Глава III

Манилло устало смотрел на огонь. Весь остаток дня с момента битвы и расставания со странной парой смотрителей друзья шли по лесу, обогнув место схватки по широкой дуге. Говорить о произошедшем не хотелось никому, хотя все трое, и даже Годрик, вновь переживали увиденное, а в случае с Энрике – услышанное. Просто шли и шли вперед, иногда сверяясь с картой. Почти сразу за короткой полосой сосняка, росшей на берегу речушки, начался лес из деревьев странного вида, которые мальчик встретил впервые в своей жизни. Они были довольно высокими, для Энрике так уж совсем гигантами. Ветвиться ствол начинал высоко над головой мальчика. На ветвях росли плотные кожистые листья, покрытые каким-то воском. При этом внизу, у корней не было ни следа павшей листвы. Между стволов не росло никакой травы или кустарников: деревья накрывали все пространство под собой словно бы плотной крышей, едва пропускавшей свет. Могло показаться, что идти по лесу так же легко, как и по сосняку, но нет. Здесь было влажно и сумрачно, каждый шаг давался не то чтобы с трудом, скорее, с какой-то неохотой. Но друзья брели и брели через молчаливый лес, в полной тишине, без птиц и зверей.

Когда стало совсем темно, Манилло решил остановиться. Они могли идти и дальше, но желания не было никакого, да и заплутать без карты было легко. Найдя тихий дремотный родник, друзья встали на ночную стоянку. Мальчик с трудом залез по гладкому стволу на ближайшее дерево и долго рубил ветви на растопку вяло протестовавшим Годриком. Когда из рюкзака Энрике извлекли кресало, которое лежало там среди немногих, но полезных вещиц, Годрик даже не стал возмущаться, что его будут тупить, а молча перенес неприятную процедуру.

И вот теперь Манилло устало смотрел на огонь. Рядом, привалившись спиной к его ноге, сидел Энрике, а у правой руки лежал притихший Годрик. Дерево горело необычным чадящим огнем, костер давал мало света, но и этому можно было радоваться.

Годрик, молчавший всю дорогу, вдруг откашлялся.

– Что такое? – тихо спросил Манилло.

– Простите, мастер, что нарушил ваш покой.

– Манилло.

– Что?

– Зови меня Манилло. Какой из меня мастер?

– Эм, хорошо, ма… Манилло. Я все искал момент, чтобы поговорить с вами о нашей цели.

– О чем именно?

– Грязный Замок. Мы ведь держим путь именно туда.

Манилло помолчал. Меньше всего ему сейчас хотелось говорить о замках, грязи, путешествии. Наверное, ему нужно было просто поспать несколько часов к ряду. Завернуться в спальник и спать, не видя снов. А еще лучше оказаться дома, на белых простынях. Мальчик встряхнул головой. Сон – это хорошо, но что-то внутри все-таки горело любопытством, вынуждая задавать постоянные вопросы. Со спальником можно было пока повременить.

– Да, Годрик, мы идем в Грязный Замок, – с трудом разлепил губы Манилло.

– Очень кстати я знаю несколько древних легенд, связанных с этим местом.

– И все они непременно связаны с Лерионом Ужасным, я прав? – подал голос Энрике.

– Совершенно верно, мой прозорливый друг, – ответил Годрик, – неужели ты их уже слышал?

– Нет, просто это было озарение. Гениальная догадка, – ввинтил елейным голоском Энрике.

– Замечательно! Так вот, когда мой пращур, Лерион Ужасный, ведомый рукой могучего воина Ругнара из клана Серебристых Грив, сразил Бельтиона Жуткого, зловредного великана, жившего по ту сторону прозрачного хребта и раз в год опустошавшего близлежащие города и деревни…

– Годрик, это замечательная история, но не мог бы ты перейти сразу к сути? – прервал речи клинка Энрике

– Так в том и суть! В неравной схватке, когда великану на помощь слетались смертоносные осы…

– Осы? Какие осы?

– Смертоносные! В тот момент, когда исчезла всякая надежда на победу…

– Твой предок начал рассказывать легенду, и все осы померли от скуки, – снова перебил Энрике.

– Легенду? Какую легенду? Я люблю легенды.

– Легенду о болтливом клинке.

– Как тебе не стыдно, волосатый негодяй, попирать память моего пращура! Держала бы меня сейчас надежная рука, несдобровать бы тебе!

– А зачем рука? Ты и без нее сможешь заболтать кого угодно до смерти.

– Прекратите оба! – воскликнул Манилло.

Несмотря на строгий тон, перепалка друзей заметно подняла ему настроение, под конец он даже почти улыбнулся.

– Не ссорьтесь, пожалуйста. Сегодня хватило раздоров. Так что там было с твоим ящуром и осами, Годрик?

– Прашуром, если позволите. Они бились три дня и три ночи, пока Ругнар не истребил всех зловредных насекомых.

– Не слушай его, смысла в истории не будет, – пробормотал Энрике едва слышно уголком рта.

– Что было дальше? – спросил мальчик, решив проигнорировать скептическое замечание друга.

– А дальше мастер Ругнар и Лерион ушли в грязный замок. Это если вкратце.

– Замечательная история, – ответил Манилло, рукой закрывая лицо начавшего хохотать Энрике, – у меня тоже есть несколько историй, которые мне рассказывали раньше.

Энрике и Годрик притихли, слушая Манилло.

– Например, я помню, – начал мальчик, – как Бабуля рассказывала про Леди Озера.

– В этой истории есть мечи? – спросил Годрик.

– Я не припомню такого. Зато там есть рассказ о самой Леди, живущей в озере, чья поверхность может быть и твердой, и мягкой, как пожелает хозяйка вод.

– Кого-нибудь в этой истории убивают? – не унимался клинок.

– Нет, Годрик, в этой истории не убивают никого. В ней есть другое.

– А я помню эту историю, – встрепенулся Энрике.

– Не мешай слушать другим, – завибрировал Годрик. – рассказывай, Манилло.

– Если Энрике не будет прерывать, я расскажу, как помню.

– Честно слово, я буду молчать, – горячо пообещал Энрике.

– Тогда я начну.

***

История Леди Озера.

– Бабуля редко мне рассказывала истории, которые случились недавно, потому и эта история случилась давно, – начал Манилло, – наверное, даже раньше, чем история Крампуса, хотя Бабуля скажет точнее. Так вот, далеко на севере жил Бледный Король. Он не был злодеем, добряком, может быть, тоже, просто был очень бледным. Энрике, не хихикай!

– Я нет, я молчу. Ты продолжай.

– В общем, бледным он был из-за того, что не любил солнечный свет, всё больше сидел у себя в библиотеке, читал старые книги. Зла никому из подданных не делал, но народ видел его редко, парадов король не устраивал, войной к соседям не ходил. Сидел себе в библиотеке и читал. Вот и стали ползти слухи.

– А куда они ползли? Как они ползают?

– Я не знаю, Энрике, так Бабуля сказала. Ползти стали слухи. Вот.

– Ладно, Манилло. Ты только не ругайся.

– И слухи поползли не простые, – мальчик сердито посмотрел на ламу, – а о том, что король – чернокнижник или вообще колдун. Народ стал побаиваться своего короля. На площадях люди говорили, как было хорошо при отце Бледного, и как стало им невмоготу жить сейчас. Урожаи не шли, коровы стали невкусные и худые. И во всем был виноват король. А король тем временем нашел старую легенду о прекрасной деве, жившей на озере где-то в стране его южного соседа. Она жила отдельно от мира людей, мало кому удавалось не то, что с ней поговорить – даже увидеть ее могли редкие свидетели. И все-таки легенда жила. Кто-то однажды слышал ее пение, другой нашел причудливое зеркальце на берегу озера, третий видел локон, плывущий по воде. Чем больше король читал про жизнь этой девы, тем больше ему хотелось найти ее. В общем, король влюбился. И стал еще больше бледнеть, забывать про еду, оставленную слугами на пороге библиотеки. Он даже перестал спать, так и сидел на своем большем деревянном кресле с книгой в руках и грезил наяву.