Раздался сгоняющий страх хохот бойцов вернувшегося отряда, оставшихся у входа: они не смогли пожать руку перебинтованному и это вызвало между ними шутку. «Первые люди» беззаботно поболтали с ними, тогда как Кир не мог сосредоточиться на разговоре, возвращаясь мыслями к пострадавшему бойцу. «К Мафусаилу пошли», – отвечал Саймо. «О-о, помню выдавил парня, как мокрую тряпку» – «Они бомбы собрали» – «Во, пусть их выдавливает!» Два командира посмеялись этому, хотя Кир воспринял высушенного парня и чудовищ, против которых требуются бомбы, как плохой фундамент для шуток. Однако это была рутина черты, к границам которой направлялся и он сам.

– Ну, тогда пошли, – скомандовал Саймо.

Они привыкли, и Кир привыкнет вместе с ними. Один за другим они вышли за ворота. Шаг Кира в общий ритм был спокойным, мысли стали ровными.

Укрепляя ощущение обыденности, мужчина в кухонном фартуке прокатил тележку, полную свежей дичи. Какие-то птицы: жирное тело, покрытое у хвоста чем-то вроде шерстки или совсем мелкого пуха, а у острой головы – черными мелкими перьями; длинные толстые крылья, вероятно, служили планированию, а не полету. На покрове виднелись более темные прогалины, пропаленные энергетическим зарядом. Одна из птиц вдруг дернулась, протянула крыло и с трудом подала скрипучий голос, взывая о помощи. Повар вытащил дубинку и привычным движением приглушил недобитую тушу.

Встреченный охранник пожелал «Первым людям» успеха. Все слышали о миссии отряда: беседы прерывались, когда они проходили мимо и вслед звучали сердечные напутствия. Они подошли к блокпосту, возле которого вместе с охранниками хохотал о чем-то Колодин. Увидев Кира, он поразился:

– И ты тут! – он не ожидал, что «Первые люди» потащат новичка на это задание. Тот заносчиво улыбнулся. – Ну удачи, удачи, – чуть потеплевших голосом проводил Колодин вчерашнего сопляка. Кир испытал некоторое смущение.

Когда они немного отошли от блокпоста, Колодин вдруг окликнул Ли и попросил отлучиться на несколько минут для помощи с орудием. Его голос был странно приглушенным, а сама просьба вызвала недоумение Саймо, но Колодин обещал, что не задержит бойца.

– Что он там задумал? – нахмурившись, пробасил Будер.

Саймо промолчал, но затем все же пояснил Киру:

– У них еще до Калама были свои дела. Мне это не интересно, главное, чтобы успел догнать.

Этот эпизод навел Кира на размышления о здешнем вооружении. Служба безопасности станции до катастрофы располагала исключительно нелетальными средствами усмирения нарушителей. Эффективность шокеров, парализаторов и психотронных установок была достаточно высока, но большая часть этого запаса хранилась в административном секторе и разделила его участь. Выжившие выкручивались, как могли. Оказавшиеся во владении Порта шокеры – стандартное оружие сотрудников охраны Шайкаци, которое можно было найти по всей станции, распределили между лучшими бойцами. Другим достались ножи и копья. Потом умельцы Цеха внимательнее присмотрелись к имевшимся в их распоряжении средствам мирного производства. Был выкорчеван первый резак, надежно перекрывший один из проблемных тогда коридоров.

С тех пор сумрачный цеховой гений значительно разнообразил арсенал Порта. Нагревательный элемент мог сжечь морду самого упорного хищника. Лазер пробивал любой панцирь. Рабочие без труда соорудили огнемет, справлявшийся с массовым набегом каких-нибудь мелких тварей. Не отставали и в Оранжерее, у жителей которой под рукой было немало медицинского оборудования, раскрывшего в тяжелые времена свое двойное назначение.

Саймо, разумеется, достался шокер. В Цеху его пересобрали, чтобы увеличить мощность. Это потребовало заменить часть деталей на более выносливые, поставить фокусирующий ствол, а также создать новые батареи на основе энергетических ячеек инструментов, применявшихся в ремонте кораблей. Насыщать их можно было от розеток, питавших оборудование в грузовом терминале. Так как большинство стволов в Порту были уникальны и пользовались нежной любовью владельцев, многие получили прозвища. Редким исключением был как раз этот шокер. Воображение Саймо, видимо, исчерпало себя на «Первых людях».

Бывший труженик конвейера, плазменный штамповщик, подошел Райле. Ласково называемый «Леди», что служило вечным поводом для стычек с насмешливым Ли, он представлял собой толстую трубу, которая соединялась со скрывавшей энергетическое ядро пушки коробкой. Способный проделать отверстие необходимого размера и формы в металле, штамповщик с успехом продолжал выполнять эту функцию в отношении монстров. Эту неказистую модель трудно было перехватить для прицельной стрельбы. В бою «Леди» приходилось держать на весу за длинную ручку, упирая коробкой в бедро. Рабочие, где могли, использовали легкие сплавы, и ноша перестала быть неподъемно тяжелой (во всяком случае, для бойца, привыкшего таскаться с ней). Плотный комок, сжигая воздух, быстро терял энергию и распадался, а отдельные сгустки, пусть короткое время, но представляли угрозу, превращая выстрел в подобие дроби. В ранней, нестабильной конструкции, воздух возле дула раскалялся до такой температуры, что мог опалить руки, и приходилось носить специальные перчатки, использовавшиеся рабочими цехов. Кир догадался, что в одном из боев Райле пришлось стрелять без этой защиты.

Оружие Будера было собрано из резаков с линии точных работ. Кулибины Цеха прикрепили из них под небольшими углами к крутящейся основе и замкнули на мощный аккумулятор. Такое оружие накрывало огромную площадь, при этом один резак оставили отцентрированным, что позволяло делать точный выстрел по отдельной мишени. Крупное чудовище короткая очередь взрывала на месте, лавину нападавших смывала начисто. Лучемет звался «Баран». Он обрел это имя с подачи Ли, убедившего товарища, что оно символизирует исключительно упорство и пробивную силу. Размеры требуемой батареи и сложность механизма сделали габариты устройства – около полутора метров – подходящими только такому гиганту как Будер. В Порту поначалу сомневались в целесообразности монструозного ствола, но слабая подготовка бойцов того времени делала пятерых, вооруженных одиночным лазером, который требователен к точности, менее эффективной силой, чем один Будер, возводивший стену огня. В дальнейшем накопившие опыт разведчики могли бы поставить это утверждение под сомнение, но слава «Первых людей» уже была слишком велика, чтобы кто-то помыслил отнимать привычное оружие одного из них.

С опозданием присоединившись к бойцам, Ли получил в свое распоряжение очередной эксперимент рабочих Цеха, к тому времени распотрошивших у себя все энергетические установки, какие могли. Новый продукт использовался для измельчения прочного сырья и представлял собой кольцо тридцатисантиметровых манипуляторов с шипами на конце. Подкрутив программное обеспечение, удалось изменить функционал и синхронизировать их с движением рук: сжав кулак, их владелец сжимал и шипы, превращая те в своего рода отбойный молоток. В другом режиме это были манипуляторы, способные бережно взять рисовое зернышко или свернуть шею медведю. Вне боя они складывались вдоль руки диковинным украшением. Кольца надевались на предплечье и, если бы крепились сами по себе, мощный хук ободрал бы руку Ли до костей. Но они были боевой частью урезанного экзоскелета, охватывавшего конечности как ортопедические скобы и крепившегося на туловище. Система усиливала удары и гасила отдачу, а работу ее поддерживал небольшой аккумулятор. Ли гордо называл ее ГВОМ – «Гигантское Величественное Орудие Мести».

На концах шипов для их усиления имелась микрогорелка. Поработав над мощностью устройства, конструкторы Цеха добились эффекта выстрела, который можно было произвести, когда манипуляторы соединялись в один кулак. Сильно ее не повысили, так как излишек грозил обжечь самого стрелка, но с расстояния в пару метров Ли мог вышибить дух из любого зверя.

Вскоре их товарищ нагнал отряд, прервав эти размышления.

– Чего там? – буркнул Саймо.

– Да кабели в кожух хотят запихнуть, – махнул рукой Ли. Брови его были сведены, отражая какое-то раздумье, и говорил он механически. – Спросили, водопроводные трубы подойдут ли под это дело.