Северуса он видел только на занятиях. Все остальное время друг где-то пропадал, возвращаясь в спальню всегда самый последний из них. Он не говорил им, чем занимается. И сколько Ремус не пытался пробиться сквозь стену, что окружала Северуса, он так и не смог уловить ни малейших эмоций. Если раньше он отчетливо видел волнение и страх, то сейчас была лишь непробиваемая пустота. Это сильно беспокоило Ремуса, но он не представлял, как вытащить из него хоть что-то, чтобы ему помочь.

— Рем, еще не спишь? — в комнату влетел Джеймс, с разбега падая на свою кровать.

— Нет, но собираюсь.

— А где остальные?

— Северус, очевидно, все еще занимается, — ответил Ремус, — а Сириус… полагаю, никак не может насладиться обществом Софии.

Джеймс довольно усмехнулся.

Он начал что-то говорить о том, что завтра куча важных предметов, и уж на них-то Сириус придет. Ремус его практически не слышал, полностью уйдя в свои мысли, вновь задумавшись об Эшли.

-… Рем, ты тут?

— Что? — растерянно переспросил он, поворачиваясь к Джеймсу.

— Что с тобой? — спросил Джеймс, садясь на кровати и внимательно глядя на него.

— Ничего, — он пожал плечами, но в тот же момент устало сел на кровать, с беспросветной тоской посмотрев на Джеймса. — Я никак не могу признаться Эшли… в том, что я…

— Почему? — спросил он, после долгого молчания.

— Как я это скажу? — с отчаяньем в голосе произнес Ремус. — Она же меня возненавидит после этого!

— Бред! — Джеймс тут же стал сердитый. — Да, у тебя есть… небольшая проблема, но это не делает тебя хуже!

Ремус печально усмехнулся. «Небольшая проблема». Джеймс всегда говорил так, словно Ремус простудой приболел, а не носит внутри себя чудовище.

— Эшли отличная девчонка! — Джеймс вскочил на ноги, размахивая руками для большей убедительности. — Она все поймет и примет тебя! Как и мы однажды!

— Только она не заслуживает такого, — сказал Ремус.

Джеймс издал громкий стон, хватаясь за волосы.

— Даже не начинай! — воскликнул он. — Не заслуживает. Да любая девчонка будет настоящей счастливицей, если тебя отхватит! Если Грин бросит тебя после этого, она будет просто тупицей!

Ремус нахмурился, но ничего не ответил.

— Ты спрашивал у Сириуса, почему он отталкивает Бланк, тогда как он с ней счастлив, — сказал Джеймс. — А сам делаешь тоже самое с Грин.

— Это совершенно разные вещи.

— Это одно и то же, — перебил его Джеймс. — Ты решаешь за нее, ты даже не знаешь, что она сделает, когда узнает правду. Может, ей глубоко плевать на это? А может, она вообще тащиться от этого будет? Знаешь, у некоторых девчонок очень необычные фетиши, — Джеймс вдруг задумался, — Лили на днях сказала, что ей нравятся мои рога…

Ремус не сдержал улыбки.

— Звучит весьма двусмысленно, конечно, — добавил Джеймс, нахмурившись.

Ремус чуть слышно рассмеялся. Он всегда удивлялся способности Джеймса свести любой серьезный разговор к шутке.

— А как-то раз она угрожала, что повесит мои рога над камином, — Джеймс вытаращил на него глаза, — нет, ты представляешь?!

— Представляю, — кивнул Ремус, с улыбкой до ушей, — не только ей хотелось бы это сделать. Думаю, всех из нас временами посещает такая мысль.

Джеймс начал громко возмущаться, а Ремус только поражался, как он мог чувствовать себя одиноким. Уж с кем-кем, а рядом с Джеймсом такое никогда не случится. Он обладал удивительной силой, заражая всех вокруг жизнелюбием и оптимизмом.

— А-а, ты опять ушел от разговора! — возмутился он. — Мы же о тебе говорили!

— Это не я ушел, а ты ушел! — возмутился в ответ Ремус, продолжая улыбаться.

— Значит, так, — Джеймс хлопнул в ладоши, потирая их, — даем тебе время до каникул, чтобы признаться во всем Грин. Не успеешь, запрем вас в классе.

— Тебе все неймётся кого-нибудь в классе запереть? — Ремус улыбнулся еще шире.

— Не переводи тему, Рем.

— Да, да, я согласен, — кивнул он, — до каникул все расскажу. Я и сам планировал так сделать.

— Хочешь признаться ей на балу?

— На следующий день, — ответил Ремус, — перед отъездом домой.

— Разумно, — согласился Джеймс.

Джеймс стал укладываться спать, попутно рассуждая, как лучше Ремусу признаться во всем Эшли, предлагая десятки вариантов.

— Или, например, так: «Эшли, тебе кажется, у меня нет странностей, но раз в месяц я люблю повыть на луну». Или так: «Дорогая, ты думаешь, что я добрый и пушистый, но одну ночь в месяце я злой и мохнатый». Или ты можешь показать ей своего Патронуса и спросить, что она думает о волках, и не хотела бы она войти в твою стаю.

Ремус лежал в темноте, прикрыв полог, и с улыбкой слушал Джеймса, в очередной раз поблагодарив судьбу за замечательного друга. И убедившись, что этот друг абсолютно прав. Ему необходимо набраться смелости и все рассказать Эшли.

…может быть, она и правда сможет принять меня таким?

========== 72. Дело практики ==========

Лили Эванс

— Ну, как у вас с Джеймсом дела? — спросила Алиса, двусмысленно приподняв брови.

— Хорошо, — ответила Лили, тут же покраснев и опуская глаза.

— Ой, да ладно, Лилс, — подруга встала с ее кровати и подошла к ней. — Уже больше недели прошло, а ты мне так ничего и не рассказала! Как все было… чем все закончилось?

Алиса села к ней за стол, подперев голову рукой и вопросительно на нее посмотрев.

— Никаких подробностей! А я тебе, между прочим, все рассказывала, как у нас было с Фрэнком!

— Ну… а что ты хочешь знать? — спросила Лили, поднимая на нее взгляд. — Я там слезы рекой лила, Джеймс тоже, кажется. Потом нас МакГонагалл увидела…

— Эта история превратится в легенду! — похихикала Алиса. — То-то она вас сейчас полностью игнорирует на занятиях. Даже Поттера перестала спрашивать, а ведь он ее любимчик!

Лили все еще сгорала от стыда каждый раз, сидя на первой парте перед профессором. МакГонагалл действительно игнорировала их с Джеймсом, стараясь лишний раз даже не смотреть на них. Но если Лили была этому только рада, ей было неловко встречаться взглядом с профессором, то Джеймс, напротив, всячески привлекал внимание к своей персоне. Лили поражалась терпению профессора и ее хладнокровию.

— Я даже переживала, что меня значка лишат!

— Да ты что, — усмехнулась Алиса, закатив глаза, — ты свое звание старосты школы полностью заслужила. Да и за что тебя лишать? За то, что удовольствие получала?

Лили скептически поджала губы на это. Алиса прищурилась, внимательно на нее посмотрев.

— Ты ведь получила удовольствие?

— В тот раз, конечно же, нет! — с жаром сказала Лили, вновь краснея.

— Было больно? — поморщившись, спросила Алиса.

— Поначалу, да… больно. Но я готовилась к худшему, а оказалось, не так и страшно. Под конец было даже… приятно.

Алиса довольно улыбнулась.

— Значит, Поттер таки сделал все в лучшем виде.

— Наверное, — Лили смущенно улыбнулась.

Алиса мечтательно вздохнула, глядя на нее затуманенным взглядом.

— Ну, а сейчас? — спросила она. — Сейчас тебе нравится?

— Да, нравится, — ответила Лили.

Она могла с Алисой обсудить абсолютно любую тему, кроме этой. И сейчас чувствовала себя крайне неловко от подобных вопросов. К тому же, у нее с этим была некоторая проблема, которую она не решалась озвучить даже в своей голове.

— Как-то ты без особого энтузиазма отвечаешь, — Алиса посмотрела на нее, сдвинув брови. — Тебе точно нравится? Ты получаешь полнейшее удовольствие?

Лили на нее непонимающе уставилась, покрываясь красными пятнами.

— Когда так хорошо, что хочется всему миру в любви признаться, — Алиса прикрыла глаза, расплываясь в широкой улыбке. — Так хорошо, будто ты в раю! Словно на седьмом небе от счастья…

Лили во все глаза смотрела на ее разрумянившееся лицо.

— Да? — спросил Алиса, открывая глаза. — Или, все-таки, нет?