Густые седые брови Хамида сошлись на переносице:

– Длинный язык доведёт тебя до трибунала, коммандер, – отчеканил он. – Не забывай, с кем разговариваешь.

Назир Хамид. Генерал ООН. Герой человечества. Судьба вознесла его невероятно высоко; увы, сделать из грубияна милого и обходительного человека она не в силах.

– Прошу прощения, сэр, – коммандер склонил голову.

– Извинись лучше перед Буланже.

– За что? – напускное смирение Таббса как ветром сдуло. – Буланже пытался скрыть появившийся из ниоткуда комплекс! Соглашение обязывает его оповещать ООН о такой дьявольщ… таких вещах.

Хамид резко втянул воздух:

– Каких вещах? А? – лысая голова дёрнулась. – Не иначе, соглашение ты читал в сортире – задницей.

– Это несправедливо, сэр.

– Ах несправедливо! – ядовито произнёс Хамид. – Слушай внимательно: «Пайк» узнали о возможной проблеме. «Пайк» высадили десант – убедиться в её реальности. Убедились – сообщили нам. Вот как работает соглашение. ООН не вмешивается в их дела. Своей выходкой ты добился только одного – теперь высадку на Психею тебе придётся согласовывать с Буланже.

– Замечательно, блин.

Таббс уже пожалел, что «Пайк» вывела на орбиту станцию квантовой связи. Общаться с Хамидом через сообщения было бы куда проще.

– Он требовал возмещение – и получил. Доволен? Сам себе усложнил жизнь.

– Но сэр, исключительность ситуации…

Карие глаза Хамида превратились в щёлки:

– Клянусь, сынок: ещё немного, и я сам прилечу на Психею – вправить тебе мозги, – он упёрся лбом в ладонь и замотал головой. – У тебя простое задание – приглядывать за Буланже с орбиты. Это их камушек – что хотят, то и делают. Ты что, яйцеголовый, чтобы помогать им с работой?

– Нет, сэр.

– Тогда не лезь не в своё дело, – Хамид посмотрел в терминал. – Насчёт отчёта: да, есть странности и нестыковки. Я говорил с Буланже. О том, что записи с камер датированы 2120 годом, он не упоминал. Дело дурно пахнет, ты прав. Но мы играем по правилам – пока, – он задумчиво почесал бровь. – Спасибо за информацию. Я поговорю с генсеком. Теперь это наши проблемы, не твои. Хамид, конец связи.

Сигнал прервался, лицо заместителя генсека сменилось панорамой космоса. Здоровенной картофелиной маячит Психея – объект неистовой страсти «Пайк» и головная боль Таббса. Роем огоньков выделяется комплекс зданий – корпорацию приютил один из двух кратеров вблизи южного полюса.

Сейчас коммандеру хотелось только одного – испепелить Психею в огне орбитальной бомбардировки.

Таббс отвернулся и взял в руки терминал:

– Михаль, бегом сюда.

Коммандер подошёл к мини-бару, налил виски. Когда явилась адъютант, стакан уже опустел.

– Сэр? – Михаль озабоченно посмотрела на раскрасневшееся лицо коммандера.

Таббс покрутил стакан в ладони и вдруг заорал:

– Твою мать!

Он в сердцах запустил стаканом в экран. Тому хоть бы хны – спасло противоударное покрытие, – а вот «олд фешен» разлетелся вдребезги.

Из ниши в полу выскочил робот-уборщик – наводить порядок.

– У Хамида крутой нрав, – Михаль поджала губы.

– Это уж точно.

Робот-уборщик забавно суетился над осколками – прямо как Таббс над Психеей.

– Знаете, а вы похожи.

– С Хамидом? – удивился коммандер.

Михаль наградила Таббса долгим выразительным взглядом.

Таббс ощутил острое желание поставить девчонку на место – и тут же подумал, каким идиотом будет выглядеть, если даст раздражению волю. Вместо этого он произнёс:

– Михаль, на борту есть один космопех из бригады Малика, кажется, Хосе Рибейро…

Таббс ещё не кончил говорить, а девушка уже зарылась в терминал.

Через пару секунд она победно щёлкнула пальцами:

– Есть такой. Только не Хосе – Жозе Рибейро. Он португалец.

– Какая разница, – Таббс раздражённо махнул рукой. – Приведи его.

– Так точно.

Михаль удалилась. Коммандер остался наедине с жужжащим роботом-уборщиком. От идеи налить ещ виски Таббс отказался – сейчас нужна трезвая голова. Да и как будет выглядеть нализавшийся коммандер в глазах десантника? Не стоило притрагиваться к бутылке вообще.

Коммандер никогда не любил Хамида. Дурной нрав заместителя генсека давно стал притчей во языцех, но дело не только в нём.

Есть ещё личная история.

На заре карьеры Таббс, тогда – зелёный лейтенант, – конвоировал торговые суда по маршруту «Земля – Марс». Работа – скучнее не придумаешь, такую доверяют либо тем, кто сильно проштрафился, либо зелёным новичкам. Летать взад-вперёд по сотни раз хоженому маршруту и конвоировать вёдра с гайками на захудалом фрегате – то ещё удовольствие. Карьеру на таком назначении не сделать.

Но не для Оливера Таббса.

Во время одного из рейсов у старого корыта, которое он конвоировал, полетела система навигации. Полностью – отказало даже ручное управление маневровыми двигателями. Казалось бы, ничего особенно – выслать ремонтную бригаду, и вся недолга.

Однако поломка произошла слишком близко к Марсу.

Проложенный курс вёл торговый корабль прямо на один из строящихся куполов. Тысячи жизней рабочих, миллиарды долларов и месяцы строительства – на одной чаше весов, тридцать человек на борту старого грузовика – с другой.

С Таббсом связался губернатор Марса. Подорвать судно ракетами – разумный приказ, воплощение принципа меньшего зла. Приказ лейтенант выполнил – в конечном итоге. Но сперва Таббс с огромным риском провёл эвакуацию экипажа. Лейтенант связался с капитаном грузовика и велел покинуть корабль. Аварийные капсулы не работали; команде пришлось облачиться в вакуумные скафандры и прыгать прямо в открытый космос.

Расстояние между Марсом и потерявшим управление кораблём тем временем стало критическим. Нагружая до предела и фрегат, и людей, Таббс подвёл корабль к опустевшему грузовику и нашинковал лазерными орудиями, которые вообще-то предназначены для защиты от ракет. Из-за того, что лазеры эффективны лишь на малых дистанциях, пришлось подвести корабль почти вплотную; когда у грузовика рванул реактор, во фрегат полетели тучи обломков. Таббс заставил несчастный корабль совершить кульбит, достойный лучших спортивных шлюпов; одновременно он продолжал резать остатки грузовика лазерами на всё более и более мелкие куски.

До Марса торговый корабль долетел в виде сгоревших в атмосфере фрагментов. Купол не пострадал.

Таббс в одночасье стал героем новостей. Идея с лазерами пришлась по душе руководству флота – высшие чины оценили новаторский подход молодого лейтенанта. Карьера быстро пошла в гору.

Но были и те, кому своеволие Таббса – как кость в горле. В первую очередь – губернатор Марса.

Человек, который видел возможные риски. Человек, знающий цену дисциплине.

Тот, чьего приказа ослушался лейтенант.

Назир Хамид.

Из-за двойственности ситуации – формально Таббс приказа не нарушал – Хамид не смог повлиять на лейтенанта. К тому же у перспективного офицера появились покровители, не менее могущественные, чем знаменитый генерал.

Но Хамид ничего не забыл. И не простил. Таббс выставил генерала жестокосердным, безразличным к жизням других человеком. Впоследствии Таббс пытался наладить с Хамидом контакт, но каждый раз будто натыкался на глухую стену.

А со временем понял, что на людей генералу действительно плевать.

Таббс уселся на диван, крутнул на ладони терминал. Многочисленные отчёты – и с «Мильтиада», и от «Пайк» – сообщают, что корпорация завершила высадку персонала. Коммандер зло усмехнулся – интересно, какой лапши понавешал работягам Буланже? Двухдневная задержка не могла остаться незамеченной.

Даже удивительно, что управились так быстро – чтобы вычистить помещения от следов прежних обитателей, кем бы они ни были, наверняка приложили уйму сил. Таббс видел, насколько обжитым выглядел комплекс; сделать так, что он засиял новизной – задача не из лёгких.

Ответ пришёл в следующем отчёте – «Пайк» просто-напросто ограничила доступ в комплекс! Таббс вывел на терминал данные со сканеров «Мильтиада». Львиная доля людей кучкуется на небольшом пятачке возле дока; другие части комплекса почти пусты.