И тогда он вздохнул:

— Лезь уже в воду, чудовище.

Боясь, что ляпнула что-то не то, покладистой мышкой нырнула в джакузи. Устроилась в теплой, душистой воде с комфортом и обернулась. И вот тогда, увидев проснувшегося гиганта, раскрыла от восхищения и страха рот.

— О! — взревел Вячеслав. — Где я так налажал, что мне тебя прислали?

Он включил громче музыку, подошел к ванной и опустил ногу в воду.

При ближайшем рассмотрении его «друга», достигшего своего максимального размера, мне вспомнилось, что некоторые мужики называют свои причиндалы своим же именем только с приставкой «младший». Мол, Васян младший, знакомьтесь. Он немного одноглаз, но очень, очень хорош.

В случае же нашего шефа его член был старшим. Ну реально, я такого даже в порнухе не видела.

— Что тебя так веселит? — подозрительно поинтересовался шеф.

С собой он взял и бокалы, и виски. Так что сейчас я добавила своей крови еще пару градусов и заговорщицки прошептала:

— Я не уверена, что вам понравится.

— Мне часто не нравится то, что ты говоришь, — усмехнулся он и устроился поудобнее. В том плане, что расставил ноги, и его Славик-старший уставился на меня в упор.

— А ты как-нибудь называешь свой член? — спросила я шефа и подставила опустевший бокал.

— Ты часто пьешь? — ошарашенно спросил он.

— Неа, Маринка говорит, что я дурная, когда пьяная.

— Что ж, посмотрим, чем все закончится, — как-то непонятно хмыкнул он и налил мне до краев. — А член я никак не зову. Это часть тела, важная, но без мозгов.

— Член с мозгами — этот нонсенс, — уже заплетающимся языком вставила я.

— Понятно, тебе больше не наливать, — хмыкнул он и забрал мой вмиг опустевший бокал.

Я вытянула уточкой губы, нахмурилась и выпалила:

— Ж-жадина, — хотя все перед глазами уже давным-давно плыло.

Мы сидели друг напротив друга, и я сожалела, что нельзя ливануть в воду пены — из-за всех этих пузырьков у меня соски превратились в крепкие горошины. И спрятать их никак не получалось. Увы, природой не предусмотрено втягивать их внутрь.

— Я просто забочусь о твоей голове, — мягко произнес он и потянулся рукой куда-то в сторону.

— Что ты ищешь?

— Сейчас услышишь, — он усмехнулся.

Оказывается, здесь не только вместительная джакузи, но еще и отличные динамики. Я украдкой осмотрелась, но так и не поняла откуда конкретно звучит саксофон.

— Никогда раньше не ценил, — разговорился тем временем Вячеслав, — но как-то раз, в Нью-Йорке, пришлось посетить концерт. Интересы компании требовали наладить теплое общение кое с кем. И я сам не понял, как проникся. Думаю, именно это и помогло мне заключить замечательный контракт. Хотя, конечно, в записи это совершенно не то.

Я как-то неловко, неопределенно пожала плечами. Саксофон и саксофон, спасибо, что не скрипка — почему-то все популярные вещи написаны в верхнем диапазоне, а у меня от него голова болит. И я даже была на концерте. Не прониклась. Может, потому что контракт со мной никто заключать не собирался. Только контакт. Половой. Который не сложился по самой банальной причине — у меня голова заболела так, что даже кровь носом пошла. Самое провальное свидание в моей жизни.

Вячеслав отбросил пульт в сторону и легко коснулся моей щиколотки. Он продолжал что-то негромко рассказывать про Америку, про Нью-Йорк и небоскребы. А у меня в голове стучали молоточки. Вот он, тот самый момент. От не случившегося грубого минета в кабинете мы переходим к нежному сексу в джакузи. И теперь мне нужно быть очень хорошей девочкой, чтобы…

Слабое, едва ощутимое прикосновение к щиколотке заставило мою кровь вскипеть. Что за ерунда?

— Пересядь ближе, — приказной тон, но мне… мне все равно.

«Пьяная женщина своим гениталиям не командир», вспомнилась мне похабная шуточка.

Я пересела ближе. Кожа пылала, губы покалывало от жажды поцелуев. Какой-то странный логический выверт, но я была уверена — раз он так приказывает, значит, божественно целуется. Потом, когда хмель выветриться, я постараюсь подвести под эту уверенность хоть какую-то теоретическую базу. Потом. Не сейчас.

— Обопрись на меня, — предложил он, мягко поворачивая меня к себе спиной. — Расслабляющий массаж сделаю.

Я повернулась. Только опираться на него не стала, иначе это будет совсем не массаж.

Вячеслав не стал притягивать, а положил мокрые, горячие ладони на мои прохладные плечи и принялся мягко, и в то же время сильно массировать их.

Я невольно расслаблялась. Вроде бы ничего такого, но как же приятно.

Ко мне долго не прикасались мужские руки, но если бы я знала, что это может быть таким приятным…

— М-м! — у меня вырвался стон.

— Рад, что тебе нравится, — Вячеслав за плечи заставил меня спиной лечь на его грудь. — Расслабься.

Его вкрадчивый шепот звучал волнительно. И прежде чем я поймала себя на мысли, что мне нравятся его прикосновения — его ладони под водой прошлись по моим бедрам, животу, огладили грудь… А потом он нежно коснулся губами моей шеи…

Как же приятно!

Несмотря на страх и кучу мыслей в голове, в животе просыпалось желание. Оно заструилось по венам, отодвигая все. Мне хотелось еще прикосновений, еще нежности, еще… Но все же я боялась его огромного члена.

— Он у тебя такой большой, — вдруг честно призналась я. И вместо ответа подушечка пальца огладила мои губы.

— Тш-ш… — прошептал Вячеслав, продолжая ласкать шею.

Палец невыносимо щекотал губы. Я фыркнула, попыталась отвернуться, но не удалось. Вячеслав продолжил дразнить меня, и тогда я из вредности прикусила его палец.

Он рассмеялся и притянул меня к себе плотнее. Однако вновь все было не так, как я думала.

Одной рукой он продолжал гладить мою грудь и живот, а другая опустилась ниже.

Мне не нравились мужские прикосновения там. Ничего кроме неприятных ощущений касания мне не приносили, но Вячеслав был опытным. Он не спешил, действовал именно так, как это делала бы я сама.

Когда его палец коснулся внутренних губ, я даже не напряглась, наоборот, подалась немного вперед, чтобы… Сама не знаю зачем. Наверно, действовала на инстинктах. Будь я трезвой — была бы скромницей, но сейчас, в объятиях умелого мужчины мне хотелось большего.

Его пальцы проникли чуть глубже, однако не настолько, как мне бы хотелось.

По правде уже хочу ощутить внутри совсем не палец. Но сказать об этом стыдно. Я же вроде бы долг отрабатываю. А хотя…

Дернулась, чтобы встать и повернуться к нему, но Вячеслав удержал меня.

— Не спеши, — прошептал, и его пальцы коснулись моего самого чувствительного места.

Я всхлипнула, да так томно, что сама поразилась.

Вячеслав рассмеялся красивым, грудным смехом и продолжил ласки.

С самого первого прикосновения мне было приятно. Еще желание, растекающееся в крови, сделало кожу чувствительной. Каждое его движение приближало меня к оргазму. И я сама стремилась к нему: двигала бедрами, подсказывала, как лучше.

Когда по телу разлилось удовольствие, я откинула голову и простонала:

— Да!

Сидеть, прижимаясь к груди Вячеслава, расслабленной, изнеженной приятно. Мне не хотелось даже пальцем двигать. Он тоже не спешил меня отпускать. Поэтому не удивительно, что я заснула.

А когда очнулась, не поверила, что сплю одна, под теплым, мягким одеялом на пахнущей свежестью постели.

В комнате было тихо. Мерно тикали часы… Я отдохнувшая, правда голова кружилась и во рту, будто котики покакали, но если честно, рабство я представляла иначе. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

Сегодня выходной — на работу спешить не надо. И в квартире тихо, поэтому я позволила себе еще поваляться в огромной постели. И окончательно поднялась только часа через два от первого пробуждения.

Квартира светлая, просторная, красивая, вид из окна вообще шикарный — город как на ладони, только радости никакой. Вроде бы и хорошо все, однако в душе обидно: живешь себе бедненько и спокойно, потому что слаще морковки ничего и не видела, а тут мне дали понюхать блюда с барского стола. И как потом жить?