– Домой чего-то охота! – вздохнул Борис Николаевич, глядя в окно, он закурил папироску и, закинув ноги на торпедо, откинул спинку кресла.
– Охота! – согласился Николай Борисович, наливая себе чай. – Вот закончим рейс, разгрузимся – и до дома, до хаты! В баньку сходим, отоспимся под боками суженых! – усмехнулся он и налил ещё водки. – Вот оно Счастье, Николаич! И вот оно! – указал он на полные стаканы. – Давай, будь здоров! За Счастье!
ВТОРОЕ НЕБО
…Яркий свет рассеялся и померк в алых линиях огненных рек, спускающихся с гор, что частоколом возвышались вокруг. Здесь всё было так же, как и на предыдущем уровне, только наоборот. Та же Косая Башня, наклонённая под своим неподъёмным грузом, то же мутно-серое марево вместо небес. Только льда и промозглого холода не было, зато нестерпимый жар окутывал здешнее пространство плавлеными сгустками кислого кислорода и жидкими камнями, алеющими кровавыми слезами тех, кто попал сюда, заблудившись однажды. Пахло горелым, и серые тучи пепла и жирной гари застилали горизонты туманами. Семеричный так и сжимал свои искривлённые мечи, на лезвиях которых мелькали отблески местных пожаров, иногда в этих отблесках можно было рассмотреть искривлённые адскими муками тени корчащихся на углях душ. Друзья смотрели на наклонившуюся башню и не верили своим глазам.
Зеркальность.
– Дом Неназываемого? – покосился на друзей Троль.
Семеричный пожал плечами.
– Скорее – загородная вилла, – невесело усмехнулся Пыш, тревожно поведя своими огромными ушами. – Ну, и куда теперь? снова в Башню?..
– Так может продолжаться до бесконечности… – задумчиво вымолвил Семеричный. – Так можно заблудиться, в конце концов!..
– Но, как всегда, выхода у нас нет, верно? – с явной долей иронии снова покосился на своих спутников Троль; Семеричный вновь пожал плечами.
– Выход всегда есть… – вновь напомнил оптимистично настроенный Пыш. – Как, впрочем, и вход…
– Ну, что ж, тогда вперёд! – махнул Семеричный и первым вновь шагнул к Косой Башне с мечами наголо; товарищи его двинулись следом.
Зеркальность.
Следовательно, на сей раз Башня не спешила путникам навстречу, как в прошлый раз, а, напротив, отдалялась с каждым их шагом, сделанном в её направлении, и чем целенаправленней они шагали, тем дальше становилась от них Косая Башня; перебираясь через жидкие огненные реки по каменным, ветхим мостам, друзья продолжали свой путь, и сколько времени занял этот путь никто из них с точной уверенностью сказать не мог: может – мало, может – много, а может, и вовсе не было здесь никакого времени, потому как кроме огня и камня здесь, по всему, и вовсе ничего не было; так или иначе, но к тому времени, как друзья полностью выбились из сил, они стали намного дальше от своей цели, нежели в начале своего пути, поэтому они решили сделать привал – перекусить немного и отдохнуть. Семеричный достал из своего вещмешка лепёшки, которые Оксана испекла ему по эльфийскому рецепту перед дорогой, и протянул друзьям: лепёшки эти были не простые, но волшебные – съев одну, можно было потом неделю не принимать никакую пищу и не испытывать при этом чувства голода, прибывая в силе; Троль недовольно покосился на эльфийскую пищу, но, вздохнув, всё же принял угощенье: как не любил он эльфов, прекрасно еще помня Хрустальную Войну Голубых Вод, лепёшки были так вкусны, что пришлись по вкусу даже зелёному монстру, друзья запили трапезу красным вином сакъянов, и снова двинулись в путь, вновь с каждым шагом отдаляясь от Башни.
– Может, подойти к ней с другой стороны? – наконец, предложил Троль, устав от этого бессмысленного пути.
Они попробовали обогнуть башню и подойти к ней по берегу огненного озера, на дне которого слышались чьи-то адские стоны, полные муки и боли, но и это не дало результатов – озеро изогнулось, вогнувшись внутрь самого себя, и тоже отдалило их от Косой Башни.
Башня не исчезала, но становилась всё дальше, а удушливая, нестерпимая жара выпивала все силы нежданных гостей этой реальности, даже не смотря на чудодейственные свойства лепёшек.
Путь продолжался.
…Семеричный открыл глаза и тут же зажмурился, перевернулся на бок и принялся отчаянно тереть их руками, потому как за то время, что он спал, пепел и зола покрыли и глаза, и лицо толстым, жирным слоем гари, которая налипла на потный лоб, как глиняная маска, дышать было настолько тяжело, что лёгкие отзывались в груди огненной болью, отказываясь поглощать это горячее, грязное марево, заменяющее здесь свежий воздух, сил почти не осталось, не смотря на то, что Воин только что проснулся, и чудовищная жажда сводила с ума, мутя рассудок не хуже грибочков гоблинов! рядом с Семеричным вдруг зашевелился огромный валун, заёрзал и задвигался, неожиданно поднялся и сел, и только теперь Семеричный понял, что это вовсе не камень, а его верный друг Троль, вскоре нашёлся и Пыш, который теперь походил на комок грязных портянок, полностью потеряв свой нежно-розовый цвет из-за пепла и сажи: друзья привалились под сушённый ствол единственного здесь, – мёртвого, – дерева с двумя крючковатыми ветвями, на которых не было ни одного листочка и попытались придти в себя, вспомнить, кто они есть и что здесь делают!.. Башня по-прежнему была очень далеко, за время их сна не приблизившись ни на версту, супротив предположениям Троля, который уверял, что они смогут достичь заветную цель во сне, и бесконечные алые вены огненных рек по-прежнему разделяли их целой речной долиной, сложным лабиринтом огня и дыма.
– Что-то не похоже, чтобы мы в Башне были! – фыркнул Пыш, многозначительно глянув на зелёного товарища, который тоже потерял свой цвет под толстым слоем гари.
– Я хоть что-то предпринял! в отличие от некоторых! – прорычал в ответ Троль, сузив свои красные глазки на друга. – Может, у тебя есть какие-нибудь предложеница?! – ехидно осклабился он.
– Конечно, – невозмутимо ответил Пыш. – Чтобы попасть в Башню, нужно идти не к ней, а, наоборот, – в противоположную сторону. Зеркальность, Тролик, понимаешь?
Троль опешил и удивлённо уставился на друга: Пыш-то, верно, был прав, по крайней мере, предположение его было вполне логичным… оба они посмотрели на Семеричного, который сейчас созерцал задумчиво красно-чёрную долину, за которой возвышалась стрела Косой Башни, в его голубых глазах отражались огненные всполохи и росчерки, друзья терпеливо ждали его ответа.
– Что ж, – наконец, вымолвил он, – это не лишено логики… можно попробовать.
Друзья перекусили всё теми же эльфийскими лепёшками и двинулись в обратный путь, который, по предположению Пыша, должен был привести их как раз к башне, которая теперь устало клонилась к земле за их спинами.
– Главное, не оглядываться! – с умным видом наставлял Пыш, сам едва сдерживая желание оглянуться, чтобы посмотреть, верны его предположения или нет, приблизилась Башня хоть немного к ним или же и это не помогает и всё напрасно. И снова время растянулось в удушливую, огненную реку вечности, в полотно из плавленого свинца, бесконечную долину адских мучений, неоправданных и жестоких, и друзья вновь шли и шли, отсчитывая свои собственные шаги, отдаляясь от Башни, пока она вдруг не сомкнулась вокруг них: словно чудовищный хищник прыгнул бесшумно на них со спины и проглотил, закрыв мощные челюсти: лабиринт жёлтого камня раскинул свои неведомые просторы во все стороны на сколько видел глаз в этом жареном сумраке, рассеиваемый лишь огненными рунами, высеченными на стенах, где-то монотонно раздавался металлический, тягучий звук, будто били в набат, и звук этот гулким эхом наполнял лабиринт, сводя с ума.
– И что теперь? – огляделся по сторонам Троль.
– Теперь нужно найти выход, разумеется! – расправил уши Пыш, тоже оглядывая перекрёстки и развилки лабиринта. – Вот всегда так… никак нельзя по прямой с двумя-тремя отточенными поворотами, непременно нужны эти запутки, иллюзорность и шифровка! – недовольно проворчал он.
