– Ты парень, конечно, боевой и горячий, только найти нормальную работу не сможешь. Хотя бы потому, что ничего толком не умеешь. Ты даже школу не закончил! Максимум, на что сможешь рассчитывать – должность курьера. И то в крупные компании не возьмут, будешь по мелочи перебиваться… Нет, если ты хочешь иметь собственные деньги – пожалуйста, я тебя отговаривать не буду. Но жить ты будешь у меня. Поверь, я зарабатываю достаточно.

– Но у меня есть аттестат об окончании средней школы! – попробовал возмутиться Бейбарсов, припоминая, что Сарданапал ему что-то такое давал.

– И много знаний в голове тебе прибавила эта бумажка? Молчишь? Вот то-то же. До лета можешь работать, потом засядешь за учебники и подготовишься к вступительным экзаменам. Завтра принесу тебе брошюрку со списком наших ВУЗов, выберешь, что больше по душе… И ради бога, Глеб, сделай все так, чтобы мне не пришлось за тебя краснеть.

Бывший некромаг хотел было взвиться, что-де никто и никогда не стыдился его, но под твердым взглядом Игоря несколько сник. В конце концов, тот был прав: для Глеба мир лопухоидов – что-то совершенно новое, неизведанное, местами непонятное, где далеко не всегда действуют привычные законы мира магического, да и собственное всесилие, обратившись в прах, кануло в никуда. Ему словно бы предстояло заново учиться ходить после нескольких лет, проведенных на инвалидной коляске.

– Отучишься пять лет, а там либо с распределением повезет, либо уже сможешь выбирать между действительно хорошими вакансиями. Отсюда переедешь только тогда, когда твердо встанешь на ноги. Все понятно?

– Все, – покорно кивнул Бейбарсов, чувствуя, что этой своей покорностью ломает внутри себя какой-то барьер. – Дя…

– А вот этого не надо! – замахал на него руками Игорь. – Зови по имени. У нас всего-то одиннадцать лет разницы… А с этими «дядьками» я себя совсем стариком чувствую.

– Хорошо… Игорь.

– Вот так-то лучше, - улыбнулся дядя. – Люблю сознательных.

В тот момент их разговор был прерван звонком в дверь. Игорь попросил его извинить и пошел открывать.

Глеб остался в кухне переваривать все услышанное. Но, как оказалось, расслабился он рано и сюрпризы на сегодня еще не закончились.

В прихожей еще не замолк голос Игоря, что-то спрашивающего, а об неосторожно вытянутые ноги Бейбарсова уже споткнулся худенький мальчик с ежиком очень светлых волос. К счастью, ребенок не упал, но зато выронил портфель и замер с открытым ртом, уставившись на бывшего некромага. Тому сразу стало как-то неуютно.

– Па-а-ап, – белобрысый оглянулся на Игоря, который уже вернулся и теперь стоял, привалившись плечом к холодильнику. – А кто это и почему он сидит на моем месте?

– А это, Андрюша, твой троюродный брат, Глеб Бейбарсов. Теперь он будет жить с нами, – с какой-то странной усмешкой сообщил Игорь.

– Но я не хочу делить с ним мою комнату! – возмутился Андрей. – И пусть он слезет с моей табуретки!

– Нет, делить комнату тебе не придется, – успокоил сына мужчина, одновременно кивая Глебу, чтобы он освободил место.

Бейбарсов пересел на соседнюю табуретку, вопросительно посмотрел на дядю. Про ребенка Сарданапал не предупреждал, очевидно, посчитал, что это может отпугнуть бывшего некромага. И, надо сказать, если академик действительно так думал, то был полностью прав: детей Глеб на дух не переносил.

Андрей тем временем залез на свое отвоеванное в честном бою место, подтянул ноги к груди и снова стал рассматривать «брата».

– Пап, а почему у него такие странные глаза? – вдруг спросил ребенок.

Игорь замер с половником в руках, не донеся его до тарелки. Он явно судорожно соображал, чем же объяснить, и Глеб вдруг понял: его дяде известно о нем гораздо больше, чем положено лопухоиду.

– Это чтобы лучше тебя видеть, – слова старой сказки сами собой пришли в голову, Бейбарсов не успел даже удивиться. – А еще у меня большие зубы! Показать?

Андрей восторженно пискнул и, зажмурившись, помотал головой.

– Сядь как следует! – Игорь поставил перед сыном тарелку борща. – И не задавай глупых вопросов.

Но стоило ему отвернуться, как прикинувшийся паинькой Андрей подмигнул Бейбарсову, мол, ничего-то отец не понимает. Бывший некромаг чуть не закашлялся от неожиданности.

– Глеб, слушай, помоги-ка мне перенести кровать из одной комнаты в другую. Меня, конечно, предупредили о твоем приезде, но точных сроков не указывали, вот и не успел все приготовить.

– Какую кровать? – забеспокоился Андрей.

– Твою, Андрюша. Теперь спать ты будешь у меня.

– Эй, мы так не договаривались! – запротестовал ребенок, но Игорь уже вышел из кухни.

– Извини, парень, – пожал плечами Глеб. – Но, наверное, с твоим отцом бесполезно спорить…

Весь остаток дня был проведен за обустройством комнаты для Глеба. Мужчины перенесли всю мебель Андрея в большую комнату, собрали заранее купленную кровать, стол и небольшой комод. Белобрысое же недоразумение только вертелось под ногами и всячески мешало, раздавая направо и налево советы, от которых не то, что пользы не было, но вреда в два раза больше оказывалось. В конце концов Игорю это надоело и, выдав любимому отпрыску денег, он отправил его в магазин за мороженым.

Наконец, когда Глеб оттащил последний мешок с игрушками, все было готово для принятия нового постояльца.

– Ну, пока скромно, – немного смущенно сказал Игорь, оглядывая результат их действий. – Но ничего, завтра воскресенье, съездим в магазин и купим, что тебе еще может понадобиться.

– Да мне и так нормально, – пожал плечами Бейбарсов, устраивая рюкзак со всеми своими вещами на притащенной из кухни табуретке.

Дядя наградил его взглядом, в котором было искреннее сомнение относительно душевного здоровья племянничка. Вдруг, что-то вспомнив, он вышел из комнаты.

Глеб нерешительно прошелся по комнате, убеждая себя, что теперь это – его дом. Его единственный родной дом на неопределенное время… Раздвинув тяжелые темные шторы, он выглянул в окно. Внизу ходили маленькие люди, ездили игрушечные машины, качали кронами карликовые деревья. Через улицу виднелась трехэтажная школа – скорее всего, та самая, в которую ходил Андрей. В ее дворе было оживленнее, чем на центральном проспекте в час-пик – все-таки дети не могут не носиться, не кричать, не выводить из себя взрослых…

– Чуть не забыл, – на пороге комнаты снова появился Игорь с чем-то темно-зеленым в руках. – На, возьми. И не ходи по городу без нее.

С удивлением Бейбарсов обнаружил, что ему выдали кепку.

– Ну, глаза-то у тебя и правда необычные. Некромажьи. Если не хочешь, чтобы с вопросами приставали – лучше носи.

– Но откуда вы…

– Так мне же написал этот ваш, как его… Академик Черноморов. И предупредил.

– И вы все так спокойно воспринимаете?!

– Так Динка, мать Андрюхи, ведьмой была. Вернее, она и сейчас наверняка где-то есть, только я о ней ничего не знаю с того самого момента, как она сбежала, оставив меня с годовалым сыном на руках. И, Глеб, обещай ничего не говорить о магии в присутствии Андрея. Я не хочу, чтобы он знал. Он думает, что мамка его погибла. Так для всех будет лучше.

Бывший некромаг пообещал. Ему и самому бы в голову не пришло откровенничать с ребенком на тему своего прошлого или своих знаний. И он прекрасно понимал, чего боится Игорь: что однажды явится какой-нибудь Поклеп Поклепыч и заберет его сына в Тибидохс.

Каркнула ворона. Еще раз. И еще.

С громким звоном что-то разбилось где-то совсем рядом.

Глеб открыл глаза.

И обнаружил, что лежит в своей кровати, по-прежнему одет в брюки и водолазку, и даже кепка еще каким-то чудом держится на голове.

«Вроде же вчера не пили, что ж все так плохо-то?..» – лениво подумал бывший некромаг, пытаясь дотянуться до валяющегося на полу будильника, чтобы посмотреть время.

Не сказать, чтобы он себя плохо чувствовал или наличествовали провалы в памяти, напротив, все события вчерашнего первого сентября стояли перед его внутренним взором – и речь декана, и знакомство с однокурсницами, и непонятный мальчик на качелях, который оказался совсем не Андреем, потому что Андрей в это время мирно спал. Бейбарсова скорее напрягло то, что он забыл раздеться. Хорошо еще ботинки в прихожей снял!