— Неужели?! — повторил он за Джеймсом. — А по-моему, как раз таки при чем!

Джеймс разозлился.

— А может проблема как раз таки у тебя?! Если ты не можешь жить, чтобы не…присунуть куда-нибудь?! Ты вчера от когтевранки какой-то пришел, сегодня после игры уходил куда-то с пятикурсницей, а сейчас Марлин! Может ты болен и следует обратиться к ветеринару?!

У Сириуса злобно сверкнули глаза. Даже Ремус уже не решался вмешаться.

— Почему бы тебе, Сириус, не найти другую?! — продолжать орать Джеймс. — В школе полно твоих девиц, которые только и ждут, пока ты их навестишь!

— Да потому что! Это!.. — от Сириуса разве что искры не летели, — это… все не то! Я уже по горло сыт этими…сутки напролет выносят мозг! Сил моих уже больше нет! Вы еще тут лезете все со своими советами! Забудь, оставь, возьми себя в руки! Не могу я!..Она мне всю душу наизнанку вывернула! Невозможно!

Сириус вылетел из комнаты и с грохотом хлопнул дверью. В комнате повисла звенящая тишина.

— Кто-то вообще что-то понял? — Джеймс повернулся на Северуса и Ремуса.

— Думаю, он просто перебрал, — ответил Северус.

Джеймс перевел непонимающий взгляд на Ремуса, тот покачал головой и ответил:

— Он сам должен с этим разобраться, Джеймс.

— С чем?!

— Просто дай ему время, — вздохнул Ремус.

— А если не поможет, отведем его к Кеттлберну на осмотр, — усмехнулся Северус.

Для Джеймса и Сириуса было не редкостью поорать друг на друга, но обычно они тут же мирились. Поэтому сейчас Джеймс чувствовал злость и обиду на друга.

Он еще зло попыхтел, потом махнул рукой и пошел обратно к Лили. Он и так уже задержался слишком долго.

В гостиной никого не оказалось, и Джеймс с недовольством подумал, что Сириус и Марлин уже куда-то уединились.

Он обернулся оленем и поднялся до комнаты Лили, постучав в дверь. Лили открыла в туже секунду, словно за дверью его ожидала. Джеймс опять с трудом протиснул свои рога в дверь и в комнате вновь принял свой облик.

При взгляде на искрящиеся глаза Лили, на ее счастливую улыбку, все тревоги и недовольства тут же забылись.

— Я не видел тебя десять минут, а успел ужасно соскучиться, — прошептал он ей на ушко, обнимая ее за талию.

— Тебя не было несколько дольше, — она игриво улыбнулась, — все хорошо?

— Все хорошо, — повторил Джеймс и прижался к ней губами.

Они вновь оказались на кровати. Его поцелуи становились все более горячими, а руки все более смелыми.

Лили прервалась на мгновение и аккуратно сняла с него очки, убрав их на тумбочку. Джеймс тут же повернул ее лицо обратно на себя и продолжил целовать. Оставляя легкие поцелуи на ее шее, на ее скулах, курносом носике, остром подбородке. И страстно целуя ее в губы.

Он нежно касался ее тонких рук, обнимал ее, сжимая в руках узкую талию, и вел руками по ее длинным ногам. Он прикасался к ее горячей коже и сходил с ума от ее близости.

— Джеймс, подожди, — Лили попыталась остановить его руку, уже скользящую на границе ее белья. — Джеймс.

Он с трудом остановился и, тяжело дыша, уткнулся в ее шею. Ему хотелось продолжения. Сегодня он был опьянен победой, всеобщей радостью и сливочным пивом. Разгорячен вечеринкой, ссорой с другом и поцелуями любимой девушки. И ему, как никогда, хотелось продолжения.

»…тебе не дает Эванс и ты хочешь и других лишить этого удовольствия…»

Мерлин…

Джеймса и правда начинало немного волновать, что Лили все еще сопротивляется. С их первого поцелуя уже прошло два месяца. Она знает, что он любит ее уже несколько лет. Знает, что он любит ее сейчас и будет любить вечность. И ему не давала покоя мысль, почему она не хочет этого так же, как он.

— Джеймс? — позвала Лили.

— М-м? — промычал он ей в ответ, все также уткнувшись ей в шею.

— Все нормально?

— Нормально.

Если не считать того, что у меня в трусах астрономическая башня.

Он попытался повернуться так, чтобы не доставлять Лили дискомфорта, но при этом продолжать обнимать ее.

— Как всегда, Лили, — вздохнул он и попытался улыбнуться, — мы можем просто лежать и целоваться.

— Или спать, — она сладко зевнула и провела рукой по его волосам.

— Да, так будет более гуманно с твоей стороны, — улыбнулся он.

========== 29. Новые факты ==========

София де Бланк

В выходные у Софии было время подумать.

Всю прошедшую неделю в ней с одинаковой силой боролись два состояния: желание убить несносного Блэка и желание его поцеловать. Но желание прикончить или покалечить, частенько все же перевешивало.

До этого момента она не подозревала, что кто-то может вызывать столь бурную реакцию. Ее буквально колотило, стоило ему приблизиться меньше чем на десяток футов. При одном только взгляде в его горящие серые глаза в ней словно вспыхивало пламя. От его прикосновений в ней поднималась волна эмоций, накрывающая с головой и не дающая вздохнуть. Его безумие, его «игры», его домогательства вызывали в ней адреналин, и полностью захватывал азарт.

Одна ее часть радовалась каждый раз, когда им кто-нибудь, да мешал. Она понимала, что это к лучшему. Это правильно, и Блэку нельзя поддаваться и позволять ему переходить границу. Он по-прежнему оставался чистокровным, заносчивым и самодовольным кретином, которому все сходит с рук только благодаря его фамилии и нахальству. София не уставала себе это повторять. И всегда помнила, что если она позволит Блэку приблизиться к себе, этого она уже никогда себя не простит.

Но другая, крошечная часть ее души, злилась и требовала, чтобы Блэк, наконец, наплевал на все и перешел черту.

София давно себя так не ощущала. Не ощущала такой…живой.

Весь этот тяжелый год она была совершенно пустой, абсолютно лишенной каких-либо чувств и желаний. Ощущая лишь безмерную тоску и усталость. Но присутствие Блэка заставляло ее сердце биться чаще, а потухшую искру в ее душе разгораться синим пламенем. Появлялось желание жить. И пусть он пробуждал в ней только самые низменные и отрицательные эмоции, но она чувствовала.

София даже снова начала писать музыку и стихи, хотя они и были полностью пропитаны ядом и негативом.

И вместе с тем была вина перед Джори. Вина, которая росла пропорционально ее желанию сдаться под напором Блэка. Эта вина ее душила и угнетала. Она не могла себе простить те эмоции, что вызывал в ее душе Блэк, и каждый раз убивалась, чувствуя себя предательницей и самым ничтожным человеком.

Стоило Блэку пропасть из поля видимости, его запаху выветриться из ее одежды, а сердцу успокоить свои ритм, как в ее памяти всплывало светлое лицо Джори, которое с грустью и немым осуждением на нее смотрело.

Наверное, это единственное, что ее еще удерживало от полного падения в пропасть, под названием «Блэк».

***

Софии безумно хотелось сходить на игру. Квиддич она всегда любила. Но играла команда Гриффиндора, а значит, Блэк обязательно будет там. И она не была уверена, что сможет выдержать еще хоть раз его приставания.

Она хотела потащить с собой Като для защиты, но он квиддич не любил. К тому же, он чувствовал себя виноватым, когда прервал их с Блэком, и считал, что он помешал чему-то важному, и никакие ее доводы не смогли убедить его в обратном. София решила, что он опять увидел какую-то нелепую «истину» во всей этой ситуации, плюнула и пошла на игру одна.

Блэка она не видела и была этому рада. Она полностью смогла насладиться игрой и искренне восхититься мастерству Поттера. Он не только сам превосходно летал, но и его команда действовала сплоченно и отработано, поэтому никто не удивился, когда уже через полчаса игры Гриффиндор одержал полную победу.

Остаток выходных она провела в гостиной, и только раз поднималась в библиотеку. Блэка там, к счастью, она не встретила. Как ни разу и не застала его в Большом зале.

***

Предстояла очередная неделя, и София с волнением думала, что она не переживет еще одной безумной недели и настойчивых домогательств Блэка. Его последние брошенные ей слова об оттягивании неизбежности, заставляли ее дрожать от предвкушения и в тоже время вгоняли в ужас.