Пока он рассказывал, к ним, не торопясь, как бы преодолевая отвращение, спустилась Райла. Вигхарт масляно заулыбался и продолжил повесть с развязными, насмешливыми нотками.

– Привет, Райла, – с обольстительным видом приветствовал он, закончив. – Я вижу, ты скучала.

– А я-то думала, на какой фразе ты напомнишь мне, что ты говнюк, – сказала Райла с облегчением. – Надо же, на первой. Я не удивлена.

Вигхарт повернулся к Киру и многозначительно сообщил:

– А раньше она была очень мила со мной.

– Наверное, это было до того, как ты стал козлом, – Райла явно входила во вкус.

Взгляд Вигхарта стал опасным.

– Тебе не стоит говорить мне такие вещи. – Усмешка, впрочем, все еще блуждала.

Киру казалось, что он проваливается в какую-то не нужную ему историю.

Райла поняла, что излишне резка к человеку, пришедшему их проведать и принесшему им припасы. Как-то она сумела затормозить рвущиеся из нее колкости и поскучнела.

– Верно, – согласились девушка. – Пожалуй, мне стоит говорить тебе только «прощай». – Она отвернулась, чтобы уйти, но сама же не воспользовалась своим советом: – Спасибо за еду! В следующий раз положи туда шоколадку.

Торжествующе улыбаясь, Вигхарт смотрел ей вслед.

– Она по-прежнему хочет меня, – сообщил он Киру.

– Я не уверен, что она сама понимает, чего хочет.

– Это же женщина: совершенно не важно, что она понимает, а что – нет, – снисходительно пояснил ему Вигхарт.

Они поговорили еще некоторое время. Когда гость не видел повода выделываться, он становился человеком, с которым было даже интересно пообщаться. У Кира осталось приподнятое настроение после этой встречи, и он отправился разделить его с Райлой. Обнаружив ее лежащей на ящиках в полутемном закутке, он понял, что, скорее, это она разделит с ним свою мрачность. Кир сел рядом и протянул ей шоколадку, которую Вигхарт не забыл уже в этот раз. Райла, не желая расставаться со своими обидами, с кислой миной приняла угощение. Шоколадка ее взбодрила. Это была какая-то шальная смесь удовольствия и возмущения.

– Кир, ты же хочешь со мной переспать? – громко присоединила она его к своим размышлениям.

– Сейчас? Временами? Или в перспективе? – философски воспринял этот вопрос Кир, грызя сушеное мясо.

– Вообще, – нахмурилась она.

– А должен? – нахально уточнил Кир. От возмущения Райла чуть не кинула в него ломтиком шоколада, но сдержалась.

– Ну и передергивай в своей лачуге, – буркнула она.

– Зачем, если есть Апартаменты Камилло? – резонно спросил Кир.

– А, я ж видела, как ты туда с Ли ходил. Хорошо он тебя натянул, да? – осклабилась девушка.

– Боже, Райла! – округлил глаза Кир. – Это же чисто мужская подколка! В твоей компании трется слишком много яиц.

– То есть все-таки девушка? – загорелись ее глаза. – Ну-ка, ну-ка, кто это был?

Кир поначалу отвечал с неохотой, но в итоге выложил все и в свою пользу. Однако к тому времени Райла погрузилась в собственные мысли и его триумф остался без комментариев. Неудовлетворенный этим, Кир продолжил тему:

– А с тобой опасно отношения строить, – решил он. – Потом задолбаешься в них разбираться.

– Какой же ты идиот, – неожиданно разозлившись, пробормотала она. – В каких ты там отношениях разбираться собрался?

Кир нахмурился, перестав понимать ее настрой. Впрочем, молчания он тоже не выдержал.

– А чего парень твой? – буркнул он, ища путь к возобновлению разговора. Это была не та тропа. Райла мрачно посмотрела на него, кажется, собираясь ответить, но затем словно перестала его видеть.

– Пойду есть, – объявила себе Райла и с безразличным выражением покинула альков.

Трижды каждого из них сваливал долгий сон. Значило ли это, что прошло три ночи? Кир, глядя на время, с трудом мог сложить цифры в количество суток. Он лежал на шкуре, глядя в потолок кабины, и ему было все равно. Визиты разведчиков слились в один. Битва с Пауком была эпосом, доносившимся сквозь века. Мир был исследован и весь состоял из таких же терминалов. Может быть, из одного терминала и кто-то лишь играл с ними, переставляя ящики на новые места.

Кир был уверен, что видит перед собой какую-то пленку. Она не только мешала его глазам, но и слуху, чувствам, самому течению жизни. Он прилип к ней, как пойманное насекомое. Он делал шаг, который уже сделал, обдумывал идеи, уже известные ему, но пойманные с хвоста. Иногда он встречался с собой и, прощая мироздание за эти сбои, мирно сливался со своим образом. Все было естественно. И все отчего-то имело привкус крови.

Кир поднялся со шкуры, как будто бы поднявшись не первый раз за эту секунду. Он хотел поискать Райлу. Их обитание потеряло привычные координаты, но, когда они находились рядом, то, по крайней мере, могли ориентироваться друг на друга. Мир обретал четкость.

Райла сидела на террасе, свесив вниз ноги. В руках она вертела брелок, обычно висевший на цепочке на шее. Прислонив щеку к перилам, она печально смотрела перед собой. Кир расположился возле нее, ощутив необычайно твердую поверхность. Мир стал отчетливее.

– Что делаешь? – начал он разговор, узнавая различимый звук своего голоса.

Она сразу спросила, словно только и ждала его.

– Чем ты займешься, когда выберешься отсюда?

Кир в растерянности обнаружил, что всерьез этим вопросом не задавался.

– А ты?

– Не знаю… – грустила Райла. – Схожу на концерт. Не этих, конечно, – пренебрежительно добавила она, продемонстрировав брелок с эмблемой популярной не так давно группы, и недоверчиво скосила на подвеску глаза. – Они уже старые, небось… Когда-то я мечтала о них. Какой в этом был смысл? И думала же об этом, переживала… Это как-то неправильно, что мечта оказывается ненужной. – Был ли ей необходим Кир, чтобы говорить об этом? Голос ее звучал над океаном. Но голос ее звучал, потому что Кир его слышал. – Это было мое детское. А дальше что? У нас есть какой-то третий возраст, чтобы и эти мои мечты оказались ненужными? Все это конечное, а разве оно должно быть таким? Может быть, мечтать обязательно нужно о чем-то нереальном.

Кир как будто узнавал эти слова, но все еще не обладал собственным ответом и продолжал искать его в чужих судьбах.

– Что думаешь насчет остальных? – спросил он, сдержав отчаянье.

– Саймо всегда найдет себе дело, – сказала Райла. Ее мысли уже бывали здесь. – Будер тоже не пропадет, потому что он всегда будет знать, для кого он старается. Я за Ли переживаю. Он может… знаешь, забить на все. Ему может стать наплевать, что будет с ним. Мне кажется, ему нужен кто-то рядом. Семья, друзья. Просто, чтобы он не оставался один. – Она посмотрела на Кира, внимательно, серьезно, словно от его ответа что-то зависело. – А ты? Чем ты все-таки займешься?

Кир обратился к себе, к итогу своих поисков. И почувствовал, что ответа нет. Не было его не как мысли, которую он мог отбросить, а физически: не было такого явления, в результате которого он появлялся. Не было букв, чтобы составить нужное слово, не было связок, чтобы произнести их, не было воздуха, чтобы разнести эту речь; не было того, что он хотел описать. Это была пустота, и он начал падать. Кир задохнулся; в ужасе он кричал ей, чего желает: остаться в армии, воевать и прославиться, начать дело, которое представит отцу, ввести в дом семью. Но, появляясь из него, все пропадало в пустоте, незаметное уже в следующее мгновение. Тогда оказывалось, что он никуда не сдвинулся с места.

Он не знал, как вернуться в себя, но это падение оборвалось, когда, точно удар, его сознание сотряс сигнал вызова. Это было пришедшее от Саймо сообщение: «ОН ИДЕТ».

Киру показалось, словно отрубили кусок реальности. Это была принадлежащая ему секунда, в которую умещался его разум, на плоскости которой он покоился твердо. И в эту секунду вошел Мясной ангел.

Райла была на ногах. «Пошли!» – взволнованно крикнула она и побежала вниз. Кир рванулся за ней. Мысли его, начав расползаться, превратились в пункты их плана.