Кое о чем Киру сообщить забыли, и он был до смерти напуган, когда мимо него деловито прошагал здешний обитатель. В половину человеческого роста, с круглым телом размером с футбольный мяч, которое, за исключением проплешины впереди, было покрыто короткой шерсткой. Голова у существа отсутствовала, а из тела исходили пять длинных тонких ног, четыре из которых расщеплялись на конце тонкими лесками, а передняя завершалась каким-то раструбом.

Выхватившего мачете Кира, отпрянувшего от твари, успокоили: паук был падальщиком, и сам не нападал, но и его трогать не нужно было – «раструб» был ртом существа, в котором начинался процесс пищеварения. Укус защищающегося животного оставлял сильный ожог из-за попадания расщепляющего органику сока, а также был очень «грязным» и заживал долго. Проплешина впереди, по-видимому, служила органом восприятия. «Падальщик должен жрать что-то кроме пыли», – заметил Кир, утихомиривая сердце. Охотники многозначительно усмехнулись, пропуская мимо процессию из шести тварей.

Кит вел людей забытыми коридорами, иногда останавливая группу и забираясь в технические помещения, иногда отправляя караван вперед и идя вместе с Ивко параллельными коридорами.

– Откуда тебе так хорошо известны эти места? – спросил Кир после очередного его возвращения.

– Кит был начальником отдела логистики северо-западного административного участка, – с гордостью за товарища ответил вместо него Ивко. – Он, пожалуй, самый высокий чин из оставшихся на Шайкаци!

– Вот как? – с уважением посмотрел на того Кир.

– Все еще можешь называть меня просто Кит, – разрешил их большой начальник.

– Ивко, а кем был ты раньше? – заинтересовался Кир.

Ивко, идущий чуть впереди, несколько секунд молчал, быть может, предлагая теперь Киту опередить его. Но тот был слишком занят, мысленно разбираясь с картой.

– Оператор четвертой фильтрационной станции, – пришлось ответить Ивко. Голос его, обычно жизнерадостный, почему-то стал выхолощенным.

– Спроси его о воде, – шепнул кто-то из охотников позади.

– Что насчет воды, Ивко? – послушался Кир.

– При условии замкнутости системы населению докатастрофной численности потребовалось бы 3000 лет, чтобы загрязнить воду до значимого уровня, – заучено произнес он. Видимо, это было частью какой-то релаксирующей шаманской байки у костра.

– Ты можешь задавать ему и другие подобные вопросы, – удовлетворенный их запасами воды, подсказал другой охотник.

– Боюсь, ничего подходящего не приходит в голову. – Кир обернулся, чтобы спросить о прошлом говоривших, но ближе всех к нему был Рейко. Перехватив его взгляд, тот заговорил первым:

– Бармен в «Разрядке».

– О, я был там! – отчего-то обрадовался этому совпадению Кир. – Нынче посетители там не очень шумные. – Рейко осклабился, но шутку не продолжил. – Смешаешь мне по прибытии «Маргариту»?

– Я могу смешать твою кровь с твоей обидой, – улыбнулся Рейко шире.

Кир, нахмурившись, отвернулся от него.

– Кстати, в тех местах много еды осталось, – припомнил он.

– Мы сначала перетаскивали все подряд на стоянку, но потом поняли, что туда все равно, кроме нас, никто не ходит, – пояснил Ивко.

– А почему, кстати, туда никто не ходит?

Ивко посмотрел с исключительным удивлением и укоризненно заметил:

– Потому что все умерли, Кир.

– Ну, то ли ты меня трахнул по башке слишком сильно, то ли мы действительно везем груз шкур от одних выживших к другим выжившим.

Эта информация как будто поразила Ивко и он отвернулся, пытаясь осмыслить ее.

– Потому они и выжившие, что не ходят в такую даль, – пояснил Кит.

– Ивко меня нашел именно в таких далях.

– Ивко ходит своими путями, – негромко проговорил Рейко. Его голос звучал уважительно. – Он верит, что вся Шайкаци – это лабиринт познания, себя и мира. И каждый должен попытаться войти в ее мистические потоки, чтобы найти свой путь.

– С ним сложно не согласиться, – заметил Кит. – Правда, я смотрю на это с практической точки зрения и составляю безопасную карту этого лабиринта.

– Это благородное дело, – сказал Рейко, сохраняя ту же почтительность. – Мы помогаем как можем, когда позволяет забота об общине.

Кит погрустнел на этих словах. Похоже, охота на филинов и шитье шкур сильно тормозили его грандиозные планы.

Они приблизились к большому перекрестку. Это была грузовая станция или крупный технической пункт – над путями висели краны, здесь были съезды для починки вагонеток, штабелями выстраивались какие-то ящики и мешки, на полках были брошены инструменты и запчасти. На перекресток выходило множество дверей – комнаты отдыха, склады, какие-нибудь оперативные штабы и контролирующие узлы. Тут же были лифты, чьи погасшие панели призывали воспользоваться лестницей рядом, на которую вел широкий, приветливо освещенный проход. Сделав крюк, караван возвращался на привычный маршрут.

Кит и Ивко собирались продолжить свои изыскания в этих тоннелях, но прежде должны были помочь со спуском по лестнице. Ее яркие лампы выглядели издевательски возле обездвиженных лифтов, пострадавших из-за поломки на далеком этаже. Разбившись на пары, тележки стащили на несколько десятков этажей вниз, что оказалось, скорее, муторно, чем тяжело.

Освещение вновь поблекло: это был отсек с самым скромным жильем на станции, где размещали рабочих, прибывших на короткую вахту. Стены здесь покрыли под дерево, что создавало толику уюта, но в остальном коридор этот возводился по лекалам безжизненных административных пространств.

– Здесь пришло наше время расстаться, дорогой Кир, – сказал Ивко. – Надеюсь, путешествие твое будет благополучным, и мы еще разделим с тобой пищу. Следуй своей цели, что бы ни случилось, и любая дорога станет для тебя прямой.

Этот большой охотник с лохматой бородой и по-детски удивленным выражением на лице был полон беспокойства, а глаза его по каким-то причинам смотрели мучительно. Кир решил не говорить ему ничего легкомысленного и твердо пожал руку:

– Спасибо, Ивко. Ну… Удачи тебе.

Ивко кивнул и отошел, как бы спеша расстаться.

– Не заблудись тут у нас, – пожелал Кит. – Цель, конечно, дело хорошее, но лучше чаще смотри под ноги.

– Ага, ты тоже особо не плутай.

Кит отошел к Ивко, и они собрались обратно на лестницу. Напоследок охотник предупредил:

– Не пугайся Сумасшедшего Билла!

– Какого Билла?.. – не понял Кир.

Когда он обернулся, Сумасшедший Билл стоял прямо перед ним. Длинные его волосы и борода висели сальными сосульками; макушка при этом начинала лысеть. Тонкие губы подрагивали так, как будто он что-то шептал себе; при этом у него иногда вылетала слюна. Он мало ел: лицо было осунувшимся, рубашка, заляпанная бурыми пятнами, висела мешком, а брюки, похоже, спали когда-то окончательно – Сумасшедший Билл стоял в одних грязных трусах. Ступни его тоже были голыми.

– В… В… В точности по расписанию на станцию Апокалипсиса! – удовлетворенно воскликнул скрипучим голосом Билл. Он не заикался, а как будто говорил с восторженным придыханием.

Кир неуверенно посмотрел на Рейко.

– Сумасшедший Билл, – безразлично пожал тот плечами.

Кир аккуратно обошел психа, а тот, мелко переставляя ноги, но не сходя с места, повернулся за ним. При этом он не смотрел на людей, а, склонив голову, устремлял взгляд куда-то в пол.

– Он не опасен? – спросил Кир.

– Ну, он пока не убил никого из моих друзей, – ответил Рейко, ухмыляясь настороженности попутчика.

– Это потому, что у тебя нет друзей? – огрызнулся Кир, но ухмылки с лица Рейко не снял.

Хотя взгляд Сумасшедшего Билла был отведен, оставалось странное ощущение, что он таращился глаза в глаза. Укрепляло это неприятное чувство то, что он поворачивался вслед за перемещениями Кира.

– Ты как здесь живешь, Билл? – попробовал он вступить в контакт.

– А чего бы ему не жить? – проворчал один из охотников. – Вода течет, крысы бегают, монстры сюда не заглядывают, а если и заглядывают, то спрятаться в своей квартирке ему, похоже, мозгов хватает. Захочешь навестить, ищи комнатушку некоего Роджерса. Убогую, в самой заднице, с видом на стену. Самое то для Сумасшедшего Билла.