– Она всегда была такая, Моритц?

– Нет, – он помрачнел. – Как я и сказал, с ней стало труднее. Конечно, она всегда была расчетливой, жесткой и холодной. Это было нужно. Наверное, это по-прежнему нужно. Но она ведет себя все упрямее. Меньше прислушивается к другим. Убрала своего помощника по дальней разведке, Шарги, благодаря которому Оранжерея, уступая в десять раз по населению Порту, до сих пор контролирует сравнимую территорию. Сказала, что он стал безрассуден. Может быть. Но характерно, что его сменщик, Цахман, на десять метров за баррикаду не пошлет людей, не получив ее одобрения в трех копиях. Как-то она заявила, что мы здесь работаем на будущее человечества, а не на свое личное. Ну как же так? – сделался он обиженным. – Где это будущее? Нас-то видно на таком расстоянии или мы уже обречены?

– Звучит так, как будто многие тут не против пригласить Ивора, – цепляясь в него взглядом, произнес Кир.

Моритц испуганно отпрянул от него. Взволнованным жестом как бы призывая его говорить тише, он, озираясь, вернулся к столу.

– Вот что я тебе скажу, – беспокойно зашептал он. – Она груба, да. Она властна, да. Но она проницательна. Она говорила, что хочет добраться до комплекса клонирования? Создать там поколение тех, кто сможет победить аномалии. Для меня это звучит, как сумасшествие. Армия клонов, серьезно? Но знаешь, – с какой-то обреченной покорностью продолжил он, – она, возможно, окажется права. Она всегда оказывается права. Она может не нравиться. Она многим… Она, наверное, многим не нравится. Но вот что главное: большинство из них тебе скажет: «Это наше дело, а не Порта».

Высказавшись, он в страхе отпрянул от стола, сделав вид, что ничего не говорил. Кир равнодушно наблюдал за ним и, когда тот несколько ободрился, бросил ему.

– А как ты считаешь? Дело это Порта?

Глаза Моритца в ужасе округлились. Он спрятал руки в карман, спрятал взгляд в сети. Потом испуганно выглянул оттуда, чтобы убедиться: Кир все еще смотрит на него. Тот не ждал ответа – тот читал ответ, но Моритц этого не понимал. Капитулируя, он открыл рот и в этот момент Кир улыбнулся и хлопнул его по плечу.

– Расслабься. Все решилось наилучшим образом, – он добил кофе и жестом предложил вернуться к выходу. С облегчением помощник Шильнер-Вольновой повел его. По дороге Кир размечал ему будущее, дружески положив руку. – Мы пойдем в экспедицию к Библиотеке. А если там что-то пойдет не так, вернемся и спустимся вниз, в этот Плутон. Посмотрим на ваш комплекс клонирования.

– О, так это условие? – со смесью сочувствия и беспокойства посмотрел на него Моритц. – Чтобы вы первыми разведали те этажи? Это трудно, это трудно, – покачал он головой. – Ты знаешь, что там? Она объяснила?

– Нет, – беззаботно сказал Кир. Силы понемногу возвращались к нему. – Древние боги, наверное?

Моритц лишь вновь покачал головой. Когда они вышли в атриум, он, решившись, вдруг потянул Кира в сторону. Тот не сопротивлялся: он пока оставался ко всему истощенно-безразличным.

Они прошли в коридор, который оканчивался внушительной линией обороны: над обложенной мешками баррикадой, за которой расположилось трое солдат, возвышалось два орудия. Одно было спаренным, вроде того, что было на входе, и закусило ленту с патронами, а другое – энергетической установкой, имевшей длинный и широкий канал для потока частиц. Оба целились в двери впереди, над которыми светилась надпись: «Вега».

Перед баррикадой была небольшая полукруглая площадь. На стенах давно высохли вьющиеся растения. Присевшие здесь на садовые лавочки теперь взирали только на замусоренный пол, в который въелись пятна, что повествовали об еще нескольких скорбных историях.

Солдаты приветствовали Моритца. Поднявшись на баррикаду, он рассеяно поглядел на проход впереди.

– Ммм… как тут дела? – думая о чем-то своем, спросил он.

– Спокойно. Молчит последнее время, – ответил один из солдат. Взгляды их были устремлены на Кира. Моритц, заметив это, представил его. – А, экскурсия. Это последний наш открытый проход в Плутон. Если что-то захочет вылезти, пусть лезет там, где мы ждем. К тому же, – боец мрачно посмотрел вперед, – иногда приходится заходить туда. Просто проверить, что ничего не изменилось вблизи наших границ.

Кир смотрел на эти двери. Они были стеклянными, но ничего нельзя было увидеть за ними. Там сгущалась тьма. Но Кир уже научился общаться с тьмой Шайкаци. От этой он слышал: во мне лежит ваша гибель, власть над вами, во мне не найти конца. Это была тьма, скрывавшая обитель богов. Он вдруг остро почувствовал это и его охватил страх.

– Тут живет кое-кто, – раздался голос все того же бойца, усталый, но крепкий. Он кивал на двери. – Мы зовем ее Луизой. Иногда слышим, как она болтает. К этому мы привыкли. Пугает то, что каждый раз мы понятия не имеем: с кем она говорит на этот раз?

За дверью сверкнула голубая искра, которую сплюнул оборванный провод под потолком. Она была слишком слабой, чтобы разглядеть что-то. Но Киру почудились какие-то очертания в нескольких метрах от входа. Как если бы там стоял человек. То, что могло быть его головой, дернулось. В темноте было неясно: обернувшись на свет или на них. Кир не почувствовал взгляда. Но само то, что некто мог смотреть на него оттуда, стягивало ему горло.

– Подсветить? – глумливо ухмыльнувшись, предложил боец.

– Нет, – сдавленно пробормотал Кир. – Нет, пожалуй. Я, наверное, пойду, – растерявшись, он все же вспомнил, как спуститься с небольшого возвышения. Солдаты за спиной рассмеялись.

Когда они оказались в атриуме, к Киру вернулось самообладание. Обвиняюще он посмотрел на провожатого, но тот отвел смущенный и сожалеющий взгляд. Кир понимал, что Моритц предлагал ему передумать, и от этого было противно. Не вынося этой компании, он сплюнул и отправился прочь.

– Погоди, я покажу, куда идти, – двинулся тот следом. Кир подавил вспышку ярости и не стал спорить.

Дойдя до выхода, он успокоился. С бесстрастным видом повернулся к Моритцу. Тот наблюдал за ним, но не понимал, добился ли чего-то. Возможно, потому, что сам был не уверен, чего хочет добиться.

– Ты ведь почувствовал это? – пытался прощупать его Моритц. – Что там что-то неправильно, глубоко неправильно. Чуждо для нас. Это… – понуро говорил он, – уже не совсем наш мир. Она пытается увидеть будущее таким, как будто он все еще может быть нашим, но это не так. У этой станции нет будущего, о котором она говорит.

Кир раздраженно отвернулся. Все это будет неважно, когда они доберутся до Библиотеки, твердил он себе от дверей «Веги».

– Где остановился караван? – перебивая и свои, и его мысли, спросил Кир.

Моритц вздохнул и предпринял еще одно усилие.

– Возможно, не стоит платить такую цену, – пробормотал он. – Подумай, Кир, подумай.

– Где караван? – не удержав гнева, повторил боец «Первых людей».

Моритц показал ему. Кир сухо распрощался с ним и поспешил уйти.

Бердевич без оптимизма воспринял весть о согласии Шильнер-Вольновой поддержать экспедицию, но поздравил Кира и осторожно разделил его надежды. Сопровождающие проявили больший энтузиазм. Среди тех, кто меньше переживал о черте и больше бил ее, настроение Кира стало улучшаться. Он выдвигался в обратную дорогу, с нетерпением ожидая, как сообщит в Порту невероятную новость.

Не всех радуют невероятные новости

– Все думаешь, куда идти дальше? – огласил Кир всему Центру, едва переступив порог Порта. – Я дарю тебе путь в Библиотеку!

Все были в сборе за одним из столиков, наверняка именно в ожидании каравана. Будер неопределенно хмыкнул, Ли выругался и обессиленно сполз на стуле, Райла что-то восторженно крикнула Саймо. Командир «Первых людей», сидевший спиной, коротко обернулся, не выказав эмоций. Однако Кир знал, что, обратившись к остальным, он улыбнулся. В окне башни появились руководители Порта. Взгляд Колодина был недобрым и сдержанно сулил что-то. Ивор смотрел кисло, переживая что-то внутри себя.

– Фу, паленой шерстью пахнет, – сморщила нос Райла.