Пролог. Сентябрь 2018-го года.
Москва.
– Идиот!
Я рефлекторно обернулся на крик, раздавшийся за моей спиной. Глупость, конечно. Наверно, только в нашей стране и в ее безумной столице, привыкшей к грубости и жестокости, на подобный крик могло оглянуться подавляющее большинство мужчин, поздним вечером спешивших домой по освещенной редкими фонарями улице. Но крик предназначался не им и не мне. Ночную улицу перебегал подросток в ярко-красной куртке. Каким-то чудом он не был сбит ни одним из пролетавших мимо бензиновых монстров. Вовремя успевший затормозить водитель высунулся в окно и проводил парня отборным матом, видимо, считая, что «идиот» для него недостаточно. Но подросток, в отличие от меня или других мирных работяг, шедших по тротуару, даже не оглянулся, его красная куртка быстро скрылась из виду в одном из соседних дворов.
Я невольно задумался. Что за глупость! Один дурак, рискуя жизнью, перебегает дорогу в ста метрах от пешеходного перехода. Ведь доля секунды, и его жизнь могла бы закончиться прямо на моих глазах. Мозг уже нарисовал картину с размазанной по асфальту кровью, скорой помощью, как всегда приехавшей не вовремя, полицией, допрашивающей меня как свидетеля, из-за чего я и к полуночи не попадаю домой. Я почувствовал приступ тошноты. Наверно, также все могло быть и в тот вечер, о котором мне не хотелось думать. Равнодушные люди вокруг, не желающие прервать свой путь даже ради обрывающейся жизни. Но нет, сегодня все закончилось хорошо.
А вот другой глупец: он зачем-то кричит первому вслед, хотя этот крик ничего уже не может изменить. Он ни парня не спасет, ни предупредит несущихся на огромной скорости автомобилистов о мелькнувшем на их пути живом препятствии. Он просто выплеснул свои эмоции. И вот же глупость. Очередная. Еще куча глупцов обернулась на его крик! Ведь каждый знает в душе, что в Москве такие слова могут сказать любому, и причина для этого не нужна. А пока пешеходы оборачиваются, мимо проносятся на огромной скорости те, кто, пытаясь сэкономить минуты долгожданного пятничного вечера, намного превышают положенное ограничение скорости. Но что им за это будет! Да ничего. Потому что это Москва. Здесь правит безумие, глупость, и еще… Маленькие бумажки, которые позволяют тем, к кому они на время попали в руки, творить новые большие и не очень безумства, чтобы убить тоску и усталость от этого города и на время почувствовать себя счастливым.
Со стороны и я мог казаться счастливым человеком: подумать только – квартира в Москве, предел мечтаний провинциальных дурочек, приехавших покорять столицу. Но… Опять нестыковка. Квартира была маленькой панельной однушкой, где и одному-то жить было тесно, первый этаж с окнами во двор, лавочки которого облюбовали местные пьянчуги, на далекой окраине, куда метро добралось лишь тогда, когда все местные жители уже купили себе от безысходности машины. Жилье осталось от бабушки, которая с вместе с дедом приехала из далеких поволжских краев отстраивать Москву в послевоенные годы. Когда их не стало, мы с сестрой (близняшкой, между прочим) очень грустили по этому поводу, но квартирка по наследству досталась нашей маме. И так как сестренка в силу работы постоянно каталась по городам и весям нашей необъятной родины, то в оставшуюся от бабушки квартиру было решено переехать мне.
Хорошо ли мне было одному? Не знаю. В свои почти тридцать лет я не был женат, да как-то несильно к этому и стремился. С одной стороны, конечно, женского присутствия в доме не хватало. Но мама как минимум раз в неделю приезжала ко мне, готовила еду, помогала с уборкой (хотя я и сам, в общем-то, не был лентяем, и что-то по дому все-таки делал), гладила выстиранные машинкой рубашки. В общем, я позволял заботиться о себе, даря тем самым ощущение, что без нее мне никак не обойтись. Мама была рада, да и я сам от её помощи не страдал.
Каждое утро я выходил из дому, торопясь добраться до метро, погружался в безумный поток конечной станции и вместе с другим уже потоком через час вылетал на одну из центральных улиц, на задворках которой находился наш офис. Да, я всего лишь офисный планктон, работающий на благо очередного дяди с большими деньгами. Аналитик отдела маркетинга. Такое емкое название, под которым кто угодно может понимать что угодно. Не буду уходить в подробности своей работы, в общем-то, никому это не нужно, даже мне самому. Скажу только, что я люблю цифры, а они любят меня. И с ними мы благополучно шествуем по жизни уже много лет, медленно, но верно приближаясь к пугающей многих цифре тридцать. Но страшная она для других, а я цифр не боюсь, я их люблю.
Почему эта история началась для меня с крика «Идиот» на ночной улице? Так всегда бывает, когда вдруг идешь-идешь, и какая-то непривычная вещь заставляет задуматься и увидеть мир не таким, каким мы привыкли его видеть через призму своего восприятия, а таким, какой он есть на самом деле. Ведь в реальности мы не видим всей картины вокруг нас, мы достраиваем ее на основе нашего предыдущего опыта и не пытаемся замечать те детали, которые могут нам сказать: это не правда, все то, к чему ты так привык, на самом деле не соответствует реальности, это лишь твоя память и представления о мире, а не то, что в действительности воспринимают анализаторы твоих органов чувств.
В тот день я задержался на работе, отмечая пятничным вечером свой долгожданный отпуск. Мне предстояло ехать в Севастополь, пусть и не для того, чтобы лежать на пляже, купаться в море или любоваться светлыми улицами и скалистыми пейзажами этого красивого города. Была уже середина сентября, бархатный сезон на южных берегах, и следующим утром я должен был погрузиться в поезд до Краснодара, а затем пересесть на автобус и проехать впервые в жизни по новенькому Крымскому мосту. Да-да, и меня захватила эта идея, хотя намного проще было добраться до Крыма на самолете. Но торопиться было некуда, да и поезд позволил бы еще раз все обдумать. Этой поездкой я хотел вылечить, но не легкие с помощью крымского воздуха, и не спину при помощи крымских грязей, и даже не душу при помощи крымского вина. Я хотел вылечить свою голову и вернуть, наконец, себе покой.
Тула.
Ночью был дождь. Эта мысль была первой разумной, посетившей меня после пробуждения. Всю ночь капли бились о стекло, а мысли роились в голове. Сон пришел лишь под утро, но и тот был прерван звонком будильника, вечного спутника взрослой жизни. Я подошла к окну: двор был весь в лужах. Трава, начавшая с наступлением осени терять свой зеленый цвет, покрылась черными пятнами грязи от попытавшихся пройти напрямую через двор обитателей нашей общаги. Над городом висели низкие грязно-серые облака, предвестники затяжной осени.
Что сегодня за день? Вроде бы суббота. Одеться, позавтракать, сложить до конца вещи и в путь, на вокзал. Уже через несколько часов поезд увезет меня в Краснодар, а оттуда я уже доберусь в Крым. А там, наверно, тепло. Я, наконец-то, увижу солнце. Все лето пролетело мимо меня и стен института, где я сидела в приемной комиссии. Ну а что делать, на бесплатную аспирантуру можно было претендовать, только оставаясь работать на кафедре. Когда я была старшекурсницей, работа лаборанткой в институте казалась пределом успеха. Я наравне разговаривала с преподавателями, а с молодежью даже перешла на «ты». Но это было тогда. А сейчас диплом уже на руках, сокурсницы удачно устроились на работу с хорошей зарплатой, хоть и не имеющей ничего общего с избранной специальностью. Говорят, что «кандидатскую диссертацию три года пишешь, а потом всю жизнь думаешь, зачем писал». А я начала задумываться уже сейчас. Копеечная зарплата, комната в общаге напополам с соседкой, и никакой личной жизни. Хотя, если бросить аспирантуру, неужели все изменится? Я в это очень слабо верю.
Но не хочу сейчас об этом думать. Меня ждёт дорога. Я лишь однажды была на Черном море, год назад, в Феодосии, по бесплатной путевке от студенческого профкома. Там-то все и началось. Хорошо хотя бы не поездом тогда добирались, воспоминания не начнут душить уже в дороге. Всего год назад на южных берегах казалось, что впереди целая счастливая жизнь. А теперь уже ничего нет. Только огромная-огромная боль.
