– Правда, – печально усмехнулся Додд. – Ваши слова о вашем собственном отце – бальзам на мои раны. Благодарю вас. Теперь мне немного лучше.

Майя несмело улыбнулась ему.

– Я была там, Додд. Я видела, как ваш отец при всех пристыдил короля. Граф лишь сказал то, о чем думали все остальные – думали, но не осмеливались произнести это вслух. Увы, сказанного не воротишь. Даже если все сказанное – правда.

– И опять вы правы, – усмехнулся Додд. – Вы смиренны и мудры, леди Майя.

– Зовите меня просто Майя и на «ты», – улыбнулась она. – Так ты бродил по мяте, ожидая возможности поговорить со мной?

– И собирая всю свою храбрость, – признался он. – Я рад, что осмелился. Правда, я все равно донес бы эту корзину. Скажи… Сюзенну и вправду назначили тебе в товарки? Я слышал об этом, но точно не знаю.

– Да, это так.

При этом известии он нахмурился, и на лицо его вновь легла тень. Селия украдкой бросила на него взгляд, но Додд молчал.

– Почему ты хмуришься? – спросила Майя, стараясь говорить как можно беззаботнее.

Его взгляд был строг и суров. Не знай она, что этот юноша раньше срока прошел мастонские испытания, то решила бы, что перед нею стоит взрослый мужчина.

– Она каждый день бросает тебя в одиночестве, – гневно сказал он. – Я не думал, что она такая легкомысленная.

– Я отпускаю ее, чтобы она могла побыть с друзьями, – вступилась за Сюзенну Майя.

– Долг не знает отпусков, – резко ответил Додд. – Впрочем, быть может, я сужу ее слишком строго по причинам, не имеющим отношения к этому случаю. Спасибо за разговор, Майя. Я собирался заговорить с тобой с самого дня твоего прибытия, но думал, что это доставит неловкость нам обоим. Я ошибался.

Было ясно как день, что он по-прежнему хранит в глубине души искреннее чувство к Сюзенне. Майя подумала, что не сможет больше уважать ее – девушку, которая бросила столь достойного молодого человека, испугавшись превратностей судьбы. Гордая, напыщенная девчонка, которая не знала в жизни горя! И ведь Майя уже заметила, как сильно она стремится к совершенству, как строго соблюдает правила и приличия.

– Кто-то идет, – сказал Додд и замедлил шаг. Большой дом был уже близко. Из тумана выскочил мальчишка и бросился к ним. Это был альдермастонов посыльный по имени Оуэн – крепкий парнишка лет четырнадцати, кряжистая фигура которого наводила на мысли о кузнице.

– Вот вы где, – выдохнул он, подбежав к ним. – Идемте скорее! За мной, пока вас не увидели! Селия, ты неси корзину в дом. Меня послали искать вас двоих, – и он посмотрел на Додда и Майю, а затем вгляделся в туман вокруг. Селия встревоженно прикусила губу и потянула корзину из рук Додда.

– Что случилось, Оуэн? – спросила Майя, и в животе у нее свернулся тугой узел.

– Приехали люди из Комороса, – мотнул головой Оуэн. – Идемте, я по дороге расскажу. Всадники, много. Только что прибыли. Альдермастон сказал, чтобы они оставили мечи за воротами, не то он их не впустит.

– Кто именно приехал? – с нажимом спросила Майя. – Кого прислал мой отец?

Оуэн стрельнул глазами на Додда, который застыл с помертвевшим лицом.

– Новый граф Форши. С ним тридцать всадников и шериф Менденхолла. Альдермастон велел мне провести вас по туннелям, чтобы вас никто не видел. Ах ты ж пакость, пролезли-таки!

Глава седьмая

Форши

Майя сразу узнала значок на солдатской куртке: падающий на добычу орел, герб графов Форши. Солдат шел сквозь туман, и за ним следовали еще двое.

– Вот он! – вскричал солдат – заросший бородой, с брюзгливым лицом. – Вот он тут, чешет языком с безродными. Бросай корзину, сынок. Пойдешь с нами.

На лице Додда отразилась ярость, но он тотчас же овладел собой. Спустив корзину с плеча, он передал ее Селии.

– Я подчиняюсь приказам альдермастона, а не вашим, – ровным голосом ответил он.

– Придется подчиниться – тебя, парень, хочет видеть граф Форши. Не брыкайся, хуже будет.

– На этих землях я пользуюсь правом убежища.

Солдат фыркнул.

– Ишь, щенок! Ничего, недолго тебе осталось. Ну, пошли к твоему альдермастону, – и он сделал шаг вперед, грозно глядя на юношу. – Иди лучше добром, не то отволоку за ногу, с полным моим удовольствием. Ну, что выберешь?

Майю обуревал гнев. Как они смеют так нагло говорить с Доддом! Но на нее никто даже не посмотрел – платье безродной служило прекрасной маскировкой.

– Я пойду сам, – сказал Додд.

– Это ты правильно решил. Не срамить же тебя перед девчонками, право слово. А вы брысь отсюда! – прикрикнул солдат на девушек. Селия вздрогнула и бросилась бежать. Майя кинулась следом, но сердце ее гневно грохотало. Рядом оказался Оуэн; он заламывал руки и бормотал себе под нос.

– Опоздал! – огорчался он. – Это я все испортил!

Майя положила руку ему на плечо.

– Ты не виноват. Я спущусь в туннели. Скажи альдермастону, что я буду ждать в его приемной. Где бабушка?

– Уже в Большом доме.

Майя кивнула и решительно пошла вперед. Теперь уже Селии пришлось постараться, чтобы не отстать.

– Они ведь ему ничего не сделают? – тревожно спросила прачка.

– Надеюсь, что нет. На того, кто нарушит мир в аббатстве, падет гнев охраняющих его сил.

– А почему тот солдат сказал, что Додду недолго осталось? Его лишат убежища?

– Не знаю, – ответила Майя, прокручивая в голове сотни возможностей, но все, увы, печальные. Расставшись с Селией, Майя и Оуэн торопливо пошли к видневшемуся в тумане дому альдермастона. По пути им опять повстречались солдаты, но платье безродной сделало свое дело – на Майю не обратили внимания. Близ Большого дома слышались голоса, однако туман глушил звуки, и Майя ничего не смогла разобрать.

Добравшись до дома, она быстро спустилась под землю и по туннелям добралась до приемной у входа в личные комнаты альдермастона. Тихо, осторожно поднимаясь по лестнице, она услышала доносящиеся из комнат голоса. Майя потихоньку приподняла крышку люка, стараясь, чтобы движение вышло незаметным, но тут кто-то схватился за люк сверху и распахнул его. Сердце у Майи подпрыгнуло, однако в следующее мгновение она увидела свою бабушку. Бабушка поднесла палец к губам, приказывая молчать.

Майя выбралась из люка, и вместе они бесшумно опустили крышку на место.

– Я с вами не поеду! – запальчиво сказал голос Додда. – Я избрал Муирвуд своим убежищем и никуда отсюда не уйду.

– Очень неразумное решение, – ответил другой голос, который Майя тоже узнала. Это был новый граф Форши, один из тех, кто увез ее прочь из отцовского дворца. Высокий, похожий на седого медведя, он не знал жалости и был верен лишь одному человеку – королю. Завладев графством, он немедленно принялся истреблять всех тех, кто поддерживал его предшественника. Майя слыхала, что в народе он получил прозвище Королевский молот.

– Как давно мы с тобой знакомы, Ричард Сейон? – спросил граф. – С юности?

В голосе его звучала угроза.

Альдермастон ответил бесцветным голосом:

– Мы знаем друг друга почти все сорок лет, что живем на свете, Корд. Мы проходили мастонские испытания в одном и том же аббатстве.

– Ты всегда мечтал стать альдермастоном, – фыркнул граф. – Ты мог бы стать лордом! Членом Тайного совета! А вместо этого забрался в какие-то вонючие болота.

Наступила тишина.

– Это зависело не от меня, Корд, – просто ответил альдермастон. – Я был призван к служению. Служба при дворе не соответствует моим наклонностям – в противовес твоим.

– Эх, Ричард, святошей был – святошей и остался. Какой же ты трус! Ну да ты всегда был коротышкой, да и толстяком к тому же. Нет, солдатская служба не для тебя.