Основная привычно культивируемая в детском саду форма совместного поведения – поведение в диаде ребенок – воспитатель. Например: воспитатель дал инструкцию – ребенок выполнил ее более или менее успешно; у ребенка возникли трудности – воспитатель помог; ребенок огорчен чем-то, скучает по маме – воспитатель приласкал его, отвлек, утешил.

Каждый из детей смотрит на воспитателя, как на главный источник поощрения и порицания, приспосабливается к его требованиям в меру своих (и его) особенностей, а приятельские отношения со сверстниками воспринимает, как нечто не важное, как второстепенное обстоятельство жизни в детском саду.

Возникающая таким образом разобщенность детей делается серьезным препятствием в начале работы по грамоте в подготовительной к школе группе. Дети и воспитатель долго и с трудом привыкают к свободному, деловому стилю общения на занятиях.

Это связано с тем, что когда на занятиях снимаются внешние, формальные требования к поведению детей – при разрешении вступать в разговор с места, отвечать хором, переговариваться по делу с соседями и т. д. – педагог и дети чувствуют себя сперва весьма неуверенно.

Дети стремятся использовать свои новые права и свободы, не очень вникая в существо дел, происходящих на занятии, они как бы «пробуют», что им еще позволено. Воспитатель, утеряв «бразды правления», не знает, как ему на это реагировать, и легко скатывается назад, к авторитарному стилю ведения занятия. Авторитарный же стиль – верная неудача, если вы собираетесь помочь детям стать разумными, ответственными, грамотными людьми.

Наши педагоги убедились, что приобретение знаний и умений может и должно быть содержанием детской деятельности, заботой детей. А для деятельности и воспитателя и учителя можно и нужно обозначить иное содержание. Содержанием педагогической работы справедливо полагать сохранение психических качеств детей и их прорастание в культурные формы поведения.

Речь идет, например, о таких качествах, как громкая и отчетливая речь, доверие ручным действиям, вслушивание в поток речи и звуков, координация совместных действий, привычка к определенному объему рабочих усилий. Эти качества у детей есть, они даны им природой, но как они используют их, видоизменяют и демонстрируют?

В этом и состоит главная забота педагога: создавать условия, при которых дети могли бы демонстрировать эти качества друг другу. А знания и умения – как раз та форма, с помощью которой строятся педагогические ситуации.

Конечно, для подобного поворота в понимании профессиональных задач взрослого потребуется изменить его позицию – уйти от регламентаций, инструкций и диктата, убрать откровенную манеру учить и сменить ее на манеру слушать и слышать детей, доверять им, помогать по их просьбе, а не по своему желанию, предоставить им право самим учиться и учить друг друга.

Как освоение такого подхода выглядит с точки зрения воспитателя? Вот, например, рассказ Дарьи Васильевны Гереловской из детского сада в пос. Некрасовка в Подмосковье[6]:

«…Я стараюсь прежде всего добиться, чтобы дети не просто слушались, а слушали и слышали.

Очень помогают коллективные формы работы, когда у каждого ребенка появляется возможность реализовать себя: выступить в роли загадчика, в роли отгадчика, сказать, что он интересного увидел, что он думает, как думает.

Дети ведь сложные бывают, самолюбивые. Вот Кристина: если кто-то лучше ее ответил, она сразу в слезы. Маша – та вообще уходила в туалет, если я ее не спросила (обижалась). Олег, когда не мог реализовать себя на занятиях, начинал все швырять. Теперь такого нет, конечно. В подобных сложных ситуациях я могу на детей положиться, потому что они готовы прислушаться друг к другу и дают высказаться. Сами дети решают.

Им удается абсолютно все, надо только правильно режиссировать.

…Мы ведь обычно как предлагаем детям сесть за стол для занятий? „Так: подошли, сели“. Сухо, просто, казенно.

А вот как можно начать иначе: „Дети, давайте сначала сядут те, у кого имя начинается на букву М“. Они думают, потом потихоньку садятся. И говорят друг с другом: „А ты, Маша, что стоишь?“… И так дальше. А те, кто сидит, – сидят тихонько, им уже интересно, как другие справляются (справятся ли?) со своим заданием. Такая вот организация (а можно и по цвету одежды, и т. д.).

Постепенно мы переходим на компании, в которые не я их отбираю, а сами они – кто с кем хочет, кто с кем дружит. Поспорят – и сами разберутся друг с другом.

Особенно нравится рисовать. Тут у них большой простор для общения, а я – больше наблюдаю, как они обсуждают то, что они рисуют, как один начинает, другой продолжает. Потому что если я подойду и скажу, например: „Ты неправильно нарисовал“, для ребенка это будет обидно, и он закроется. А если скажет такой же, как он, Руслан или Марина, для него это легко и свободно, не унизительно совершенно.

Вот они анализируют работы друг друга, говорят, кому что понравилось, разбирают почему. Раньше такой разговор я начинала, а теперь они сами.

…Прежде всего, мне очень хотелось, чтобы они познакомились ближе, подружились.

Например, прежде чем сесть за стол, я говорила детям: „Давайте встанем и сделаем красивый кружочек, как Солнышко, кругленький-кругленький. А сейчас мы с вами сядем за стол, но: вы посмотрите друг на друга, улыбнитесь, выберите себе пару, подойдите и ласково так возьмите за ручку. И тогда садитесь“. Разучиваем потешку, прочитала им, спрашиваю: „Кто хочет прочитать?“ Кто-то поднимает ручку. „А с кем ты хочешь прочитать?“ Он думает, кого-то называет (не обязательно своего партнера), и они вдвоем читают. Дети слушают.

Я спрашиваю у них: „Дети, вам понравилось?“ – „Да, понравилось“. – „А кого вы больше слышали?“ – „Мы слышали больше Игоря“. – „А кого не очень хорошо слышали?“ – „Мы не очень хорошо Свету слышали“. – „А почему?“ – „Потому что она тихо читала“. „А как же надо читать?“… И т. д.

Я всегда учитываю способности и возможности детей и постепенно все усложняю, одновременно стараясь не отбить интереса к новому.

Например, я увидела, что уже в средней группе дети могут знать буквы. Сделала очень красивые буквы, разложила их на ковре. Стали играть: девочка с корзинкой пошла в лес, там заблудилась. Что ей надо делать? Покричать „ау“. А можно с помощью этих букв показать, что она кричала? Берут, показывают, у них получается. Уже в конце средней группы я написала им согласные. Они парами выбирали себе две буквы: которая поется и которая не поется. Потом из этих букв они составляли коротенькие слова. Сначала из двух букв, из трех, из четырех… Потом я писала на маленьких карточках их имена, раскладывала им на стульях и предлагала занять место, где написано их имя. Даже не умея еще читать, они могут зрительно уловить образ слова, тем более, если это их имя. Помогают друг другу. Тут одновременно – тренировка внимания и наблюдательности.

Или коллективное рисование: даю большой лист, на нем – широкая полоса. „Как вы думаете, что это?“ Они говорят: „Это железная дорога“, „Река“, „Просто дорога“. И каждая компания рисует свою дорогу, договариваясь внутри себя, кто что изобразит – машины, кусты… В результате такой работы дети учатся видеть другого рядом с собой.

…В занятиях мы против элементов соревнования. Потому что дети начинают тогда друг друга „отталкивать“, соревнуясь, а надо нам, чтобы они „притягивались“, дружили. Детям это очень нужно, а родителям бывает непонятно.

…Современные дети поголовно торопятся, поиграют – бросят, хватаются за другое. И самое трудное, что родители такое потребительское отношение в своих детях не замечают или не считают нужным изменять. Для родителей важно, чтобы ребенок умел читать, правильно говорить, не боялся отвечать, был эрудированный. И все это в наших занятиях достигается легко. Дома у них телевизор да компьютер, и никто с детьми не занимается. А дети с огромным интересом любое дело берут, только им предложи. Ходят даже за мной: „Давайте еще заниматься!“».