… — А она, дура, взяла и положила в папку с договорами трусы!

— Ужас!

— Хорошо, ума хватило на новые! Бирку срезала, вместо нее прицепила открытку с телефоном и подписала. А к начальнику на переговоры партнер приехал. Тот открыл папку, а там розовые кружевные трусики… Начальник едва от стыда не помер. Ладно, с деловым партнером давно знакомы, посмеялись и забыли, но осадок остался. И когда дуру увольняли, она все плакала и не понимала за что…

Стрелка на циферблате приближалась к двенадцати — обеду, и, поглядывая на часы, мы с коллегами уже настроились на отдых, вот и точили лясы, рассказывая истории из жизни да слухи.

— Не верю, что история всамделишная! — поморщилась Агния, худощавая блондинка с длинным носом. Ее специфическая внешность очень подходила занудному характеру. Хоть бери учебник по физиогномике и сверяй. Совпадет стопроцентно.

— Рассказывала подруга моей тетке, — уточнила Вера Павловна, наш бух. — Это ее мужа секретарша малолетняя хотела карьерный старт устроить.

— Умная девочка, — съязвила я. — Чего корячиться, задницу отсиживать! Купила труселя — и вперед! Не на первом, так на десятом начальнике выгорит!

Коллеги весело фыркнули.

— Кто хочет попытать счастья?! — излишне громко, даже чуть бахвалисто продолжала я. — Новый шеф уже в пути.

— Придет старый маразматик зловредный, и без трусов в папке начнет приставать, — нахмурилась Маринка. Ей фактур счета уже надоели, и она с удовольствием сплетничала. — Тогда придется панталоны покупать, чтобы от такого откреститься.

— Он не старый, — вдруг вклинилась Агния, загадочно улыбаясь. — Андрей Сергеевич только пугал, что продаст контору. Да кто ж в здравом уме продаст? Он сыну дал своему поручение разворошить наше гнездо…

— Змеиное? Или осиное? — поддела я. — Бедный мальчик. Он еще не знает наш коллектив.

— Коллектив, как коллектив, — пожала плечом Маринка.

— А ты откуда знаешь? — полюбопытствовали мы у Агнии.

— Бумаги видела о назначении, там данные. В ВК поискала и нашла, — она замолчала, но чувствовалось, что рассказала не все новости. И мы с Маринкой насели.

— И?! Рассказывай!

— Красавец.

— Да ладно!

— С кубиками пресса, — смакуя воспоминания, вздохнула Агния.

— А больше ничего не рассмотрела? Что ниже кубиков! — не удержалась от ерничества. Агнию я недолюбливала.

— Пф! — фыркнула она с обидой. — Попроси, быть может тебе и покажет.

— Так это же ты мечтаешь увидеть. Аж глаза закатываешь от восторга!

— Я замуж собираюсь. А тебе, Вика, с твоим характерцем так и сидеть одной на съемной кладовке и только и мечтать о мужике! — вышла она из себя. Но я не осталась в долгу.

— Агния, счастливые люди злыми не бывают…

За спиной послышался шорох. Мы все одновременно обернулись: мало ли кто из нахрапистых посетителей забрел в служенное помещение, хотя звонка мы не слышали. И я как в замедленной съемке увидела: дверь медленно открывается, и в тени проема обретает очертания высокая мужская фигура в дорогом костюме.

«Офигеть!» — пронеслось в голове. Пол у черного входа кафельный, и если бы он шел быстро, мы бы услышали шаги. Их не было. А это значит… Значит… Ой!

Мне стало до того стыдно и неловко, что лицо пошло красными пятнами. Щеки запылали. Но я еще надеялась на чудо. Однако мое худшее опасение подтвердил слащаво-угодливый голос Агнии. Змея вкрадчиво пропела с широкой улыбкой на тонких, вечно недовольных губах:

— Здравствуйте, Вячеслав Андреевич!

Вячеслав Андреевич небрежно переступил через порог и, не закрывая дверь, остановился. Он рассматривал нас, а мы — его.

Что ж, хорош. Не нашего полета птица — загорелый, крепкий, привлекательный с суровым лицом альфа-самца. Темные, модно подстриженные волосы, яркие синие глаза. В уголках губ таится неприятная усмешка.

Он с видимым отвращением осмотрел наш крошечный офис — три стола, три стула и сейф, на котором стоит полудохлая драцена. Затем с недоумением оглядел серо-синие стены и с некоторым облегчением заметил приятно-бежевые жалюзи. Правда мы-то знали, что эти жалюзи как застыли в одном положении, так и висят уже год. Ну и напоследок он выразительно обвел еще один, четвертый стол. Его не было видно из-за кипы бумаг. Ну да, как платят — так и работаем.

Да, у нас не хоромы, а он что ожидал? Его батенька — Андрей Сергеич — человек экономный, за аренду не переплачивает. Выбрал небольшое помещение за торговым центром в переулке, затолкал нас в задрипанную комнатку, как селедок в бочку, оставив себе на всякий случай кабинет. И давай зашибать деньгу. Правда место для выдачи заказов, отремонтировал, чтобы не отпугивать клиентов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Следует бумаги изучать, а не мои кубики пресса, — после долгой паузы отчеканил новый начальник. В приятном голосе сквозили презрение, насмешка и огромное самомнение.

Вот надо же, всего одна брошенная им фраза, обращенная даже не лично ко мне, а сразу сложилось отрицательное отношение к этому выскочке. На лицо хорош, очень даже, плечи широкие, подчеркнутые дорогим костюмом. Парфюм изысканный. Он, наверно, стоит, как пол моей зарплаты, если не больше. Волосок к волоску в стрижке, будто только из салона. Даже его портфель — из хорошо выделанной кожи.

Осмотрела его с головы до ног и вынесла решение: буржуазная выскочка. Хмыкнула про себя, и тут поняла, что в это время он смотрел на меня. И мою усмешку подметил.

— Рад, что вам весело, — холодно заметил новый руководитель. — Надеюсь, представляя отчетность, вы так же будете веселиться.

«Я-то причем?! Я не бухгалтер! — меня будто пчела под хвост ужалила. Такое зло взяло, что я уже набрала в грудь воздуха, чтобы заметить наглому начальнику, что надо бы бухгалтера знать в лицо и не путать, но он быстро скрылся в кабинете своего батюшки. И я так и осталась с открытым от возмущения ртом и не выплеснутым гневом. — Да и чего он ко мне прицепился? Я что ли его фотки в контакте разглядывала!?»

От злости и досады мне захотелось вскочить, догнать его и крикнуть, что он не барин, а я не безмолвная крестьянка! Да, вообще, хотелось выплеснуть на него весь негатив, что он вылил на нас, но… Мне скоро платить за комнату. А если нахамлю или уйду, хлопнув дверью, могу остаться без денег. Конечно, трудовой договор подписан, но пока суд да дело по выцарапыванию своих денежек, где жить буду? Елена Витольдовна за красивые глазки жить в комнате не позволит, сразу на выход укажет… Я расстроилась.

«Ладно, начну поиск новой работы. Разошлю резюме, полистаю объявления. Подобную этой всегда найду, чай не царскую зарплату получаю».

День прошел терпимо. Следующий начался так же. Новый начальник шуршал бумагами в кабинете, требовал кофе — и Агнешка из кожи вон лезла, чтобы угодить ему. Но наши “помои” он пить отказался.

— Если нормального нет — сам куплю! Но травиться этой дешевой гадостью не буду! — послышалось из кабинета. И вышла от него Агнешка красная как рак. Зная, какая она подлиза, вполне допускаю, что может побежать в магазин и купить ему дорогущую банку…

Мы с коллегами переглянулись. Агнешку мы все недолюбливали, но терпели, как неизбежное зло, существующее почти в любом коллективе.

Вообще-то мы сами из этой банки себе кофе делали. А если “господину выскочке” не нравится — пусть элитный из своего кармана покупает.

Однако после того, как новый начальник остался без ароматного напитка, настроение у него испортилось, и он начал злобствовать.

— Викусь, слушай! Уверена, не по доброй волей этот лощеный красавец к нам отправился. Корсунов старший хоть и преставился, земля ему пухом, козлу жадному, а видимо и оттуда к сынку руки тянет, — прошептала моя проницательная Маринка шепотом, улучив момент, когда Агнешка покинула кабинет.