В детстве они были очень дружны, каждый день проводили вместе. Петунья хоть и была на два года старше сестры, но лидером в их отношениях всегда была Лили. Она всегда придумывала для них игры и забавы. Придумывала развлечения и показывала «чудеса». Конечно, Петунью всегда ужасали странности, как она их называла, сестры. У Лили очень рано начала проявляться магия и она рано научилась ее контролировать. Петунью это пугало, но она всегда с любопытством и затаив дыхание смотрела, как в руках Лили распускаются цветы или как вокруг нее кружится листопад.

Когда в их дом пришли из Хогвартса и сказали, что Лили — волшебница, отношения с сестрой резко испортились. Петунья уже не желала смотреть, как Лили колдует, обзывая ее уродкой и ненормальной. Лили часто плакала и не понимала, почему любимая сестра так к ней относится. Родители, как могли, старались сгладить отношения между сестрами, но Петунья ни в какую на контакт не шла.

Лили это очень расстраивало. Каждый раз по приезду домой она старалась с ней помириться, надеясь, что Петунья смирилась с ее магией, но с каждым разом та становилась только более обозленной. Возвращаясь в школу у нее всегда душа не на месте была, из-за того, что родная сестра ее ненавидит.

Северус ей не раз говорил, что Петунья ей просто-напросто завидует. Лили в этом сомневалась, но даже если и так, она надеялась, что сестра сможет с этим смириться. Она никогда не теряла надежду наладить с ней отношения.

Лили еще раз перечитала письмо.

Вернон Дурсль.

Одно его имя навевало скуку, но Лили надеялась, что Петунья с ним счастлива. И, возможно, если она нашла свое счастье, то сможет наконец-то и помириться с Лили.

Тяжело вздохнув, Лили раскрыла письмо от родителей. Мама ей писала, что они еще отговорят Петунью от столь категоричного решения и чтобы она даже не сомневалась и обязательно приезжала на Рождество. Но у Лили уже были сомнения на этот счет. Она не хотела портить отношения с Петуньей еще больше и подумывала, что ей, возможно, и правда стоит остаться в Хогвартсе.

К тому же, я тут последний год. Надо хотя бы раз попробовать остаться в Хогвартсе на рождественские каникулы.

— Привет, радость моя, — к ней подсел Джеймс и звонко поцеловал в щечку. — Ты почему такая грустная?

— Письмо от сестры пришло, — ответила она и подняла на него печальные глаза.

Джеймс сразу же нахмурился и взял из ее рук тетрадный листок в клетку. Он быстро пробежал по нему глазами и посмотрел на Лили, приобнимая ее за плечи.

— Вернон Дурсль, — Джеймс театрально скривился, — администратор…даже сквозь письмо от него тоской и занудством тянет. Думаю, ты немного потеряешь, если пропустишь этот званый ужин с Верноном и твоей сестрой-завистницей.

— Не говори так о Петунье! — Лили на него строго посмотрела, но тут же опять стала грустной. — Я не из-за ужина расстраиваюсь, а из-за того, что она меня видеть не хочет и считает ненормальной.

— Лили, извини, конечно, но твоя сестра глупая и злая, — Джеймс проигнорировал ее нахмурившиеся брови и продолжил. — Она завидует твоей магии, твоей искренней доброте и твоей красоте, — Джеймс долго на нее смотрел и вдруг широко улыбнулся, — и твоему классному парню. Уверен, ей с Верноном не так повезло!

Лили не удержалась и улыбнулась. А Джеймс уже разошелся.

— Сильно сомневаюсь, что этот Дурсль такой же красавчик, как я, — сказал он, взлохмачивая волосы, — вряд ли он хорош в трансфигурации и в полетах. Правда? — Лили уже хихикала, а Джеймс не мог остановиться, — ну, и не думаю, что он умеет так же хорошо целоваться.

Джеймс наклонился к ней и со всей страстью поцеловал ее. Лили опешила от неожиданности, но тут же прервала поцелуй.

— Ты что, Джеймс, — она слегка покраснела и кивнула на младшекурсников, — тут же дети.

— Пусть на ус мотают, — улыбнулся он.

Лили покосилась на младшекурсников, которые с любопытством за ними следили, но встретив взгляд старосты, тут же склонили головы над учебниками. Джеймс на это усмехнулся.

— А с этим письмом мы поступим так, — сказал он, смял письмо и запустил его в камин.

— Джеймс! — воскликнула Лили, следя за тем, как тетрадный листок тут же охватило пламя. Впрочем, она об этом не особо и жалела.

— Я же знаю, — сказал он ей, — ты будешь его каждый раз перечитывать и расстраиваться. Тебе это ни к чему.

Лили молча с ним согласилась.

— А у меня для тебя есть предложение получше, — Джеймс ей улыбнулся, — рождественские каникулы проведешь у меня!

— У тебя? — Лили в удивлении посмотрела на него.

— Да-да! — он уверенно закивал головой, — я уже все равно сказал родителям, что ты к нам придешь знакомиться. И будет еще лучше, если ты проведешь у нас все праздники.

— Я ведь уже знакома с твоими родителями, — улыбнулась Лили.

— Ты с ними знакома, как моя однокурсница и староста Эванс, — ответил он, не в силах отвести от нее влюбленного взгляда, — а сейчас будешь знакомиться, как моя девушка Лили.

Лили расплылась в улыбке. Глядя в глаза Джеймса она каждый раз таяла и растворялась. И удивлялась, как у нее столько лет хватало сил сопротивляться обаянию Джеймса.

Мысль провести рождественские каникулы у него показалось ей неплохой. К тому же, ей всегда было интересно побывать в поселении, где живет много волшебников. Она, конечно, в таком уже бывала, когда гостила у Алисы, но Годрикова Впадина была легендарным местом, где сохранилось много достопримечательностей, которые ей всегда хотелось посмотреть.

— Я подумаю над твоим предложением, — напоказ сдержанно ответила она.

— Подумай-подумай, — рассмеялся Джеймс, уже зная, что идея ей понравилась. — Кстати, я знаю, что ты сегодня вечером свободна, поэтому у меня для тебя будет небольшой сюрприз.

Лили на него с подозрением посмотрела. Джеймс выглядел страшно довольными, и, глядя в его хитрые глаза, не оставалось никаких сомнений — сюрприз нарушает с десяток школьных правил.

— Надеюсь, нам не придется нарушать правила? — спросила она, заранее зная ответ.

Джеймс на секунду опустил глаза и расплылся в шкодной улыбке.

— Ну, разве что, только парочку.

— Ох, Джеймс…

— Ну, перестань, Лили, — взмолился Джеймс, крепче прижимая ее к себе, — ничего страшного не случится. Подумаешь, прогуляемся перед отбоем. Никто не пострадает.

— Перед отбоем? — переспросила она, — обязательно делать это ночью?

Джеймс усмехнулся, явно подумав о чем-то своем.

— Не обязательно, конечно, — сказал он, опуская взгляд на ее губы и коротко поцеловав, — но так романтичнее.

— А ты у нас романтик, да? — улыбнулась Лили.

— Еще какой!

Лили правила нарушать не хотелось, но соблазн провести время с Джеймсом был уж очень велик. Стараясь не слушать возмущающуюся совесть, она согласилась.

— Как мне одеться? — спросила Лили, зная, что Джеймс может устроить сюрприз и в школе, а может и запросто потащить в Запретный лес.

Он склонился к ее уху и прошептал:

— Можешь надеть только мантию и ничего больше.

От его горячего дыхания и тона, у Лили ускорился пульс, а щеки покрылись румянцем.

— Я серьезно, Джеймс, — сказала Лили, встречаясь с ним взглядом и краснея еще сильнее.

— Я тоже, — он широко улыбнулся и добавил, вздохнув: — Можешь надеть, что хочешь. Замок покидать мы не будем.

— Так бы сразу и сказал.

Он ее еще раз быстро поцеловал, притянув к себе и засобирался уходить, сказав, что у него важные дела. Но Лили вдруг кое-что вспомнила.

— Подожди, Джеймс! — воскликнула она, — а разве у тебя нет сегодня тренировки?

— Я отменил, — уверенно сказал он.

Лили этому очень удивилась. Квиддич для Джеймса был всей его жизнью и он еще никогда, никогда не отменял тренировки. Будь хоть шторм, ураган, конец света, но он обязательно гнал свою команду на поле и тренировал до последнего.

— Почему? — спросила она с тревогой, — надеюсь, это не из-за меня?