— Десять футов, Бланк, — крикнул ей вдогонку Блэк, — если между вами будет меньше, я об этом узнаю и убью вас двоих.

София со всей силы сжимала кулаки и сдерживала себя, чтобы не развернуться и не придушить его.

***

Она сидела в гостиной Слизерина и ждала Регулуса. До встречи с ним было еще полчаса.

Весь день у нее прошел впустую, она не могла ни писать, ни играть, постоянно переживая из-за ссоры и кипя от негодования на Блэка.

София надеялась, что он сможет сдержать себя в руках и не пойдет к какой-нибудь девице снимать свое нервное напряжение. Потому что она знала, этого она не переживет и никогда ему не простит. Одна только мысль, что он может прикасаться к кому-то другому, злила ее и поднимала в душе боль и отчаяние.

И она никак не могла понять, почему он ревнует ее даже к собственному брату. Регулус никогда к ней не проявлял никакого интереса. Как и к любой другой девушке.

Да и что бы там не говорил Блэк, она никогда не давала ему поводов для ревности. Сама эта мысль была ей оскорбительна и обидна. В ее сердце место всегда было только для одного человека, и сейчас оно было занято целиком и полностью Блэком, а значит, в другую сторону она даже не посмотрит. Одна только мысль, чтобы целовать и обнимать кого-то другого, была ей противна и отвратительна.

Софии хотелось отвлечься, она оглядела гостиную в поисках Като, но не обнаружила его. Зато увидела Регулуса, который только вошел и направлялся прямо к ней.

— Привет, София.

— Привет! Ты рано…

— Удалось раньше освободиться, — сказал он, садясь рядом с ней. — Ты готова?

Она ему кивнула. Регулус осмотрел гостиную и сказал:

— Тут слишком много народу, лучше пойти ко мне, там нам никто не помешает.

— Как хочешь, — равнодушно ответила она.

Ей было все равно, где заниматься переводом. Хоть она и понимала, что факт того, что они будут заниматься им в спальне Регулуса, сильно взбесит его брата. Но одна только мысль, что Блэк в этот момент может быть в объятиях какой-нибудь девицы, поднимала в ней ненависть и желание хорошенько его позлить.

— Отлично, — Регулус поднялся и направился в коридор с мужскими спальнями. София пошла за ним.

Они зашли в его комнату. Спальня была на четверых учеников, но сейчас пустовала. Кровать Регулуса была самой крайней. Стена возле нее была обклеена вырезками о Волан-де-Морте и его приспешниках. София недовольно поморщилась, глядя на этот алтарь. Регулус, заметив ее недовольство, тут же опустил слизеринское знамя, скрывая все эти вырезки и заметки. Он подошел к своей тумбочке и стал произносить заклинания, очевидно, чтобы открыть ее.

София прошла к его кровати и заметила лежащую на ней знакомую книгу.

— «Сказки Барда Бидля»?! — София взяла книгу и торжествующе посмотрела на Регулуса. — Читаешь детские сказки для глупых детей, Регси?

Регулус побледнел и хотел выхватить книгу из ее рук, но София увернулась и раскрыла ее на закладке.

— Поверить не могу, Регси! — она расплылась в широкой улыбке, готовая рассмеяться. — Сказка о трех братьях?! Не ты ли говорил, что эта чушь внимания не достойна?

— Нет, такого я не говорил, — сказал он, бледнея все сильнее. Он направил на нее палочку и заклинаниям отобрал у нее книгу. — И вообще, это не мое.

— Ну, конечно, — усмехнулась она, — скажи еще, что тебе ее подкинули.

— Вероятнее всего, — тихо сказал он, убирая книгу в тумбочку и запирая ее заклинанием.

— Хочешь найти воскрешающий камень и мантию-невидимку? — улыбнулась она, садясь на его кровать.

— Я все еще сильно сомневаюсь в их существовании, — ответил он. — Но сейчас не об этом.

Регулус достал какую-то потрепанную книжку и, открыв ее на нужной странице, протянул Софии.

— Тут несколько страниц, посмотри…

София взяла книгу и пробежала по строчкам глазами.

— Чей это дневник? — София с сомнением посмотрела на Регулуса. Ей не очень-то хотелось рыться в чужих мыслях.

Книжка была исписана аккуратным почерком и все на французском. Было очевидно, что это личный дневник. Судя по самому состоянию дневника, он был довольно старым, не меньше лет тридцати.

— Это дневник моего дяди Альфарда Блэка, — пояснил Регулус, который заметно заволновался, но старался себя контролировать, — он скончался год назад и завещал свои записи мне.

Еще один Блэк.

София кивнула и снова открыла дневник, рассматривая его уже более подробно. Многие записи были стерты, кое-где были исправления или приписаны новые записи к старым. Она прочитала первые строки:

«17.09.1941 г.

Эдвард и Кристиан протащили огневиски и устроили настоящую пирушку у старикашки Слиззи. Он, наивный, никак не мог понять, что вдруг случилось со всеми шестикурсницами. И от чего столь благовоспитанные леди ведут себя словно пьяные матросы.

Повеселились от души. Мне удалось поближе познакомиться с одной очаровательной мисс с Когтеврана. Обожаю этот факультет…»

— Сорок первый год, — произнесла она, взглянув на Регулуса, — на каком он курсе? Он учился в Хогвартсе?

— В сорок первом он был на четвертом курсе, — ответил Регулус, — да, учился в Хогвартсе, на Слизерине. Как любой нормальный Блэк, — добавил он вполголоса. София на это заявление усмехнулась, решив про себя, что, вероятно, так оно и есть — все нормальные Блэки оканчивали Слизерин.

Она снова вернулась к дневнику, пролистнув пару страниц, где не было ничего особо интересного.

«08.12.1941 г.

Мы с Томом научились накладывать протеевы чары на наши фамильные перстни. Теперь мы всегда знаем время и дату наших сборов. И не надо бегать по всему Хогу в поисках парней! Том поистине гениальный волшебник! Ральф говорит, что это уровень ЖАБА, а мы еще даже до СОВ не дошли. Приятно осознавать свою причастность к столь выдающемуся волшебству…

Том считает, что протеевы чары необходимо перенести прямо на кожу, поскольку сообщать дату и время сборов на предметах не надежно…»

— Кто такой Том? — спросила она у Регулуса, оторвавшись от дневника.

Регулус на мгновение замялся, опустив взгляд.

— Один из друзей дяди, — ответил он. — Он часто о нем пишет.

София пропустила несколько записей, в которых говорилось о походе в Хогсмид, о нескольких вечеринках и рождественских каникулах, проведенных в поместье Блэков и о летней поездке в Италию. Она перелистнула несколько страниц и остановилась на следующей записи.

«03.09.1942 г.

Тома ожидаемо назначили старостой. Сегодня он собрал в гостиной первогодок, для проведения ежегодной вступительной, напутственной речи. Тома, как это иногда бывает, немного занесло. Он начал рассказывать им о величии волшебников, о нашей силе и уникальности, а также, что этот дар надо использовать во благо, а именно, чтобы прийти к величию и занять законное место у власти. Я согласен с ним в том плане, что природа подарила нам уникальную возможность. Но некоторые его мысли пугают. Он считает, что необходимо взять контроль над маглами. А то и вовсе их уничтожить, поскольку мы — следующая ступень эволюции, следовательно, имеем больше прав. Многие, в том числе старшекурсники и выпускники, с ним согласились. Я промолчал…»

София пропустила еще несколько непримечательных записей, остановившись на следующей.

«13.12.1942 г.

Том стал проводить собрания каждую неделю. Многие жалуются, раньше мы встречались лишь раз в месяц. Но Том непреклонен. Он говорит, если мы хотим добиться успеха в нашем деле, надо больше работать и учиться. Лично я не против, Том нас многому научил.

Хотя жаль, что мы пропустили последнюю вечеринку с когтевранками. Лаура, должно быть, сильно обиделась…»

София еще пропустила несколько записей и снова остановилась, наткнувшись на имя Тома.

«29.03.1943 г.

С Томом происходит нечто странное. На последнем собрании он рассказал о своей политике, которую хочет внедрить после окончания школы.

Я с ним согласен в той части, где чистокровным доступно больше привилегий, которые и так есть у нас по праву рождения, но которых нас часто лишают. И согласен с тем, что магическим сообществом должен править чистокровный либо полукровка. Но только лишь потому, что у него имеется больше знаний и возможностей.