Вот собака. Я столько времени потратила, а ему пару раз палочкой взмахнуть!

В следующий миг дверь отворилась. Видимо, Филч рассчитывал, что они и половины не успеют сделать, потому что на его лице беззубая улыбка угасла и он опять сделался недовольным.

— А-а, закончили, — заворчал Филч. — Держите палочки и проваливайте отсюда.

София схватила свою палочку и умчалась в подземелье, в свою гостиную.

========== 18. Блэк наносит ответный удар ==========

Сириус Блэк

Филч ушел следом за Бланк, что-то бубня себе под нос, и оставив Сириуса в одиночестве. Он так и продолжал стоять на месте, все еще ощущая поднявшуюся бурю в душе, которая не давала продохнуть.

Мотнув головой, сбрасывая дурман, Сириус подошел к самому краю башни и, усевшись на невысокий бортик, опять закурил. На территорию Хогвартса уже опустилась ночная тьма и в небе ярко зажглись звезды.

Сириус думал о Бланк. Он сам конкретно не мог сказать, чего добивается ее травлей. Раньше Сириус девушек никогда не унижал и не задирал. Но Бланк была для него словно наркотик. Он получал необъяснимое удовольствие, глядя, как она бесится, как ругается, как взрывается, словно бочка с порохом. Глядя, как вспыхивают ее глаза от ярости, в нем словно огонь зажигался. И хотелось еще и еще.

Мародерам он объяснял, что ему просто ненавистно все, что она олицетворяет — ее чистокровность, богатство и влияние ее семьи, ее высокомерие и заносчивость, в конце концов, ее факультет. Он и правда все это презирал. А добавить сюда полную бездарность Бланк в магии и получался полный набор. Сириус никогда не уважал слабых волшебников. И то, что она с трудом создает простейшие заклинания, было для него отличным поводом издеваться над ней.

Но Сириус знал, чувствовал, что тут есть что-то еще. Что это не только ненависть и отвращение.

Да просто я ее хочу. Одно другому не мешает.

Сириус откинулся на спину, упав на холодные камни. Взгляд его смотрел в небо, где золотом сверкали миллионы звезд.

Ее волосы.

Россыпь звезд напомнила ему волосы Бланк и то, как они переливаются на солнце. Ему нестерпимо хотелось прикоснуться к ее волосам, пропустить их сквозь пальцы и вдохнуть аромат. Сириус часто ловил себя на мысли, что при взгляде на Бланк, первым делом ему хочется не вывести ее из себя, а уткнуться лицом в ее волосам.

Глаза. Никогда таких не встречал.

Сириуса гипнотизировали ее глаза. Каре-зеленые, с яркими желтыми прожилками, которые зажигались, стоило вывести ее на эмоции. Временами ему казалось, что она вновь применяет легилименцию, поэтому он не может перестать смотреть ей в глаза. Он чувствовал себя наверху блаженства, видя в них все ее эмоции — гнев, ярость, ненависть, злость.

Губы.

Ее розовые, пухлые губы сводили с ума. Сириусу стоило колоссальных усилий, чтобы не поцеловать ее, не наброситься на нее, не впиться в нее губами. Этого ему хотелось не меньше, чем доставать ее.

Бланк…

Он вспоминал ее тонкую белую шею и хрупкие ключицы, видневшиеся в вырезе футболки. Вспоминал ее круглые бедра и стройные ноги, обтянутые джинсами. Сириус хоть и предпочитал девушек видеть в платьях, но не мог не заметить, что Бланк в этом выглядит чертовски сексуально.

Сириус закрыл лицо руками, стараясь отогнать непрошеные фантазии.

Он достал из кармана красную ленту, которую он стащил из ее волос сегодня утром, и поднес ее к лицу, почувствовав ягодный аромат.

…Quand il me prend dans ses bras,

Il me parle tout bas

Je vois la vie en rose…

Сириус вспомнил субботний день. Он, как это часто бывало, хотел провести время на своем секретном месте под старой ивой. Но уже на подходе к нему он услышал какую-то возню и уже успел разозлиться, когда, вдруг, увидел Бланк с крошечной гитарой в руках. Она перебирала струны и была глубоко погружена в свои мысли. Сириус уже хотел выйти к ней, чтобы в очередной раз побесить её, как она неожиданно запела.

Обычно грубоватый голос в жизни, сейчас нежной рекой расплывался по воздуху. У Сириуса мурашки по позвоночнику бежали. Прикрыв глаза, он слушал её, позволяя музыке проникать в самую глубину его души. Он и шелохнуться не смел, желая, чтобы Бланк не останавливалась, желая, чтобы этот момент длился как можно дольше, но его неловкое движение выдало его с головой.

Поднявшись на ноги и отряхнувшись, Сириус решил навестить симпатичную пуффендуйку с шестого курса, чтобы окончательно прогнать мысли о Бланк.

***

Тем же вечером Сириус собрал всех Мародеров в их спальне.

— Господа, у нас сегодня важное собрание. Надо придумать, как проучить маленькую, зазнавшуюся су…

— Сириус! — Ремус не дал ему закончить и укоризненно посмотрел на друга.

— Я не понимаю, Ремус, почему ты ее вечно защищаешь? — Сириус внимательно посмотрел на друга.

— Я считаю, что ты к ней несправедлив, — Ремус обвел всех строгим взглядом. — Ей сейчас тяжело. Она переехала в чужую страну, приходится адаптироваться в новом месте, учиться с новыми людьми, где у нее ни близких, ни друзей. А тут еще ты со своими нападками!

— Она унизила меня на Защите! — Сириус вскипел от гнева.

— Никто, кроме тебя, так не считает, — добавил Северус.

— К тому же, ты отомстил ей уже сполна, — устало сказал Ремус, все еще недовольно глядя на Сириуса.

— И сломала мне метлу! — прокричал он, решив не добавлять, что метлой его еще и отлупили.

— Это не твоя метла, а школьная, — поправил Ремус.

— А еще она овсянку на меня вылила сегодня!

— Скажи еще, что не заслужил, — хмыкнул Северус.

— Только не говори, что и ты за нее, Сев!

— Ты знаешь, Бродяга, я за любые подлянки для слизеринцев, — Северус пожал плечами.

— А ты что скажешь, Джеймс? — Ремус повернулся на Джеймса, который почему-то все еще молчал.

— Конечно, я против жестоких шуток над ней, но маленькую шалость устроить можно, — Джеймс хитро улыбался.

— Есть идеи? — Сириус уселся на кровать рядом с другом.

— Да. Помните, как мы однажды подшутили над Томи Миллером на пятом курсе?

— Точно! — у Сириуса загорелись глаза, — можно еще сильнее модернизировать наше маленькое представление.

— Отлично! — Северусу тоже идея пришлась по душе. — Когда провернем?

— Думаю, можно прямо завтра вечером, — сказал Сириус. — Рем, ты с нами?

Ремус долго молчал и переводил недовольный взгляд с одного на другого.

— Смотри сам, без твоего контроля шалость может зайти слишком далеко, — Сириус часто приводил этот аргумент, когда пытался уговорить друга на проказы.

— Хорошо, — Ремус тяжко вздохнул.

Оставшееся время они репетировали и оттачивали нюансы в предстоящей мести.

София де Бланк

Софии пришлось сильно задержаться в библиотеке, дописывая эссе по ее самому нелюбимому предмету — Трансфигурации.

Кому, мать вашу, вообще придет в голову превращать стул в птицу? Как это умение пригодится мне в будущем?

Кое-как написав заключение, София вышла из полупустой библиотеки и направилась в подземелья, в свою гостиную.

Она опять вспомнила вчерашнюю отработку с Блэком и задумалась. Все эти дни, проведенные в Хогвартсе, она испытывала к Блэку самую настоящую и абсолютно чистую ненависть. Но вчера внезапно она почувствовала что-то…иное. Что-то совершенно неприемлемое и никак не вяжущее с ненавистной личностью Блэка. Она старательно глушила это чувство в себе и старалась не замечать. Но она знала, задержись Филч еще минут на пять и могло произойти нечто непоправимое.

Уже спустившись в подземелья, София, решив сократить расстояние, свернула в неизвестный коридор, который, по ее мнению, был гораздо ближе к гостиной. Коридор был узким, пустым и слабо освещенным. Софии даже стало немного не по себе, и она подумывала вернуться обратно и пойти проверенным путем.