По большому счету все оказалось не так страшно, как ей показалось сначала. Общение с противоположным полом заставило девушек больше времени уделять внешности и гигиене, а значит меньше тратить его на разборки. С тем, кто с кем будет встречаться, решили как-то стихийно, что даже удивительно.

У Кофейника она столкнулась со Сфинксом, даже не успев забыть о Камасутре. Говорить ничего не стала — высказывать претензии Сфинксу занятие сродни прыжкам без парашюта. Сфинкс же, легко уловив ее растерянность, не смог не подтрунить над Кошкой:

— У тебя странный вид, — улыбнулся он чисто сфинксовской улыбкой. — Будто что-то постыдное узнала.

— Нет, — она помахала головой, глядя прямо в насмешливые глаза и прогоняя некстати возникающие в голове картинки с его участием. — Просто расширила грани восприятия.

Он явно выводил Кошку на глупую реакцию, которую очень хотелось и выдать. Но позволить Сфинксу себя подловить — еще опаснее прыжков без парашюта. Поэтому Кошка воспользовалась ситуацией, когда на нее едва не наехал Шакал, что-то истово рассказывая Сфинксу, и тихо ретировалась.

Крыса опять сбежала в Наружность, а Кошатница стала еще более сварливой.

— Все мои кошки разбежались, — ворчала она, хотя парочка блохастых прямо сейчас сидела у нее на плечах.

— Собирают своих пушистых собратьев, — пожала плечами Кошка. — Их все еще не хватает до сорока.

Кошатница против обыкновения даже не бросила на нее злобного взгляда. Наоборот, ушла в себя. И Кошке это не понравилось — чересчур упаднические настроения распространялись вокруг них.

***

— По-моему, мой авторитет падает, — Кошка прислонилась подбородком к плечу Чарли, поглаживая его лопатку.

— С чего ты взяла? — Чарли дунул, ловя в фокус темную прядку, падавшую ему на нос.

Ему не сильно нравилось говорить о Доме. Дом свидетельствовал о том, что у Эйприл есть другая жизнь, где его нет. И ему приходилось делить ее с чем-то непонятным и, на его взгляд, бессмысленным. Но опасений своих он не высказывал вслух, боясь ненароком ее обидеть.

— Альфа-самка должна иметь альфа-самца…

— Так за чем дело встало? — Чарли приосанился, играя мышцами и пытаясь сделать воинственное лицо альфа-самца.

Кошка не смогла удержаться от смеха, оценив его карикатурно-самодовольный вид.

— Был бы ты там — и проблем бы не было, — честно призналась она, преданно заглядывая в ореховые глаза.

И Чарли под ее взглядом впервые понял Стефа, бредящего другим миром. Этот мир хорош уже тем, что там есть Эйприл.

Под жадными поцелуями Чарли она быстро забыла, о чем ей нужно беспокоиться.

***

Отсутствие молодого человека действительно снижало ее статус в глазах других девушек. И что с этим делать — непонятно. Можно найти бойфренда в Доме, но у нее уже есть бойфренд, и то, что он «изнаночный», дела не меняет.

Но случай сам помог решить проблему, да так, как Кошке и не снилось. Она просто спускалась на первый этаж, а лестницу, как на зло, перекрыл Шериф своей размашистой походкой. Кошка плелась следом, ругая его на чем свет стоит и прикидывая, почему ему не сидится на своем третьем этаже. Когда на лестнице возникла, пошатываясь, Габи, Кошка замерла и одновременно возблагодарила небеса. Что делать, стало ясно как день. Она юркнула на спину ничего не подозревающего Шерифа и принялась испуганно выглядывать из-за его плеча. Весь свой артистизм Кошка использовала, изображая ужас разоблачения и безмолвно моля Габи молчать. Едва не поскользнулась — так яростно трясла головой в разные стороны. Длинная Габи представление оценила и, сбиваясь с ног, понесла благую весть по Дому.

На следующее утро Дом был в курсе, что Кошка встречается с Шерифом. А к вечеру еще и узнали, что они трахались прямо на подоконнике учительской, на глазах Длинной Габи. Кто-то даже уверял, что Габи приглашали третьей. Кошка все отрицала и делала вид, что возмущена порочащими ее слухами, но на деле ликовала — тайный роман с воспитателем как нельзя лучше упрочнял ее авторитет.

Можно было выдохнуть.

***

— Она случайно не беременна? — Рыжая проводила Габи взглядом. Та последнее время демонстративно хваталась за живот и зачастила падать в обморок.

— Если и беременна, то не случайно, — ответила Кошка, памятуя, что повышенное либидо не мешало ей думать о контрацепции последние лет пять.

— Ты так спокойно об этом говоришь, — теперь Рыжая с подозрением покосилась на нее. — Ты вообще как-то не нервничаешь после отмены Закона.

— Правда? — сдержанно удивилась Кошка. — А что нервничать? Если у Габи там ничего не стерлось, то и остальным не грозит.

Рыжая хмыкнула и не стала развивать тему. Кошка все равно не собиралась делиться с ней своими соображениями.

Волна поднялась, когда Габи открыто заявила о своей беременности. Собрав вокруг себя толпу таких же истерично настроенных девиц, она всячески подстрекала девушек на массовые протесты. Кошка прекрасно видела, что разворачивающийся конфликт, несмотря на его масштабность, несет немного угрозы — днем все ругались, а ночью мирились, иногда по нескольку раз. Но Габи все равно надо приструнить.

— Сама виновата, — вмешалась она, когда Габи, сидя на матраце в коридоре, принялась жаловаться на тошноту. Остальные девушки затихли, как перед боем.

— Я? Чем?! — даже обидно, как легко Габи заглотила наживку.

— Тем, что гондонами не пользуешься, — при упоминании «гондонов» многие смущенно захихикали. Вот ведь странность — пользоваться умеют, а называть нет.

— Я-то? — самодовольно хмыкнула Габи. — Пользуюсь!

— Неправильно пользуешься.

— И как же надо? — Габи явно не была профаном в вопросах предохранения, поэтому ничего не подозревала и забредала в Кошкину ловушку.

— А ты как делала?

— На х. надевала! — победоносно заявила Габи, довольная своей раскрепощенностью и покрасневшими лицами абсолютно всех девушек, за исключением Кошки.

— Я же говорила — неправильно, — Кошка выразительно подняла брови и взяла театральную паузу. — Надо было между коленями зажать и держать, чтоб не упал.

Для выразительности даже жестом показала, как правильно.

Не самая оригинальная шутка легко зашла разогретым пикантным разговором девушкам, и со всех сторон послышались смешки. Габи залилась краской, а Кошка благодарила природу, что та сделала Длинную не очень сообразительной. Если бы та намекнула, что презерватив между коленями не мешает коленно-локтевой позе, то вышла бы победительницей. Но кому-то ум, а кому-то — высокая фертильность.

Кошка и сама зарумянилась — победив, вспомнила собственный урок обращения со средствами контрацепции. Но со стороны можно было подумать, что это от смеха.

Габи с тех пор притихла, и наметившееся противостояние с мужской половиной перешло в режим холодной войны.

***

Что-то изменилось. Ветер блуждал между деревьями особенно гулко, а вечерняя прохлада отдавала металлом.

Костер в поселении Койво не горел. Его могло задуть сильными порывами ветра или залить недавним доджем. Но почему никто не спешит разжигать его снова? Кошка ускорила шаг, пытаясь сдержать внутреннюю дрожь.

Пусто. Никого. Ни в маленьких землянках. Ни на сторожевых башнях. Кошка почувствовала себя, словно на необитаемом острове. Тишина звенела в ушах и мешала соображать, что делать дальше.

— Уходи отсюда, — резкий оклик сверху оборвал тишину. На вершине склона стояла крупная фигура. В темноте ее черт не разобрать, но какой должна быть темнота, чтобы не узнать голоса того, кого любишь. Кошка бросилась по склону и, не помня себя, оказалась наверху.

Чарли дернулся, разрываясь между желанием броситься прочь и остаться на месте.

— В чем дело?! — в голосе Кошки чуть ли не впервые в жизни прозвучали истеричные нотки.

Чарли дернулся от нее в сторону, но в последний момент передумал и схватил ее за плечи.

— Эйприл, послушай меня, — зачастил он, глядя на нее тяжелым взглядом. — Тебе нельзя здесь оставаться. Это опасно! Уходи! Немедленно!