– Есть еще сестра. Детей у нее нет.

– Старшая или младшая?

– Близняшка, – ответил Альберт.

– Близняшка. Круто!

– Да, в детстве очень здорово было. Все время вместе, – болезненное воспоминание накрыло его, но поддаваться унынию не хотелось. – Ладно пойдем, – добавил он, выходя вместе с Сашей из комнаты.

– Не куришь? – спросил Саша, когда они уже были во дворе.

– Нет.

– Как скучно. Я, вообще, тоже не курю. Так, иногда для расслабления. Но зависимости нет.

– Меня это абсолютно не напрягает, – вновь соврал Альберт. – Но самого как-то не тянет. Пробовал в студенчестве, но не мое это.

– А алкоголь?

– Это да, вполне.

– Может, отметим приезд? Пивка местного?

Альберт подумал, что, может быть, ничего плохого в этом и нет, и, постаравшись улыбнуться, ответил:

– Ну что ты… Пить пиво в Крыму – это преступление. Исключительно вино.

– Ну да… Ты прав. Пойдем!

***

«Ну почему же никого уже нет!» – Ника, расстроившись, вернулась в свою комнату. Ее попытка найти себе компанию не увенчалась успехом. Она постучалась во все комнаты, где расселились участники группы, но ей никто не открыл. Ей так хотелось хоть с кем-нибудь поговорить этим вечером, вновь почувствовать себя в центре внимания. В конце концов, в их группе, кроме нее, была всего одна девушка и та, несмотря на молодость, явно уступала Нике как внешностью, так и умением следить за собой. Да, муж (бывший) очень любил, когда она прихорашивалась. Ника еще раз посмотрела на себя в зеркало, оценив свой безупречный внешний вид. и улыбнулась внезапно мелькнувшей мысли. Она спустилась на первый этаж и, пройдя через террасу свернула во внутренний двор к комнате номер три. Замерев ненадолго перед дверью, она постучала. Следующая сцена невольно напомнила бы искушенному зрителю кадр из бессчетного множества комедий и мелодрам: Ника смущенно подняла глаза, и фраза приветствия застряла у нее в горле, поскольку на пороге стояла Кира.

– О, прошу прощения, я, наверное, ошиблась комнатой, – слегка покраснев, сказала Ника

– Вы хотели увидеть Сергея? – невозмутимо спросила Кира. – Он здесь. Сереж, к тебе пришла Ника – крикнула она вглубь комнаты. – Да проходите, не стесняйтесь – снова обратилась она к смущенной женщине.

Ника в очередной раз упрекнула себя за импульсивность и начала судорожно придумывать причины для своего прихода. Сергей встал с небольшого пластикового кресла, стоявшего возле тумбочки, на и которой за неимением в комнате рабочего стола, высился ноутбук.

– Еще раз здравствуйте, Ника. Рад вас видеть, – произнес он.

– Здравствуйте. Я тут задумалась над выполнением задания и хотела задать Вам несколько вопросов, если, конечно, не отвлекаю, – Ника покосилась в сторону невозмутимо стоящей рядом Киры.

– Нет, ну что вы. Я здесь, чтобы оказать вам нужную помощь, – с улыбкой ответил Сергей.

– Вы знаете, я с детства любила лепить из пластилина, – на ходу выдумывала Ника, – и хотела бы поработать именно с этим материалом.

– Да, конечно, вы не ограничены в выборе.

– Но вот, о чем я еще подумала. Мне сложно представить себя в детстве одну. Вокруг всегда были друзья, родные. Можно ли мне вылепить целую сцену из своих воспоминаний?

– Хм… Да, почему бы и нет. Если вы видите себя в детстве только в окружении других людей, значимых для Вас, то пусть они присутствуют и в композиции.

– Спасибо… Знаете, что-то еще хотела спросить… Но не могу вспомнить, к сожалению.

– Если вспомните, приходите. Я с радостью вам помогу, – он продолжал учтиво улыбаться, но в глазах мелькнул какой-то холодок. Видимо, Ника все-таки им помешала.

– Да-да, спасибо.

Ника направилась в сторону двери, но Кира опередила ее и открыла замок, сыграв роль дворецкого, выпроваживающего незваного посетителя.

Когда Ника очутилась на улице, к ее глазам подступили слезы, но она не позволила им скатиться с густо накрашенных тушью ресниц. Она привыкла к тому, что нужно всегда выглядеть великолепно и не позволять эмоциям портить свой внешний вид. Обида застряла где-то в горле. Ей скоро будет тридцать. Ни один из мужчин, с которыми она сегодня познакомилась, не проявил к ней интереса, не дождался ее, чтобы составить компанию вечером. Вокруг есть другие девушки, не такие красивые, как она, но молодые. Неужели ее судьба оставаться разведенкой с ребенком до конца дней? Нет, она не позволит этому случится. Игорь ушел, но она найдет себе другого, еще лучше. Того, кто действительно будет ее достоин.

Сама не заметив как, она оказалась на террасе. Там было все так же серо и неуютно. Нет, одиночеству в ее жизни места не будет, нужно срочно добавить красок. Взгляд Ники упал на коробку с пластилином. Она потянулась к липким разноцветным пластинкам, которые мгновенно припечатались к ее великолепному маникюру. Ника уже пожалела, что не смогла придумать иного вопроса, кроме как про этот противный материал. Но отступать было некуда. Она села за стол прямо на террасе, положила перед собой все, что было нужно для творчества и начала лепить. День медленно клонился к вечеру.

***

Саша с Альбертом сидели на берегу моря, прямо на скалистом уступе, и пили вино. Москвич оказался прав, действительно было холодно. Но Саше все равно было хорошо. Накатило какое-то детское ощущение, которое он давно не мог себе вернуть. Впервые он был на черноморском побережье в Орленке, в детском лагере под Туапсе. Его отцу, тогда еще военному, выделили путевку. И из далекого военного городка рядом с Новокузнецком он впервые в жизни на самолете полетел к морю. Да еще и один, без родителей, с другими счастливчиками из их городка. Были далекие и тяжелые 90-е. Он был безумно счастлив, что впервые отдыхает на море, да ещё в таком известном месте. Но на этом радость заканчивалась. Он был одним из немногих детей в их отряде, кто попал туда действительно по бесплатной путевке, и это было очень заметно. Вокруг были сплошняком дети богатых родителей, новоявленных бизнесменов, менеджеров и юристов. Там он впервые ощутил себя бедным. Последние годы денег было очень мало, но родители всегда старались уберегать его от этого ощущения нищеты своей заботой. Дружил он в основном с детьми друзей отца из их военной части. И денег у всех было примерно одинаково. То есть практически не было. Здесь же ребята жевали импортные жвачки, носили модные джинсы и обсуждали, что море здесь намного холоднее, чем в Турции или в Тунисе. Хорошо хоть ходили все в единой форме хотя бы днем, зато вечером он лишний раз не хотел идти на какую-нибудь дискотеку, чтобы не смеялись над его дешевыми футболками и простыми черными брюками. На Черное море с тех пор он не ездил. Как только появились деньги, он начал отдыхать исключительно в Турции или Египте.

– О чем задумался? – спросил его Альберт.

Саша только сейчас заметил, что тот очень внимательно на него смотрит. Этот взгляд что-то ему напомнил. Что-то из прошлого. Уже не в первый раз за сегодня он подумал о том, что Альберт кажется ему смутно знакомым. Но откуда? В памяти так ничего и не всплывало. «Показалось», – вновь подумал он.

– Да так… О детстве вспомнил, – сказал Саша и, улыбнувшись, добавил. – Хорошо сидим.

– Да, хорошо, – вздохнул Альберт. – Даже не хочется о чем-то разговаривать.

– Тоже ушел в себя?

– Есть немного, – ответил Альберт, и, отвернувшись от Саши, внимательно посмотрел в сторону горизонта. Темнело, солнце уже было низко.

– Странно вот так сидеть рядом с незнакомым человеком, – сказал Саша.

– Эффект попутчика, когда рассказываешь о себе незнакомому человеку вещи, в которых даже друзьям иной раз не признаешься, потому что знаешь, что путешествие кончится и ты никогда его больше не увидишь, – сказал Альберт. – Часть нашей психотерапии.

– Не, не говори это слово. Неприятно звучит. Чувствуешь себя психом каким-то. Лучше уж «тренинг личностного роста».

– Ох как, думаешь это словосочетание красивее?

– Ну, одна моя знакомая обычно так это называла.