– Саймо что-то говорил об этом, – сквозь дрему Кир припоминал недавний разговор. – То, что мы делаем, слишком велико для нас одних и как бы отдается во всех. Куда-то во вселенную. Такая мировая запутанность. Спас котенка – и все немного подобрели.

– Это ты как-то с уровня вселенной очень упрощаешь.

– Нет, почему же! – увлекся своей мыслью Кир. – Помнишь бродягу? Жизнь у него круговорот и в ней нет ничего сложнее капель. А вдруг он прав? И все можно сократить до нее, как в уравнении. Тогда это ведь неважно: спас котенка или целый мир – вот тебе еще одна капля гонит поток. А есть другой знак – другой поток, значит, обратный. Вот они сталкиваются и возникают водовороты, когда ничего не понимаешь и рад бы так и крутиться на одном месте, потому что шевельнуться страшно…

Райла внимательно глядела на него сверху, пока не поняла, что ее товарищ засыпает.

– Эй! Не спать! Я выспалась и мне скучно сидеть! – Кир открыл глаза и с готовностью уставился на нее. Взгляд его, впрочем, оставался рассеянным. – Про Саймо ты сказал. А сам ты что говоришь?

– О чем? – с трудом отматывал разговор Кир.

– Ну, вот обо всем. Вселенная. Котята. Что мы делаем, – пространно рассуждала Райла.

– Я делаю то, что считаю нужным, чтобы добраться до цели, – Кир с удовольствием произнес это, ощущая в этой мысли опору. – Все остальное – ерунда, сторонний фактор.

– О, – ответила Райла, ничего не выражая. Она соображала над его словами. – О! Я тут подумала. Ты вот хочешь… в Библиотеку. Ты это решение ведь принял сам, считая нужным? Без сторонних факторов?

– Да, – твердо заявил Кир.

– А сейчас?

– Чего сейчас?

– Ну, ты хочешь в Библиотеку. А мы, например, фактор? Друзья твои?

– Ну… – замялся Кир, не понимая, что она имеет в виду, – вы же идете со мной.

– А-а, – без выражения приняла этот ответ Райла.

Кир смутился, не зная, отчего. Разговор перестал клеиться, словно что-то разорвалось. Кир чувствовал это, но не пытался разобраться, испытывая в том какое-то затруднение.

Приходили новые бойцы «Курков». Галоцци привел своих людей к логову Паука, со все большим трепетом сообщалось о чудовище. Оттуда внутри металла тянулось нечто, похожее на вены, пульсирующее, распространявшее по перекрытиям мощный звук бьющегося сердца. Стены менялись: становились податливыми, сплав осыпался. «Курки», как только подошла резервная группа, срочно запросили подкрепление и теперь искали границы распространения этой заразы, жгли и кромсали ее. Из темноты на них нападал мелкий выводок, но пока обходилось легкими ранениями.

Кир и Райла слушали об этом, как о другой станции, медленно осознавая, что Паук находится где-то под ними, ближе, чем Мясной ангел. Райла, впрочем, дала «Куркам» пару удачных советов и, ободренные ей, гости покинули их. Настроение «Первых людей» стало летаргическим. Они словно потерялись между двух огромных чудовищ. А если бы они вовсе не пришли сюда? До каких пределов добрался бы Паук? Что случилось бы, когда Мясной ангел выпил бы всю его кровь?

Терминал начал ощущаться тесным, но писк дичи при этом стал неслышным. То, что окружало их, представлялось единственным подвластным им пространством на Шайкаци. Райла и Кир, не думая о том, уселись рядом посереди дока, глядя на массивные ворота, которые должны будут распахнуться перед ними в вечность.

– Мы не можем не победить, – отрешенно сказала Райла.

– Ага.

Она недовольно глянула на него. Однако ей не нужен был его отклик. Собственные переживания завладели ей.

– Просто это как-то… – пробормотала она, отвернувшись. – Как будто это и не важно, победим мы его или нет. Бессмысленно, и на Шайкаци все продолжится, как сейчас.

Кир рассержено посмотрел на нее. Но отвернулся, не поняв, что хочет сказать. Его самого сковывала неизъяснимая угнетенность.

– Я ведь хочу отомстить черте за все… – с тоской произнесла Райла. Она попыталась понять, за что именно, однако решительно остановилась на этом: – За все! Но ведь может и не получиться.

Они оба не хотели говорить об этом, но в молчании тонули. Райлу охватило раздражение.

– Скорее бы Мясной ангел пришел! – нетерпеливо сказала она и вздрогнула, испугавшись своих слов. Притихшим голосом она спросила: – Как думаешь, он уже близко?

Едва прозвучало имя чудовища, Кира тронуло необычное чувство. Он увидел загадочный шлейф вокруг, тянувшийся из устрашающей дали и утекавший туда, куда не проникает свет. След, очерченный мелкими мазками, повисший в воздухе, слабо притягивавший к себе. Он осознал, что с первых минут в терминале ему мерещится это, но только теперь понял, что оно означает.

– Я постоянно ощущаю, что он уже здесь, – признался Кир.

Райла в ужасе посмотрела на него, однако не посмела расспросить. Кир всматривался в морок, но, дойдя до какого-то предела, почти увидев среди этого следа бездвижные тени, он словно открыл глаза и обнаружил лишь воздух, без чьего-либо присутствия. Он почувствовал облегчение. Райла же не выдержала:

– Мы ведь можем победить, Кир, правда ведь? – голос ее был срывающимся.

– Да.

– Ты это уверенно сказал? – она боялась обмана.

Кир не знал, что она имела в виду: победить Мясного ангела или в целом, что бы это ни значило. Но на оба вопроса он мог без сомнений сказать только одно.

– Да.

Это удовлетворило ее, и некоторое время сохранялось молчание. Потом она грустно сказала:

– А Ли вот расстался со мной, как навсегда… – поежилась она и поспешила гневно добавить: – Это глупость, конечно, дурак. Он просто сам боится. – Некоторое время она сидела с обиженным выражением. – Я вот думаю, что то, как меня отделал Левиафан, это такая затрещина: заканчивай, мол, подруга, помрешь скоро, – поняв, что продолжает отвергнутую мысль, она проворчала: – Ну, я тоже дура. Все это такая ерунда! Как будто у судьбы есть некий счет: вот тебе повезло, повезло, счет копится, а потом тебе его предъявляют – уравняй несчастьем. Или так и есть? – взволнованно уставилась девушка на Кира.

– Нет, – сказал он ей, глядя в глаза, твердо, знающе. – Никто не рождается должником.

Это выражение быстро смягчилось, потерялось в бескрайней тесноте их убежища, и Кир сам не обратил внимания на свой настрой, но тот успел поразить ее. Она успокоилась от его слов, засмеялась. Они больше не могли обсуждать смерть и поражение.

Временами становилось невозможным понять, прошла уже эта секунда или до сих пор тянется. В такие моменты Киру казалось, что Мясной ангел совсем рядом, но это больше не было страшным: он знал его тысячу лет. Старой знакомой становилась и Райла, а время, прошедшее с тех пор, как он прибыл на Шайкаци, были только видимым отрезком на терявшейся где-то линии их дружбы. Похоже, и она ощущала так же. Блуждая в не менявшемся мгновении застывшего терминала, они могли говорить, о чем угодно, и им были известны любые ответы. Все между ними ощущалось легко, но пресно, как что-то приевшееся.

Потом наваждение рассеивалось. Проходили часы, и они ждали Мясного ангела, думая о Саймо, Будере и Ли, кормлении крыс и Порте. Очередной разведчик прибыл с рукой на привязи и недавней глубокой раной через лоб. Он нес эти повреждения, как сущую мелочь, вроде капель дождя. Войдя и бросил сумку с припасами для «Первых людей», провел взглядом вокруг, презрительный ко всему, что увидел. Он был один, и даже на фоне прочих разведчиков был каким-то заматеревшим. Этот разведчик возвышался над любым, кого знал Кир, кроме Будера и Тарана Бо.

Райла, завидев его, скривилась так, словно сплюнула. Кир спустился из кабины и приветствовал его.

– Угу, – ответил тот.

Как оказалось, это был командир «Пиратов Вигхарта», прибывших среди других отрядов на подмогу «Куркам».

– Как вы там? Что Паук? – спросил Кир.

Вигхарт низко смерил собеседника и отвечал тем скучающим тоном, которым рассказывают о преувеличенных победах. Но побед не было: Паук расширял владения, несмотря на все усилия. Решено было атаковать его всеми имевшимися силами. Натиск людей был отбит: из заполненного огнем и густой кровью зала, где чудовище вросло в стены Шайкаци, они только чудом отступили без убитых, сбрасывая с себя многоногий выводок. Сейчас продолжалось сжигание оживавшего металла и тут, по крайней мере, намечается паритет.