— Дебора, а что ты пообещала Северусу, затащив его на бал? — спросил он. Северус угрожающе засверкал на него глазищами из-за спины Деборы.

Белби окинула его равнодушным взглядом и ответила:

— В приличном обществе такое не озвучивают, Поттер.

Джеймс на мгновение замер, а потом рассмеялся.

— Ну, так хорошо, что мы — общество не приличное! — сказал Джеймс.

— Мы, пожалуй, пойдем в зал, — встрял Северус, пока Джеймс не разошелся.

Он кивнул Деборе и они скрылись за дубовыми дверями.

— Мы, наверное, тоже пойдем, — сказала Лили, — я обещала МакГонагалл, что присмотрю за младшекурсниками, пока они не уйдут.

Джеймс издал трагический стон. Ему совсем не хотелось возиться с детьми в свой первый бал с Лили, но и оставлять ее одно с ними тоже не собирался.

— Ладно, увидимся! — Джеймс махнул Ремусу и Сириусу и позволил Лили увести себя.

Пока Ремус отвернулся на Джеймса и Лили и прощался с ними, он пропустил, как в холл поднялась Эшли.

Почувствовав, как глаза закрывают теплые, небольшие ладошки, Ремус улыбнулся.

— Эшли, — Ремус повернулся и сразу заключил в объятия свою девушку, нежно прикоснувшись губами в уголок ее рта. Он и словами не мог передать, как на душе вмиг потеплело от ее присутствия рядом.

— Как тебе? — Эшли отошла на шаг и покрутилась вокруг своей оси, сияя улыбкой.

Ремус считал, вопрос глупый. Эшли всегда превосходно выглядела, а в своем воздушном голубом платье еще больше напоминала неземное существо. Свои длинные волосы она оставила распущенными, и они белым облаком окружали ее хрупкую фигурку.

— Потрясающе, Эшли.

Ремус вновь притянул ее к себе и поцеловал ее ручку. Эшли вся светилась от счастья и с любовью глядела на Ремуса. А он старался расслабиться и наслаждаться обществом прекрасной и дорогой сердцу девушки, позабыв хотя бы на вечер о своей болезни и о том, что завтра ему предстоит все ей рассказать.

Эшли сказала, что ей надо найти подружку в зале, и они с Ремусом тоже зашли внутрь.

Сириус остался один. Его нервы были натянуты до предела. Когда на часах пробило восемь, Сириус готов был броситься в подземелья от злости. Он знал, что Бланк никогда не опаздывает, поэтому даже задержка на одну минуту заставляла его нервничать и злиться. Он пропустил, когда вниз спустились Джеймс и Лили, пропустил знакомство с Белби, не заметил, как пришла Грин. Все его внимание было сосредоточено на квадратном выходе из подземелий. От туда постоянно кто-то выходил и он каждый раз вскидывал голову, в надежде, что это Бланк.

Он ломал себе голову, размышляя, в чем причина ее опоздания и обещал себе, что как только она появиться, он всю душу из нее вытрясет, за доставленные мучения.

На часах уже было пять минут девятого. Сириус был в бешенстве.

Он без конца зачесывал волосы рукой назад и уже расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке — ворот душил. Как и мысли о Бланк. Он не знал, в чем могла быть причина. В душе появился липкий и неприятный страх, что она не придет. Сириус всегда злился, когда не знал, о чем она думает и что творится в ее голове. И сейчас перебирал всевозможные причины, по которым она решила не приходить.

Он предположил, что ей не понравилось платье. Он уже даже начал сомневаться, достаточно ли оно хорошо для нее и не надо ли было поискать что-то более достойное.

Или же она опять показывает свой характер и свою гордость, отказываясь принимать от него платье и в отместку не идет на бал. В таком случае, решил Сириус, он от нее живого места не оставит. Задушит или зацелует до смерти.

Часы уже показывали «8:07». Сириус нестерпимо хотел курить.

Он сжимал кулаки, потому что безумно хотелось кого-нибудь ударить. Например, Мальсибера, который появился из прохода, и под руку с Гринграсс прошествовал в зал. Сириус неотрывно проследил за ними, надеясь, что Гринграсс хотя бы подаст какой-нибудь знак, чтобы он не переживал. Но та даже не взглянула в его сторону.

Минутная стрелка приближалась к цифре два. Сириус решил, если она не появится, он ее проклянет. Хотя и понимал, что сделать этого он не сможет. Как бы ему не хотелось временами ее убить или проклясть, вид Бланк вызывал в нем взрыв нежных и безумных чувств. И он знал, стоит ему ее увидеть, он позабудет все свои угрозы и останется лишь одно желание — целовать. Целовать, целовать, целовать ее.

Циферблат показывал «8:13». В холле Сириус остался один. Он принялся считать до десяти. И по окончании он собирался отправиться в подземелье и воплотить в жизнь свои самые страшные угрозы.

Четыре.

Сириус не мог поверить, что Бланк так поступает с ним.

Пять.

В его душе только появилась надежда, что вот сейчас-то между ними все будет нормально. Но с ней это было невозможно.

Шесть.

Он уже успел пожалеть, что купил ей платье и вообще попросил идти с ним на бал. Лучше бы просто затащил ее в Выручай-комнату и не слазил с нее всю ночь.

Семь.

Сириус размял шею, прикрыв на мгновение глаза.

Восемь.

Он прикидывал в уме, что лучше на нее наслать. Чтобы это не испортило ее личико, но чтобы она поняла всю боль, что он стерпел, ожидая ее тут.

Девять.

Сириус достал палочку, прокручивая ее между пальцев.

Десять.

========== 77. Рождественский бал ==========

Мародеры

Сириус решительно направился в сторону подземелий, но резко замер. В проходе стояла София.

Когда он представлял ее в своем платье, он и не думал, что она будет выглядеть в нем столь восхитительно. У него перехватило дыхание, остановилось сердце, его бросило в жар. Светло-золотистый шелк выглядел на ней, словно вторая кожа. Камни, расшитые на груди, ярко переливались от бликов огней. Но еще ярче горели ее глаза. Сириус готов был на все, лишь бы видеть этот огонь в ее глазах вечность.

Он стоял возле дверей Большого зала, но не слышал и звука, доносившегося оттуда. В его висках гулко колотилось сердце, заглушая все остальные звуки.

Он наблюдал, как София медленно идет ему навстречу и останавливается в паре футов от него. Мгновение, что они смотрели друг другу в глаза, длилось целую вечность. Он уже хотел сделать шаг, что разделял их, но София опередила. Она присела в изящном реверансе и склонила голову. Подняв из поклона взгляд, полный азарта, она с легкой улыбкой произнесла:

— Мистер Блэк, прошу простить мне мое опоздание.

Сириуса в очередной раз всего пробрало. В нем снова и снова взрывались тысячи эмоций. Начиная с зашкаливающей страсти к ней и заканчивая жалостью к собственному бедному сердцу, что однажды, Сириус был уверен, просто не выдержит.

Сириус вежливо поклонился в ответ, подавая ей руку.

— Мадемуазель де Бланк, я готов ждать вас вечность, если потребуется.

София вложила свою руку в его ладонь и он аккуратно поцеловал ее, едва прикоснувшись губами. Не в силах больше сдерживаться, он сделал шаг и крепко обнял ее, тут же резко опрокинув ее вниз, придерживая за талию, и целуя. Горячо и страстно, так, как давно собирался.

Он привел ее обратно в вертикальное положение и наконец оторвался от нее.

— Великолепно выглядишь, — выдохнул он.

— Еще бы, в таком-то платье, — улыбнулась она.

Сириус без лишних слов понял, что платье ей понравилось. Он взял ее за руку и направился в зал. Ему не терпелось не только самому увидеть ее, но и чтобы остальные увидели, что она с ним.

Сириус получал небывалое удовольствие, замечая восхищенные взгляды студентов направленных на Софию. Он притянул ее к себе поближе, приобнимая за талию.

— Только посмотри как все пялятся, — прошептала София, которой это явно было не по душе.

— Это все потому, что ты идешь с самым классным парнем в школе, — ответил Сириус, расчищая ход сквозь толпу.

В Большом зале и дюйма свободного не было. Пришли не только все до единого студенты, были все преподаватели и несколько десятков приглашенных гостей, что сопровождали Селестину Уорлок. Из-за пышных и ярких нарядов места, казалось, становилось только меньше.