– Тебе здесь нечего делать, сынок, – предупредил он Аркадия, – пора отвыкать от маминых пирожков. Понял? Я и мать предупрежу и сам буду за этим следить. Без моего ведома и без моего предварительного согласия сюда – ни на шаг. Жить будешь в Москве, в общежитии, я уже говорил тебе. Это не совсем общежитие, а так, трёхзвёздочная гостиница – отдельный жилой блок, его сдают по коммерческим ценам. Я не хотел этого делать, ты мог бы пожить, как и все студенты, ну да ладно. Скажи спасибо матери, это её затея. Надеюсь, это поможет тебе в учёбе. Я узнавал, там вполне сносные условия. В наше время мы не могли об этом даже мечтать. И вообще, Аркадий, постарайся быть самостоятельным, не звони в день сто раз и не обсуждай свой каждый шаг с матерью. Пора становиться мужчиной. Будешь получать небольшое ежемесячное содержание, мы это ещё обсудим. Вместе со стипендией, которую я надеюсь, ты будешь получать за успеваемость, тебе должно хватить. На глупости деньги не трать, трать на книги, на различные пособия, может быть, будут какие-нибудь курсы, сейчас это модно…язык, например, или ещё там что-нибудь. Давай, сынок, с богом! Едешь учиться, вот и учись, а то тебя собирают как на войну. Жить потом будешь здесь, в Покровке, когда вернёшься. Начнёшь работать на комбинате, голову ломать не надо, и дом есть, и всё такое…тогда и женим тебя. Предупреждаю – заморская невеста не приветствуется. Я её в наш дом не пущу! Никаких глупостей!

В Москву Аркадий Сафонов влюбился сразу! Безоговорочно! Да как можно не влюбиться в Москву! Какой город! Без конца и края! Какие возможности! Новый Вавилон! Люди – все нации и расы! Архитектура – все стили всех времён! Автомобили всех фирм! Рестораны, ночные клубы, казино! По их названиям можно было изучать географию всего мира. И кого только не встретишь на её шумных и переполненных улицах. Но для жизни в Москве нужны были деньги, много денег, за одну только ночь здесь ничего не стоило прокутить целое состояние. Сотни и тысячи долларов здесь не представляли никакой ценности. Здесь нужны были состояния! И Аркадий Сафонов терзался от того, что все эти удовольствия ему недоступны. Какой же ещё смысл в богатстве, думал он про состояние своего отца, если им невозможно воспользоваться, не наслаждаться. У него не было даже своего автомобиля, он на метро добирался до места учёбы и многое чего не мог себе позволить. Целых пять лет суровой учёбы – эта перспектива его явно не устраивала. А что потом? Вернуться в Покровку и всю оставшуюся жизнь горбатиться на этом пыльном комбинате? Всю оставшуюся жизнь!

Деньги и положение отца сыграли свою роль. К Аркадию Сафонову относились благосклонно. Времена менялись, и в комплексе студенческих общежитий появился сектор «Д» – своего рода студенческий VIP- сектор, условия жизни в котором соответствовали уровню трёхзвёздочной гостиницы. Душ, смена белья, прачечная – самообслуживания, холодильник и телевизор в номере, телефон в коридоре. Номер, кстати, был на двоих. А в кафе на третьем этаже можно было неплохо перекусить. Так, что слово «общежитие» было здесь несколько условным и не совсем подходило под общепринятое совсем недавно понятие.

Новые времена принесли и новые веяния, непонятные для старшего поколения. Университеты, институты и прочие учебные заведения стали терять свою педагогическую ценность, весь свой потенциал бросив на финансовую составляющую. И если Сафонову – старшему по старой памяти казалось, что в институте кто-то будет заниматься и воспитанием его сына, то он, конечно, ошибался. Наступала эра всеобщего безразличия. Каждый сам за себя! Хочешь учиться – учись, а не хочешь – не надо!

Благодаря негласной поддержкой матери, Аркадий временами получал вполне достаточные суммы. Он рассказывал ей о платных дополнительных лекциях, дорогих компьютерных курсах, необходимых учебных пособиях и так далее. Мать верила ему на слово, хотя, кто лучше неё знал собственного сына.

Занятия в институте Аркадию опротивели сразу, вокруг было так много интересного, что он просто не понимал, как можно тратить время на какую-то учёбу. Но ему явно не хватало житейского опыта, дружеского общения. За те два-три месяца, что он поселился в секторе «Д», он так и не приобрёл новых друзей. В учебной группе он держался особняком. Группа подобралась какая-то правильная, умная, сплошные «академики». Но поддерживать ровные отношения со всеми ему удавалось и почти все пришли к заключению, что Аркадий Сафонов – неплохой парень. Три месяца, вплоть до Рождества, койка рядом в номере Аркадия была свободна. Это место было закреплено за студентом третьего курса, место было приплачено вперёд и поэтому его отсутствие никого особо не беспокоило.

Сосед появился сразу после Рождества. Ввалился в номер поздно вечером, бросился в одежде на аккуратно заправленную постель и моментально уснул. Утром Аркадий проснулся от шумной возни в холодильнике.

– Слушай, парень, – бросил ему в упрёк ночной гость, – неужели нельзя было запастись пивком, колбаской? Так и с голоду можно помереть. Ты сам-то, чем питаешься? Святым духом?

– Я…вообще-то, в кафе, – начал оправдываться Аркадий, – здесь я ничего не держу. Если бы я знал, что ты приедешь…

– А что, разве в новостях по телевизору об этом не говорили?

Сосед почесал затылок и вздохнул.

– Жаль, конечно, но что поделаешь. Послушай, дружок, а может быть, ты сбегаешь? А? Вчера немного выпили с друзьями, мне бы похмелиться. Кстати, меня зовут Герберт. Можешь просто Гера. – Он протянул Аркадию руку и просто добавил, – Естественно, в следующий раз сбегаю я. А сейчас меня ноги еле-еле держат. Всё по-честному, без каких-либо признаков дедовщины, феодализма и панибратства. Надеюсь, ты догадался, что я твой сосед.

– Ладно,– миролюбиво ответил Аркадий, – я только оденусь.

– В самом деле, мы же с тобой должны отметить наше знакомство.

Герберт Лейтнер был потомком натурализовавшихся в России немцев. Перед Великой Отечественной войной их семью выслали из Поволжья в Казахстан на поселение, где они и жили вплоть до начала перестройки. Потом вернулись в Германию, на историческую родину. А Герберт остался жить у родственников в Москве, окончил школу и поступил в «Плешку». Немного и потихоньку занимался бизнесом, что приносило ему достаточный для студенческой и не только, жизни доход. Многочисленные родственники и знакомые не забывали его, он был одновременно по-восточному широк и по-западному расчётлив. Свои родственные связи он удачно превращал во взаимовыгодные экономические отношения.

Учился Гера на третьем курсе факультета организации торговли, учился, как было видно, не спеша, задерживаясь по разным причинам на каждом курсе ещё по годику. Отсюда его полная осведомлённость обо всём в институте. Номер в секторе «Д» был забронирован за ним давно, он любил комфорт и был готов платить за него. Жить здесь было в разы дешевле, чем снимать квартиру в столице.

Лечение похмелья затянулось почти на весь день. Аркадий не пошёл на лекции и уже через пару часов они знали друг о друге почти всё.

– Ну, а чего ты тогда в столицу приехал? Учиться что ли, дурачок?

– Ну,…не знаю…– Аркадий неуверенно улыбнулся и пожал плечами.

Так они подружились, а для Аркадия началась новая долгожданная жизнь. Настоящая жизнь! Гера был невероятно коммуникабельным человеком, связи имел потрясающие. Он обычно исчезал куда-то на пару дней, а то и больше, также неожиданно возвращался. Всегда весёлый, всегда с деньгами. Как он учился и на что он жил, Аркадий не понимал, но его это и не интересовало. Общаться с Герой ему нравилось, разница в возрасте немного сдерживала их отношения, но очень скоро они притёрлись друг к другу и потихонечку начали дружить. А друзей у Геры было много. В основном, это были южане – молодые и крепкие ребята с Кавказа и Средней Азии. В этом не было ничего удивительного, учитывая то, что и сам Гера был родом с юга.

В тот памятный для Аркадия вечер, Гера был любезнее обычного. Он долго перебирал какие-то вещи, что-то читал, перечитывал, рассказывал Аркадию разные интересные истории, показывал фотографии. А когда Аркадий решил перекусить в кафе, Гера предложил сделать это дома. Вдобавок ко всему, он вытащил откуда-то бутылку роскошного вина и потряс ею в воздухе. Они немного выпили, но тут неожиданно Гера стал необычайно серьёзным и трудно начал говорить: