Но он надеялся, что ради него, ради своей любви к нему, она все-таки сделает правильный выбор.

Самая ужасная пауза в его жизни. Ее молчание еще никогда не было таким мучительным. Ее взгляд еще никогда не выражал такой смеси злости и отчаяния.

Кажется, она не собиралась ничего говорить. Очевидно, потому, что выбрала она не его.

Он усмехнулся, глядя ей в лицо, развернулся и пошел на выход.

***

Уже давно наступил вечер, а он так и лежал на продавленном диване в Визжащей-хижине. За целый день он ее так ни разу и не покинул. Хотелось побыть одному. И меньше всего хотелось видеть кого-либо из друзей. Он не знал, как о таком унижении можно им рассказать, а они в любом случае пристанут с расспросами.

Мысли о Бланк не уходили ни на секунду, постоянно мучая его.

Слабая надежда, что она придет мириться, потухла практически сразу. Бланк никогда не делала первый шаг к их примирению. Она всегда только кричала на него, посылала его и громко хлопала дверью.

Это Сириус, как верный и преданный пес, всегда бежал за ней. А ведь, возможно, ей это и не надо было. Может быть, она только и ждала, когда он отстанет, наконец, от нее.

Почему-то, в моменты размолвок, всегда забывается все хорошее, и вспоминается лишь самое плохое. Вот и сейчас, Сириус лежал и вспоминал каждый их скандал, что случился из-за Регулуса.

Брат всегда являлся катализатором их самых крупных ссор. Брат и ее проклятый француз.

А сколько она сопротивлялась ему. Сириус почти два месяца бегал за ней, как ненормальный, отлавливая по всей школе. А она все нос воротила. Может быть, тогда и надо было успокоиться и найти себе кого-то другого.

И даже когда они спать стали и время вместе проводить тайком от всех, она призналась, что чувства к ее французу еще не прошли. Сириус тут же ухватился за эту мысль. Возможно, на месте француза сейчас оказался он сам. И вина, или что-то еще, мешают ей окончательно порвать с ним.

Что ж, он облегчил ей задачу.

Он убеждал себя, что все сделал правильно. Если София любит его, ей не составит труда прекратить общение с Регулусом. Это небольшая цена за их счастье.

Бланк знает и видит, как он мучается и страдает из-за их общения. И она должна понять его.

— Привет, Бродяга, — в проеме, ведущем из входа под гремучей ивой, показалась голова Джеймса. — Я не помешаю?

Он вылез из проема, так и не дождавшись ответа, и с беспокойством окинул Сириуса взглядом.

— Тебя весь день не было, и мы заволновались, — Джеймс прошел до кресла и сел в него, опустив рядом с собой рюкзак. Сириус сразу унюхал запах сэндвичей с индейкой.

— Ты что-то принес с собой? — он приподнялся на локтях и кивнул на рюкзак.

— Да! — Джеймс улыбнулся и полез в рюкзак. — Подумал, вдруг ты есть хочешь.

— Не отказался бы, — мрачно произнес Сириус, и взял протянутый сверток.

Повисло неловкое молчание. Сириус не смотрел на друга, хотя чувствовал на себе его взгляд. И ждал, когда он заговорит первым. Уж Джеймс-то никогда не умел терпеть и молчать.

— Вы с Бланк поссорились опять?

— Не знаю. А что она говорит? — равнодушно спросил он, не прекращая есть.

— Ну… мы особо не разговаривали, — неуверенно начал Джеймс. — Мы ее за ужином встретили. Она со змеями сидела. Рем у нее потом спросил, где ты. Мы же вначале думали, что вы вместе…

— А она что? — перебил Сириус.

— Сказала, что ты ей истерику закатил и куда-то свалил, — вполголоса проговорил Джеймс. — Она была очень злая.

Сириус поднял на него гневный взгляд.

— Она-то злая? — прошипел он.

— Ну, вижу, ты зол не меньше, — усмехнулся Джеймс. — Что она сделала?

— Она всю ночь у Рега провела! — выпалил он. — В его кровати! Вместе с ним! И говорит, что они всего лишь разговаривали! Она меня за идиота держит?! — под конец прокричал он.

Джеймс молча на него смотрел, очевидно, не зная, что и сказать. А Сириус больше не мог выносить тишины. И душевных мучений.

— Думаешь… думаешь, они и правда разговаривали? — спросил Сириус, с надеждой глядя на друга.

Запустив пальцы в волосы, Джеймс тяжело вздохнул.

— Ты знаешь, София бывает иногда странной, и я старательно делаю вид, что не замечаю этого, — произнес Джеймс, многозначительно на него посмотрев. А Сириус только глаза закатил, хотя и правда был рад, что друг «старается не замечать» равнодушного отношения Бланк к Пожирателям и всему сопутствующему. — Но, тем не менее, она не походит на изменщицу. Я не знаю… но мне кажется, что София тебя очень любит. Это видно по ней.

Сириусу было важно услышать это от кого-то еще. Ему уже начинало казаться, что вся ее любовь к нему — плод его больной фантазии. И сейчас слова Джеймса словно маленький огонек в глубине души зажгли.

— Ты думаешь? — неуверенно спросил он.

Он надеялся, что если уж даже Джеймс — не особо проницательный человек, способный подмечать различные мелочи, увидел, что Бланк его любит, то вероятно, так оно и есть.

— Да.

Джеймс замолк ненадолго, что-то обдумывая, и потом произнес:

— Я не знаю, что у них за отношения с Регулусом. Все это дико странно…

— Вот и я о том же! — перебил его Сириус, вскинув на него горящий взгляд. Он был рад, что не ему одному кажутся эти отношения подозрительными.

— Да, но…

— Но? — не вытерпел Сириус, когда молчание стало затягиваться. Ему так хотелось, чтобы Джеймс убедил его в полной и беспрекословной любви Бланк к нему. Чтобы сказал, что Регулус для нее ничего не значит.

— Я не знаю, как это объяснить, — произнес Джеймс. — Помнишь, ты рассказывал, что она хотела из Англии уехать? Но она осталась. Ради тебя. И на курсы она ходит, только потому, что ты ее просишь.

Джеймс продолжал что-то говорить, но Сириус уже и так понял, что он имеет в виду. Да, Бланк и правда довольно часто идет на уступки ему.

А еще он вдруг вспомнил о том, как она ему сказала, что хочет уехать из Англии. Она звала его с собой. А он сказал, что не бросит друзей. Сириус тогда больше всего боялся, что она заставит его выбирать между ней и друзьями.

Но она не заставила. Она осталась с ним.

…может быть, они с Регом и правда друзья?..

—… так что, я не думаю, что она бы все это делала, если бы не любила тебя.

— Наверное, — вполголоса произнес Сириус, все еще находясь в своих мыслях.

— Вы друг друга стоите, и вряд ли кто-то из вас променяет другого на кого-то еще, — закончил Джеймс.

Комплимент звучал довольно сомнительно, но Сириусу он пришелся по душе.

— А еще Лили за вашей спиной называет вас Леди и Бродяга, — улыбнулся Джеймс. — Это какой-то магловский мультфильм про влюбленных собачек.

— Да? И кто из нас кто? — хмыкнул Сириус, придя в себя и взглянув на Джеймс. Он полез в карман, достать сигареты.

— Ну, ты, конечно же, Леди, а Бланк — Бродяга.

Сириусу стало смешно, только рассмеяться не было сил. Зато Джеймс в полный голос расхохотался собственной шутке, и тоже протянул руку, доставая сигарету из его пачки.

— И какая из Бланк леди? — усмехнулся Сириус, делая очередную затяжку и вспоминая, как София обматерила его на днях — черта, совершенно леди не свойственная.

— Ну, она типа вся из себя такая, — Джеймс резко вытянулся по струнке, гордо расправив плечи, и задрал подбородок к верху. Он театрально закатил глаза и произнес, четко выделяя каждое слово и добавив французский акцент: — Ах, Блэк, и ты мой грех, и ты мой вечный ад!

Зажав сигарету между указательным и средним пальцем, Джеймс изящным движением поднес ее к губам, плавно выгнув кисть и, слегка затянувшись, тонкой струйкой выпустил дым к потолку.

Заметив недоумение на лице Сириуса, Джеймс пояснил, расслабившись и опустив плечи:

— Это Шекспир, — он самодовольно усмехнулся и добавил: — Помнишь, из книжки Лили?