Между тем «Первые люди» продолжали в своих разговорах поминать Мясного ангела. Нередко после этого имени повисала неловкая пауза, которую Райла, бывшая ей причиной, намеренно не заполняла, желая уничтожить того, кто первый кивнет на нее.

Все ждали решения Саймо. Командир «Первых людей» к тому времени приободрился. Более того, его колебания, как маятник, качнулись к нетерпеливой решительности. Он словно набрал воздуха перед прыжком и теперь не мог задержаться надолго.

«Первые люди» не могли так долго сидеть на базе. Хотя они в сокращенном составе предприняли несколько мелких выходов, незначительность их глодала сердце Саймо, помнившего, какая миссия лежит перед ними и чего ждут от них остальные. Уже и Кир мог идти с ними. Но Райла все еще была не готова.

Когда однажды ее не было со всеми, Саймо, поглядывая на свою команду, о чем-то переговаривался с Бардзо. Тот грохочуще рассмеялся и, то ли панибратски приобняв его, то ли хамски превратив в подпорку, в чем-то стал убеждать. С вариациями сцена повторялась с «Ятри Рю» – посерьезнев, их лидер сумрачно покачал головой, и с «Курками», чей беззаботный командир, кажется, обратил беседу в шутку. Никто не хотел идти на Мясного ангела. Все знали: его нельзя одолеть.

Саймо все чаще задерживал взгляд на Райле и явно собирался начать необходимый разговор, чтобы открыто объявить в Порту о поиске добровольца для великой охоты. Конечно, она замечала это.

– Если ты поведешь их на Мясного ангела без меня, я тебя возненавижу, – глядя куда-то в сторону, неожиданно отсекла она какую-то беседу.

– Значит, возненавидишь, – давно смирился с этим Саймо.

Она повернула к нему сердитое лицо. Возможно, ей хотелось услышать оправдания, по которым она бы с удовольствием оттопталась.

– Я просто пойду с вами, – заявила Райла.

Саймо как чужой посмотрел на нее, раздавив ее заносчивый взгляд.

– Среди «Первых людей» тебя тогда больше не будет, – холодно сказал он. – Мне не нужен боец, который может всех подвести.

– Я не подведу! – воскликнула Райла, ударяя ладонями о стол. – Черт, я в порядке!

– Так ты занимаешься в другом зале? – не давая ей вцепиться ни в одну свою эмоцию, спрашивал Саймо. – Раны перестали расходиться?

Райла стиснула зубы. Она держалась за столешницу, грозя переломить ее пальцами. Ей удалось подавить приступ бесполезной ярости. Убрав руки, она вкрадчиво заверила:

– Я скоро буду готова.

– Когда? – спросил Саймо.

Глаза ее дрогнули, загоревшись дьявольским огоньком. Сдержанно она повторила:

– Скоро.

Тяжелым молчанием Саймо отмерил это «скоро».

– Сегодня я объявляю, что ищу добровольца.

– Подожди! – взмолилась Райла. Она так и не смогла подготовить себя к этим давно ожидаемым, горьким и унизительным для нее словам.

Саймо не менял выражения. Райла затравлено косилась на остальных. Ли давно отвернулся в сторону. Будер сурово встретил ее волчий взгляд. Кир был раздражен своей никчемностью в этой ситуации и из гордости смотрел прямо. Но, наверное, Райла по-своему трактовала отражавшееся в его глазах отвращение.

– Я выгляжу совсем, жалко, да? – с кислой миной пробормотала она.

– Ты просто не готова, – подчеркнул Саймо.

Райла горько усмехнулась, склонив голову и глядя куда-то мимо них, где продолжала бурлить выкипающая жизнь маленького человечества Шайкаци.

– Я рассказывала, почему сбежала из дома? – вдруг начала она, как будто еще не уверенная, что должно последовать за этими словами. Ли с удивлением обернулся к ней. Похоже, он знал этот рассказ.

– Кажется, ты влюбилась, – припоминал Кир.

Райла бросила на него уничижительный взгляд. Она не простила ему то, как он посмотрел на нее.

– Я родилась на небольшой станции. Почти всю ее можно было вместить в этот терминал. В таких местах приходиться подчиняться строгим правилам. Чтобы не продырявить их ненароком и все такое. Мой отец – а мамы с нами не было – был там старшим инженером. Понимаете, да? Строгие правила он принимал близко к сердцу. Распространялись они, конечно, не только на жизнь станции, но и на мою. Он был… даже не недоволен, а шокирован, когда вытряхнул из моей постели одного стажера. Это отец! Невозможно представить, чтобы кто-то тыкал в его девочку членом ради развлечения. Он был консервативен. Не могу сказать того же о себе. Вы вообще когда-нибудь слышали про консервативных четырнадцатилетних девчонок? Ну вот и я искала приключений на свою задницу. А где их найти в этой банке? Только действуя в пику отцу. Думаю, он стал считать меня испорченной. У них были не лучшие отношения с матерью и я, похоже, стала худшим ее воплощением. Какое же у него было брезгливое лицо, когда он последний раз застал меня с кем-то… – прошептала Райла, до сих пор чувствуя жгучую обиду той давней сцены. – Потом я нашла этого парня. Влюбилась? Может быть. Но главное, что нас объединяло, это идея: валить с этой станции. Мы оказались на Шайкаци – маршрут особо выбирать не приходилось. Здесь нужно было задержаться: у нас просто не было денег на дальнейшее путешествие. Он устроился техником, я – официанткой. Парень он был рукастый, зарабатывал неплохо. К тому времени я уже решила, что расстанусь с ним, когда мы окажемся на большой земле. Он был моим билетом на волю и, похоже, я поняла, что любила в нем только этот шанс. Ну не смотрите на меня так! Я не обижала его и хотела, чтобы все закончилось дружески.

– Я бы высказался, да ты снова пошлешь меня к черту, – порицательно буркнул Ли.

– Ах да! В прошлый раз я разругалась с тобой до того, как упомянула, что в итоге на чаевых скопила достаточно денег и купила перелет сама. За несколько часов до Калама. Так что иди к черту, – Райла раздраженно вышвырнула его из диалога. – Отец нашел меня. Примчался сюда лично, чтобы дать пощечину. На большинстве территорий за это судят, но я не стала заявлять на него. Когда он смотрел на меня, беспомощный до того, что не знал, как заговорить со мной, единственное, на что способный – замахнуться, мне стало его жалко. Блин, я реально хотела расплакаться: стоять и реветь от обиды, от того, что он лишь и может, что ударить меня, и в жизни его нет слов для чего-то за пределами скорлупки. Я сказала ему: «Прощай, папочка» и ушла, глотая слезы. Больше я его не видела.

Сегодня в ней не было горечи от случившегося тогда, однако все еще жило удивление от того, как неуклюже и просто завершились ее отношения с отцом. Но вот память нашептала ей продолжение, и глаза Райлы наполнились тоской.

– Знаете, какая у меня была мечта? Увидеть горизонт, как на Земле. Понимаете, горизонт? Когда ты видишь так далеко, что поверхность начинает изгибаться. Это значит, что впереди нечто столь огромное, что ты даже не видишь края. Ты можешь идти куда угодно и никогда не встретить стен. – Она грустно улыбнулась. – Всю жизнь я очень спешила увидеть горизонт. Я была близка, когда случилось… то, что случилось. А человека, который обещал мне показать мою мечту, разнесло до макушки. – Улыбка ее поблекла и осталась только грусть. – Я ведь как будто никогда ничего не ненавидела. Наверное, я добрая в сердце, а, сволочи? Но, наверное, это все же должно было расти во мне. Я не ненавидела станцию, не ненавидела отца, не ненавидела новую железную коробку, в которую меня засунули. Но черту – возненавидела. Наверное, потому что она отняла у меня мечту. Я так долго ждала и была уже рядом, а теперь, кажется, и не верю, что мы отсюда выберемся.

– Ты, конечно, так не считаешь, Райла, – с волнением подался вперед Будер.

Девушка не слышала его. Пристально она смотрела в глаза командира.

– Я хочу отомстить, Саймо.

– Но ты мстишь, Райла! – воскликнул тот, увидев здесь шанс отговорить ее. – Ты бьешь черту сильнее, чем кто бы то ни было!

Она досадливо мотнула головой.

– Нет, Саймо, это не так. Никто так и не ударил черту. Мы лишь отмахиваемся от нее, по-настоящему ее не побеждая. Хоть раз нам пришлось полностью стирать свою печать? Дракон все еще кровоточит в тех зарослях. В трубах все еще могут расти новые левиафаны. Мы прикончим много монстров, пока, наконец, они не сядут за этот стол, чтобы отпраздновать победу вместе с нами. Черта – это Шайкаци. Нас обвели мелом. Все эти чудовища – просто карнавальные маски. Но Мясной ангел, – выражение ее лица стало зловещим, – особый случай. Вы знаете, как о нем говорят: сама смерть, которая пришла за нами. Его владения простираются на четверть станции. Король Шайкаци. Когда он приходит, границы черты оказываются у твоего дома. Победить его – значит по-настоящему нанести удар этому проклятому месту. Я должна участвовать в этой охоте.