Лисицын плутал по окраинным улочкам, подгоняемый Юлиными напутствиями и советами навигатора, но безуспешно. Какие-то бесконечные заборы, покосившиеся дома , раздолбанные дороги…

- Ну что? Долго ещё? – яростно тряся навигатор, спросил Майский. – Ёлки-палки, вот гады! Хотят, чтоб мы опоздали!.. Не выйдет! Костя, мне кажется, ты кругами ездишь! Давай мы с Петровичем выйдем, попробуем сами этот суд треклятый найти, а вы на машине ищите!

Лисицын резко затормозил, Майский дёрнул дверь и вылез, вытаскивая за собой Круглова.

- Ладно, едьте, как что – сразу дайте знать! – уже на ходу бросил он. Лисицын кивнул, захлопнул дверь, и машина снова тронулась.

Шлёпая по вязкой слякоти, Круглов и Майский углубились во дворы, разыскивая здание суда…

- Деревня, блин! Нашли где суд строить! Чтоб их! Чёрт, Петрович, без семи минут! Ау, Петрович! Ты где? – Майский оглянулся по сторонам, но Круглов как под землю провалился. – Этого только не хватало, - пробормотал он себе под нос и со всей силы заорал: - Петрооович!

В кармане затрещал телефон.

- Алло! Нашли? Слава Богу! Где? Далеко? Бегу! – и Майский, уже не думая о затерявшемся во дворах Круглове, понёсся на звук фэсовской сирены, перелетая через лужи и трухлявые изгороди…

Он влетел в здание суда и кинулся прямо по коридору, в конце которого только что мелькнула спина Котова. Неожиданно напоровшись на что-то грудью, он кубарем полетел на пол.

- Что за?..

«Чем-то» оказался железный турникет. Сбоку, ухмыляясь, стоял молоденький офицерик.

- Предъявите документы!

- Майор Майский, ФЭС! Пусти, со…бака!

Прорвавшись через турникет, он со всех ног побежал вперёд по скользкому, натёртому воском полу. И, чуть не врезавшись в стену на повороте, он лоб в лоб столкнулся с выходящим из какой-то каморки Ишимовым.

- Успели-таки, – сузив серые, будто рыбьи, глаза, прошептал тот. - Что, думаете дело выиграть? Думаете, сильнее? Как бы не так! – и, резко развернувшись, генерал зашёл в зал заседаний. Тяжело дыша, Майский последовал за ним. Проскользнул мимо приставов, пересёк полутёмное помещение и опустился на скамейку рядом с остальными.

- Где Коля? – встревоженно глядя на него, спросила Антонова.

- Не знаю, он ушёл куда-то в другую сторону. Вы ему звонили?

- Нет! Мы же думали, вы вместе…

Тихонов уже набирал номер, Лисицын, вытягивая шею, пытался выглянуть в окно.

- Недоступен! – прошептал Иван, снова тыча по кнопкам. – Зачем вы разделились?

- Да не разделялись мы! Говорю, он куда-то ушёл, я оглянулся – а его нет!

- Ну и куда он мог пропасть? Не одно так другое! – чуть не плача, произнесла Валя. Майский обхватил её за плечи и развернул к себе:

- Валя! Возьми себя в руки! Коля найдётся, не малый ребёнок! Сейчас нам нужно собраться, во что бы то ни стало! Слышишь?

Не успела Антонова ответить, как зал огласил громкий голос пристава:

- Начало заседания откладывается на десять минут!

- Что опять случилось? Оох!.. Костя, я пойду Петровича искать! – и Майский снова кинулся вон из зала суда.

***

Несколько минут назад.

…Шлёпая по вязкой слякоти, Круглов и Майский углубились во дворы, разыскивая здание суда…

Последние два дня Круглов существовал в каком-то своём мире. Вернувшись в ФЭС, он безвылазно сидел в пустом морге, отказывался от кофе и никак не реагировал на попытки Майского вовлечь его в разговоры. В конце концов его оставили одного – естественно, ребята волновались за майора, но причина его состояния была ясна, а кроме того, нужно было сперва разобраться с более насущными проблемами.

Так, пребывая в неясном мареве, сутки спустя Круглов сел в машину вместе с остальными, потом вслед за Майским, не совсем понимая, что делает, выскочил в холодное, сырое ноябрьское утро и принялся разглядывать таблички с названиями улиц…

Сероватый снег, лужи, скрип мёрзлой земли, Серёга, бегущий чуть впереди, снова снег… и внезапный удар в спину, окончательно лишивший возможности соображать. Перед глазами запрыгали чёрные мушки, Круглов развернулся, локтем заехав кому-то в лицо, ещё одного вырубил пинком под дых, наступил на чью-то ногу, двинул в челюсть… А через секунду повалился на грязный асфальт, теряя сознание от сокрушительного толчка в грудь.

*

- Ну, и как ты теперь запоёшь?

Круглов медленно приоткрыл налившиеся неимоверной тяжестью веки.

Маленькая комната, скорее даже кабинет. Полки с рядами папок, рабочий стол, пара стульев… Вокруг – четверо громил, двое из них в форме. Круглов решил не провоцировать их, учитывая, что сам он лежал на полу, а один из мужиков поигрывал его пистолетом…

- Что вам нужно?

- Ха, смотри-ка, быстро очухался! – тот, что был в форме, наклонился и присел рядом. – Слушай сюда, майор. Если хочешь, чтоб твоя Рогозина не сдохла, будешь свидетельствовать против неё. Понял? Чтоб ни слова лишнего, а то она до утра не доживёт, ты имей в виду…

Чья-то рука грубо схватила его за шиворот и поставила на ноги.

- Некогда тебе тут расфуфыриваться, заседание сейчас начнётся, - ухмыльнулся другой мужик. – Ты давай только глянь кое-что, перед тем как идти. Мало ли, вдруг нам не веришь…

Круглова подтолкнули к стоявшему на столе компьютеру. На мониторе можно было различить зал суда, отдельные лица…

- Видишь вон, охранник стоит около решётки? Так у него ружьишко есть при себе, пальнуть-то – дело быстрое. Ты не забывай об этом, - ласково сказал третий, распахивая дверь. – Ну, иди, опоздаешь ещё!

- Всё запомнил? – острый, расчётливый взгляд, холод ножа около шеи и угрожающий шёпот. – А то ведь, смотри, и сам долго не протянешь…

Дверь с грохотом захлопнулась, Круглов оказался в коридоре. В глаза бросилась латунная табличка с надписью: «Зал судебных заседаний». Уже не раздумывая над внезапным нападением и угрозами, он рванул створку, ворвался внутрь и услышал резкие слова откуда-то с возвышения:

- Встать, суд идёт!

***

Темно вокруг. Темно перед глазами. Знобит.

Давай, надо идти.

Сначала встать. Не ждать, пока кто-то, грубо схватив за наручники, вздёрнет на ноги. Встать самой. Потом – несколько шагов в темноте. Идти осторожно, лучше у стены. Голова кружится – всё-таки первая стадия туберкулёза, и уже два дня никаких лекарств… Дальше – длинный, тусклый коридор в пару ламп, но после темноты даже слабый свет отзывается резью в глазах. Наконец крохотная комнатушка перед залом суда. Тут есть стул, но садиться нельзя. Слишком сложно будет вставать снова.

Нужно постараться привыкнуть к свету, так, чтобы не щуриться и не морщиться. Нужно дышать спокойно и ровно, иначе опять начнётся глухой, раздирающий кашель. Нужно думать, что там, за стеной – её ребята. Они знают, что делают. На них можно положиться.

Шаги. С тяжёлым скрипом медленно отворяется дверь. Щель становится шире, шире…

Нужно поднять голову и идти.

По глазам нещадно и резко бьёт электрический свет. Лица расплываются, в груди теснит. Кто там сзади? Конвой… Железная решётка, лязг замка. Где-то хлопает дверь. Поворот головы и – глаза в глаза с Колей.

*

Нужно ещё чуть-чуть потерпеть…

*

- Встать, суд идёт!

========== Щелчок затвора. ==========

Круглов присел рядом с Майским. Антонова, Соколова, Тихонов, Лисицын, Котов, Белая… Семья. Только одной не хватает.

Рогозина, бледная до синевы, без единой эмоции, стоит за решёткой, рядом с охраной.

- Прошу садиться. Судебное заседание считается открытым. Слушается дело об убийстве Кариотова Василия Андреевича…

Круглов шепчет что-то на ухо Майскому. Майский беззвучно чертыхается, сбоку что-то взволнованно говорит Валя…

- Тишина в зале суда! Итак, обвиняемая…

Безвольно сжимаются кулаки. Отсюда видно только судью и гособвинителя. Ребята сидят где-то в том конце… Свидетельствовать выходит Валя. Валечка, как же я соскучилась…

- По результатам независимой экспертизы стало известно… - Антонова говорит спокойно, не сбиваясь, как будто в совещательной очередное дело разбирает.