А он был просто счастлив. Они поженились и это его счастье – быть рядом с ней теперь всегда – разлилось на долгие годы. На девять лет почти. Жаль только, что ребёнка Эля ему не родила. Сначала говорила, что не до детей им – нужно на ноги встать. Потом, когда финансовое положение укрепилось и стало стабильным, Эля занялась карьерой и ей опять не до детей сделалось. А потом…

Потом однажды он совершенно случайно, в разгар рабочего дня наткнулся на свою жену в городе. Владислав подъехал к огромному торговому центру по работе – хотел глянуть на место предполагаемой реконструкции перед тем, как новый проект начнут обсуждать в офисе с инвесторами и партнёрами. Шуманский всегда стремился получить максимальную информацию до начала переговоров. Он старался заранее понять, какие могут возникнуть трудности или наоборот, убедиться в разумности и перспективности текущих предложений.

Он парковал джип на площади перед торговым центром, когда случайно, через лобовое стекло заметил Элеонору. Она шла в обнимку с молодым парнем, похожим ожившую статую какого-то древнегреческого бога. Впереди себя они везли тележку, заполненную пакетами из Ашана. И этот Аполлон или Нарцисс так по хозяйски обнимал жену Шуманского, что у Владислава даже свело челюсти от возмущения и злости. Этот молокосос положил свою лапищу на Элины ягодицы, словно это его жена, и он придерживает её привычным жестом.

Владислав тогда так удивился, что даже не сразу сообразил, что делать. Только сидел и смотрел, как они докатили тележку до автомобиля, перегрузили в багажник содержимое.

Апрельское солнце играло бликами на полированных боках их тёмно-зелёной мицубиси. Стекло в отрытой двери полыхнуло в глаза ярким солнечным зайчиком, на долю секунды ослепив Шуманского. Проморгавшись, он снова уставился на разливающийся приторным сиропом сюжет с его женой в главной роли. Парень с внешностью античного бога, сгрёб Элю в охапку и поцеловал. У Шуманского внутри сжался тугой узел. Аполлон, оторвавшись от её губ, мягко подтолкнул Элю под зад и усадил на пассажирское сиденье. Только тут Шуманский опомнился, зашуршал в бардачке, нашёл какую-то бумажку, ручку и нацарапал номер незнакомой машины. В это время иномарка, в которую погрузились Эля и её спутник, плавно выкатилась из парковочного кармана и поехала в сторону трассы. Шуманский еле успел отреагировать и вырулить из укрытия. Как в плохом детективе, он ринулся в погоню за женой и этим…

В нём все кипело и бурлило, эмоции плескались через край. То ему казалось, что он застукал собственную жену с любовником и теперь тащится по пробкам за ними в логово разврата. То наоборот, он сам себя пытался успокоить и найти массу объяснений и логичных доводов, что это всё – совсем не то, что он подумал. И этот парень для Эли ничего не значит. Но тут же в мозгу вспыхивала безжалостная картинка, и он отчётливо видел, как Эля смотрела на этого юнца. В эти мгновения у Шуманского даже темнело в глазах, и горло пересыхало и слипалось.

В муках и сомнениях он проводил Элю с Аполлоном до какой-то многоэтажки. Пришлось держаться на расстоянии и просто спрятаться среди других припаркованных машин. Из импровизированного укрытия Шуманский наблюдал, как в обратном порядке парень выгрузил Элю, достал пакеты, закрыл багажник и они, опять обнявшись, пошли к подъезду. Эля вытащила из кармана ключи, открыла двери. И широкая дверь поглотила их.

А Шуманский ещё долго сидел в каком-то отупении и смотрел на захлопнувшуюся дверь чужого подъезда чужого дома за его родной женой. Которая скрылась там с чужим мужчиной.

Он вернулся на работу и даже занимался какими-то делами, но всё время пребывал в прострации и плохо соображал. В голове мысли ворочались с трудом, и всё никак не укладывалось в сознании то, что он увидел на парковке и потом у дома этого самозванца. Ему очень хотелось убедить себя в том, что это просто была не Эля, а какая-то другая, очень похожая на неё женщина. Но здравый рассудок тут же услужливо предъявлял тяжеловесные аргументы – и одежда её и обувь. Шуманский очень хорошо помнил эти фирменные брендовые туфли, за которые он заплатил безумные деньги, когда полтора месяца назад Эля затащила его в поход по магазинам. Да и двигалась эта женщина именно так, как двигается его жена. Красивым характерным жестом она отбрасывала со лба чёлку – плавным движением, слегка запрокинув голову и глядя на мужчину из-под приспущенных ресниц. Это была именно Эля. Его Эля.

Стремительное стаккато, в котором прошёл этот день, потребовало неприятного, совершенно непривычного для Шуманского напряжения душевных сил.

Он, конечно, мог бы передать бумажку с переписанным номером машины своему начальнику службы безопасности и поручить разузнать всё про владельца этого авто. Он мог бы и не афишировать в компании, что у него возникли какие-то личные трудности. А просто обратиться в какое-нибудь детективное агентство и поручить собрать сведения о владельце мицубиси и о том, как проводит время Элеонора. Но Шуманский ничего этого делать не стал. Ему казалось просто гнусным, мерзким и пошлым – копаться в чужом белье, подглядывать и потом вываливать на свет всю раздобытую таким гадким способом информацию. Хватит уже того, что он и так два часа потратил, сначала пялясь как дурак, на парковке на эту парочку, а потом ещё и вися у них на хвосте.

Вечером он спросил напрямую:

– Эля, поговори со мной!

Эля вздрогнула и обернулась, оторвавшись от листания какого-то глянцевого журнала.

Тщательно выбирая слова и гася бурлящие внутри эмоции, Влад рассказал Эле, что видел её днём и попытался выяснить, что это был за парень и куда они поехали. Эля растерялась, начала оправдываться и как-то очень быстро и ловко увела разговор в сторону. Сказала, что этот такой милый мальчик, её инструктор по фитнесу и у него день рождения, а она всего лишь вызвалась ему помочь приготовить стол к банкету. Шуманский ещё сильнее удивился. Ведь Элеонора не любила и не умела готовить. Но она так бойко отбилась, заверив, что они по интернету нашли массу рецептов и сделали кучу закусок и канапе.

Они тогда мирно поговорили и вроде бы всё выяснили, Эля вполне убедительно объяснила свой визит к чужому молодому мужчине. Но у Владислава всё равно остался очень неприятный горький привкус от всей этой истории. Какое-то липкое ощущение грязи. И он не сдержался.

Через пару дней заехал в банк, в котором оформлял для жены пластиковую карту и взял распечатку движений средств по этой карте. И был шокирован размером Элиных трат. Из распечатки же он узнал название фитнес центра, где она занимается. И чтобы уже не мучиться, он решил дойти до конца. Дожать ситуацию. Поехал в этот спортклуб и в светской беседе, расположив к себе болтливую администраторшу, выяснил всё о тренере, который занимается с вип-клиенткой Элеонорой Шуманской.

Оказалось, что зовут его Мячиков Саша, но представляется он на французский манер, Алекс. И день рождения у него в начале зимы, а не в разгаре весны, когда Шуманский застукал его с Элей. И ещё узнал, что Элеонора уже два с половиной года как сделала Алекса своим индивидуальным тренером и поговаривают даже, что не просто тренером, а у них бурно протекающий роман.

Потом были тяжёлые разбирательства, ни к чему не приводящие выяснения отношений, взаимные упрёки и скандалы. Элеонора постоянно устраивала сцены, хватала его за руки и, заглядывая в глаза, театрально просила Владислава: «Поговори со мной!»

Но ему больше не о чем было с ней говорить – всё и так было понятно.

У Шуманского тогда после длительного и мучительного развода осталось стойкое предубеждение против всех женщин вместе взятых, как рода в целом. Все врут. Все лживые, похотливые и жадные. И любовь – это пшик.

После развода вся его жизнь сильно переменилась. Элеонора съехала, забрав с собой большую часть вещей, и квартира стала казаться Владиславу пустой, не жилой и какой-то ущербной. Как инвалид, которого лишили ноги или руки или сразу обеих конечностей. Человек ещё есть, но вся его жизнь теперь превратилась в сплошное выживание и заискивание перед здоровыми, продолжающими нестись вперёд людьми, не замечающими отставшего калеку. Так и Шуманский – слонялся по опустевшей и чужой теперь квартире и ощущал себя отставшим от бегущей вперёд жизни.