– Рад, что ты это понимаешь, – ведьмак, казалось, равнодушно смотрел ей в глаза. – Значит, не веди себя как ребёнок, за которым нужен присмотр.

Цири набрала в лёгкие воздух сквозь зубы, со свистом, и тут же выдохнула, будто передумав. Бесполезно, как разговор со стеной.

– Ты подарил мне меч. Вот этот, серебряный. Ты хоть помнишь? Это ты мне его подарил.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Ты всё понимаешь. У любого клинка — одна цель. Убивать. Он нужен, чтобы сражаться! Так зачем ты сделал мне этот подарок, если запрещаешь применять его по назначению?!

– Я не запрещаю…

– Фактически - нет, – несправедливость, обида, злость, - всё было в её тоне, в её жестикуляциях, – но практически - ты отгораживаешь меня от любой маломальской возможности его использовать! «Это слишком опасно, Цири», «Нет, ты не пойдёшь со мной, Цири», «Цири, ты не можешь так рисковать». А то, что произошло сейчас? То, что я сделала — не было ребяческой прихотью. Ты мог не выдержать, и ты знаешь это, – Она обессилено взмахнула руками и скрестила их на груди. Не громко, с дрожью, она добавила: – Иногда ты забываешь, что ведьмаки тоже умирают.

Это был удар ниже пояса.

– Я помню об этом как никогда раньше.

– Тогда позволь мне помочь тебе!

– Цири… – он сделал шаг, протянул к ней руку. Она слегка отстранилась, увернувшись от прикосновения, но он успел перехватить её за кисть, заставив опустить руки, и сжал.

Они стояли прямо, друг напротив друга, прикованные взглядом. Без какой-либо возможности сбежать или разорвать эту связь. Сжатые пальцы на её запястье, тяжёлый взор исподлобья. Геральт будто пытался удержать внимание. Он словно говорил ей: «Стой. Не отворачивайся от меня. Это важно»

– Просто…дай мне время.

Цири наблюдала. Чувствовала его напряжение на кончиках пальцев, читала его ответ во взгляде и понимала… где-то в глубине определённо понимала, но всё равно сказала:

– Поясни.

– Не заставляй меня возвращаться в это.

Упрямство сыграло своё:

– Геральт!

Он отпустил.

– Я просто не смогу пережить это снова. Я думал, что ты умерла, ты хоть помнишь? – каждое слово обжигало, шипело, словно накалившаяся до предела сталь, – Я думал, что я не успел, думал, что потерял тебя… – горячо, слишком горячо, слишком горько. Ведьмак почувствовал чертовскую усталость к которой примешивалось чёртово плечо, с каждым неосторожным движением напоминая о себе. Цири будто вросла в землю, стояла не шелохнувшись, казалось, она перестала даже дышать. Выплюнутые ведьмаком слова ударили под дых, закололи глаза. Черты её лица изменились, перестали быть жестокими, упрямыми и теперь в них, кажется, читалось понимание, – Цири, – он сделал ещё один шаг к ней и аккуратно, будто боясь сломать, обнял. Она не отстранилась, – Я не могу снова не успеть.

– Я поняла…

– В этом всё дело…

– Да, я…

– Как бы я в тебя ни верил, как бы ни убеждал себя в твоей силе, в твоих навыках…в том, что ты одолеешь в одиночку любой морок…этот остров навсегда у меня в голове, – он прижал её крепче, – И назойливое “а вдруг”.

Цири вышла из оцепенения и обхватила его спину двумя руками, отвечая на объятия, крепко, как могла. Геральт, уткнувшись в её волосы, поморщился, но не издал ни звука. Он не хотел, чтобы сейчас она отстранилась от него.

– Дай мне время. Я смогу тебя отпустить, но не сейчас, не так скоро.

Это его «отпустить» страшным грузом повисло над ними в воздухе, всё ещё пахнущим кровью.

Смогу ли?

Какое-то время они стояли не двигаясь. Молча. Цири чувствовала, как одна рука мужчины плотно лежит на её пояснице, а другая мягко прикасается к волосам, проводя пальцами от затылка к позвонкам. Чуткие прикосновения ярко контрастировали с тяжеловесной, грубой фигурой ведьмака.

Цири думала о том, в каком положении она оказалась. Она спасла Геральта, позаботилась о нём так же, как он делал это всегда, с самого начала. Опекал её, заботился, защищал. Именно этого она и хотела – двусторонняя отдача, обоюдная поддержка. Она не может оставаться в вечном долгу. Но она была согласна подождать. Ещё.

Поляна оказалась полностью скрыта от её глаз за широкими плечами, а она сама была будто спрятана от всего мира вообще. Никогда в жизни она не чувствовала такую безопасность, как в эту минуту. Это успокаивало. Это пугало. Может ли она позволить себе быть слабой? Даже на время. Даже сейчас. И вся его крепкая, непоколебимая фигура отвечала ей – может.

Цири слегка пошевелила рукой и почувствовала, как её пальцы обволокло нечто влажное, тёплое и липкое, совсем как…

– Холера, у тебя кровь! – девушка резко отстранилась, отняла свою ладонь от спины и посмотрела на свои пальцы, запачканные густой красной жижей, смешанной с грязью. Она обошла его, прикоснулась к спине, перед этим обеспокоенно взглянув на уставшее, покрывшееся испариной лицо мужчины.

– Вряд ли этим можно удивить ведьмака, – фыркнул Геральт в ответ, но остался стоять на месте, позволяя Цири рассмотреть причину кровотечения.