— София, — Като кивнул и проводил ее взглядом, пока она не села рядом, — рад, что ты, наконец-то, вышла из комнаты.

— Да, я приболела.

Като немного нахмурил брови.

— Сейчас тебе лучше?

— Ну, утопиться мне больше не хочется, — мрачно усмехнулась София и достала сигарету из пачки, — наколдуй себе что-нибудь, чтобы я не дымила на тебя.

Она встала с дивана, присела возле камина, прикуривая сигарету, и вернулась обратно на диван, вытянув и положив ноги на кофейный столик. София прикрыла глаза и крепко затянулась, позволяя дыму полностью заполнить легкие. Продержав дым внутри чуть дольше, чем положено, медленно выдохнула. Като за всем этим внимательно наблюдал.

— Даже не осуждай меня, — сказала она, после очередной затяжки, — могу себе позволить.

— Я и не собирался, — ответил Като и показал на пачку, которую она все еще крутила в руках, — это сигареты Сириуса Блэка?

Все внутренности Софии сжались в комок от одного лишь упоминания ненавистного имени.

— С чего ты взял? — довольно грубо спросила она и посмотрела на Като.

— На пачке его инициалы.

София взглянула на нее. И правда, на ребре пачки были выведены буквы: «С.Б.».

— Да, это его, — ответила София.

— Или твои, — вдруг сказал Като.

— Что?

— Или твои, — повторил он, — «С.Б.» и твои инициалы тоже.

— Нет, это не мои, — все также грубо ответила она.

— Давно ты куришь? — спросил Като нравоучительным тоном.

— Давно. Но делаю это очень редко.

Джо терпеть не мог эту привычку.

— В основном только летом, чтобы позлить мамашу, — усмехнулась София. — Действовало всегда безотказно.

— Да уж, не сомневаюсь.

— Так что, если хочешь позлить своего дядю, начать курить — прекрасный способ сделать это.

— Злить его мне совсем не хочется, — скептически заметил Като, — к тому же, не уверен, что он вообще обратит на это внимание.

— Почему?

— Он слишком занят на работе, чтобы замечать такие вещи.

— А кем он у тебя работает?

— Он работает в Министерстве Магии, невыразимцем в Отделе тайн.

— Ого, — удивилась София, — это что-то для умных.

Като слабо улыбнулся.

— Да, туда очень трудно устроиться. Надо быть лучшим.

— Ты, наверное, тоже хотел бы работать в Отделе тайн после школы? — спросила София.

— Мне двенадцать, София, — заметил Като, — я еще не думал, где хочу работать.

— Ой, да брось, Като, — София улыбнулась, впервые за два дня, — кого ты обманываешь?

Като вновь сдержанно улыбнулся.

— На самом деле, мне нравится нумерология и артефакторика, — ответил он, — возможно, я буду работать в этой сфере.

— Звучит…интересно, — соврала София.

— Ты так не считаешь.

— Нет, — усмехнулась София.

— А ты чем планируешь заниматься после школы? — спросил Като, ничуть не обидевшись.

София пожала плечами, вновь почувствовав тяжесть в душе.

— Вернусь во Францию.

Она ненадолго замолчала, собираясь с мыслями, и посмотрела на Като. Он вызывал у нее такое доверие, и ей так необходимо было кому-то выговориться, что она подумала, вряд ли ей еще когда-нибудь посчастливится встретить такого благодарного слушателя.

И такого умного.

— Мы…я с одним моим другом, планировали после школы отправиться в путешествие, — сказала она, — поездить по Европе, может быть, отправиться в Америку и Австралию. Это было моей мечтой.

Она вновь замолчала, в горле встал ком и мешал говорить.

— Твой друг остался в Шармбатоне? — спросил Като.

София мотнула головой.

— Его больше нет, — чуть слышно сказала она.

Като внимательно смотрел на нее и ничего не говорил. София долго не решалась вновь начать говорить. Она никогда и никому не рассказывала про Джори, не рассказывала про то, что случилось с ним, и начать было очень трудно.

— Я как вчера помню свой первый день в школе, — сказала София стеклянным взглядом глядя в огонь, — самый лучший день в моей жизни. День, когда я познакомилась с Джо.

Она опять замолчала на мгновение и продолжила:

— Джо маглорожденный и когда нас только распределили по классам, это грубо прокомментировала одна из старшеклассниц. Он начал придумывать, как бы ей отомстить, и я предложила насыпать ей в белье огненного перца, — София усмехнулась, вспомнив события шестилетней давности. — Всю следующую неделю мы слышали страшный вой этой девицы. С тех пор с ним и сдружились.

Она снова прервалась, сделать очередную затяжку.

— Он был талантливым, один из лучших на курсе, преподаватели им восхищались. Все всегда удивлялись, как мы с ним подружились. Он, маглорожденный и такой умный и я, из древнейшего рода, при этом палочку с трудом в руке держу. Но нам было наплевать на это. Мы развлекались, веселились, издевались над зазнавшимися девицами и постоянно придумывали разные розыгрыши.

Мельком улыбнувшись, она взглянула на Като.

— Это было лучшее время в моей жизни. Учеба в Шармбатоне, развлечения, музыка и Джо всегда рядом.

На нее вновь навалилась тяжесть воспоминаний. Она отвернулась к камину, снова глядя на огонь стеклянным взглядом.

— Каждое Рождество и Новый год мы встречали вместе. У меня дома всегда были приемы важных гостей, на которые меня, как правило, не пускали, поэтому в праздники я всегда была с семьей Джо. Так и в прошлом году. Мы с ним встретились в Рождество, провели волшебный день, но закончилось все как всегда выговором от родителей и запретом покидать поместье. Новый Год, впервые со знакомства, мы отмечали по раздельности. Я писать ему не могла, меня всего лишили в наказание. Поэтому я ждала возвращения в школу и встречи с Джо. Но он не вернулся. Не вернулся и в последующую неделю. Я места себе не находила. Сбежала из школы и пошла к нему.

Она остановилась, не в силах дальше говорить. В горле ком стоял. В груди все сдавило.

— Вместо дома стояли руины. Соседи сказали, произошло убийство, и вся семья похоронена, — у Софии сорвался голос, она сделала небольшую передышку и продолжила, — но на кладбище было только три могилы — его родителей и младшей сестры. Его не было. Соседи делали вид, что не знают, о ком я говорю. Должно быть, им стерли память… Луи, мой брат, сам занимался этим расследованием и сказал, что… что Джо тоже мертв, просто от него ничего не осталось. Он… вроде как защищался… и…

София закрыла лицо руками, стараясь перевести дыхание и не разрыдаться перед Като.

— София, мне так жаль.

— У меня ведь кроме него и нет никого больше, — прошептала она.

Она судорожно вздохнула и выдохнула.

— И вот сейчас я предала его. Предала Джо. С человеком, которого всей душой ненавижу. Я такая дура, Като, — тихо сказала она, — себя я за это ненавижу даже больше. За то, что мне этого так хотелось, и я не смогла удержаться.

Она посмотрела на Като, тот с небывалой серьезностью глядел ей в глаза.

— Если ты этого хотела, тогда может не стоит винить себя за это? — спросил Като, — ты сама говорила, что всегда надо делать то, что хочется, наплевав на чужое мнение. А еще ты говорила, что жизнь без глупостей, скучна и однообразна.

София усмехнулась, удивившись, что Като запоминает ту чушь, что она порой несет.

— Да, я и правда так говорила. Ты еще тогда был со мной не согласен и сказал, что надо вначале думать, а потом делать, учитывать всевозможные риски и последствия.

— Я не всегда прав.

— Но чаще всего, да? — спросила София.

— Чаще всего, — согласился Като.

— И что мне делать, Като? — вопрос был скорее риторическим, София не ждала от него прямого ответа, но все равно надеялась, что он скажет хоть что-то.

— Если ты чувствуешь вину перед Джо, просто подумай, что бы он об этом сказал. Хотел бы он, чтобы ты безвылазно сидела в своей комнате? Или, может быть, он бы хотел, чтобы ты ни с кем не общалась, полностью закрывшись в своем горе. Хотел бы он, чтобы ты отказалась от мечты отправиться в путешествие? Хотел бы он, чтобы ты… «ненавидела» кого-то всей душой, в том числе и себя, за то, что делаешь, что нравится?