Все звуки были заглушены. Все цвета были потушены. Свет был погашен. Тепло было отключено.

Только давление. Темнота и окружающая пустота давили. Зубы сжались и готовы были уже взорваться. Биение сердца участилось. Казалось, оно пробьет грудную клетку и полетит куда-то в неизвестность. Все органы внутри скомкались, словно кто-то хватал их своей рукой и сжимал кулак.

Пронзительный звук. Будто нечто острое на скорости света пролетело сквозь уши, взорвав барабанные перепонки.

Обжигающей яркости сияние. Свет из глубин бездны, колющий глаза. Поток света пробрался сквозь глаза, прожигая внутренность. Ах, если бы можно было закрыть их! Но веки не слушались. А руки разрывались. Какая-то неведомая сила тянула их и терзала тело.

Органы внутри взрывались. Куски плоти бились об ещё целые кости. Кровь разлетелась по сторонам. Внутреннее тепло растворилось в пучине абсолютного холода. Разрывалось и сердце с приглушённым взрывом.

Но почему холод ещё продолжал ощущаться? Почему яркий свет продолжал прожигать глаза? Почему звук разрывал уши? Почему тело продолжало дрожать от ужаса и боли? Почему не было видно света в конце тоннеля, о котором так много рассказывают? Почему восприятие боли всё ещё сохранялось? Почему? Почему!

Выстрел. Послышался громкий выстрел. Вдали виднелся огненный след от вылета пули. Запах пороха бил по носу. Все мысли разом пропали.

Сильная боль в черепе. Чувствовалось, как куски кожи, костей и мозга разлетаются по сторонам.

Страдальческий крик пробил пространство и ударился об осколки тела, разрывая их на атомы и бросая в необъятные просторы пустоты и черноты.

Голубые глаза открылись. Они всматривались в окружение с ужасом. Паника продолжала держать тело парализованным. В груди сердце билось с огромной частотой.

Только подавив эту внутреннюю агонию, заключённый А-001479 смог заставить себя встать и усесться на койке. В голове крутились бесчисленные вопросы, главным из которых был “Где я нахожусь?”.

Потерянным взглядом он рассматривал комнату – металлическую ячейку, в которой он находился. Ответа найти он не смог. Вопросы только прибавлялись.

Боль в груди и в голове начала постепенно отступать. Он схватил стоящий на столе стакан с водой и жадно выпил её. Жажду он не утолил, но пересохшее горло наконец вспомнило сладкий вкус жизни.

Он тяжело встал с кровати и неровными, неуверенными шагами направился к двери. Ноги с трудом удерживали тело. За долгие годы неподвижности немудрено, что они разучились машинально выполнять примитивные действия.

С трудом, покачиваясь в стороны, он всё же смог дойти до металлической двери. Он встал перед дверью и ждал, пока панельная доска рядом не отсканирует его. Но этого не произошло. Блондин смотрел недоумённо на бездействующий прибор.

– Какого чёрта! – произнёс свои первые слова заключённый А-001479.

Он посмотрел на эту ржавую панель. На ней была сенсорная кнопка. Недоумевающе, он поднёс ладонь и нажал на кнопку. Дверь открылась. Блондин изумлённо смотрел на картину перед глазами – почему-то после казни он очнулся в каком-то непонятном здании со старым оборудованием и грязными, ржавыми металлическими стенами коридора, который простирался на десятки, сотни метров. Он смотрел на проходящих мимо людей с грязноватыми руками, немытыми лицами и сухими волосами. Худощавые женщины и мужчины проходили рядом с ним и внимательно изучали незнакомца. Их взгляды были неуютными, словно испуганными. В коридоре с десятками людей и сотнями дверей, похожих на ту, через которую он вышел, заключённый, или точнее бывший заключённый, А-001479 продолжал ощущать давление извне. Долго он пытался найти ответ на дурацкий вопрос “А не в аду ли я сейчас?”.

– Норт! Томас Норт! – донёсся знакомый женский голос откуда-то со стороны.

“Томас Норт”: повторил он в уме. Это же его имя! Имя, которое когда-то стала такой ненавистной! Теперь он вспомнил всё. Но даже такое мерзкое словосочетание, как “Томас Норт” из уст той девушки звучало как нечто сладкое и доброе.

Том повернулся в сторону голоса. К нему шагала девушка, которую казнили в один день вместе с ним. Лицо её озаряло хмурое пространство в глазах Тома. Её рыжие волосы вились со стороны в сторону. И Том был готов поклясться, что от них веет нежным ветром, гладившим его лицо. Том смотрел на её лучезарную улыбку. Эта картина была похожа на сон.

Девушка наконец дошла и предстала перед Томом. Они улыбались и неловко смотрели друг на друга.

– Привет, – первой заговорила девушка.

– Здравствуй, – не сразу ответил Том, продолжая наслаждаться её лицом.

– Как ты?

– Я бы сказал хорошо, если бы понимал, что происходит.

Они улыбались.

– Голова болит?

– Нет. Нет, всё хорошо, – крайне неубедительно отвечал Том.

– На ногах стоять можешь?

– Тело дрожит немного, но думаю, справлюсь.

– Пойдём. Я тебе всё расскажу, – после недолгой паузы сказала рыжеволосая девушка.

Они двинулись с места и неспешно шагали по коридору. Том продолжал оглядываться по сторонам, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что связало бы его с этим местом. Но либо память его подводила, либо это место действительно было чужим. Может даже враждебным.

“Хорошо хоть она здесь!”: грела его мысль.

– Объяснить будет сложно, говорю заранее. А уж поверить, тем более.

– Я попытаюсь.

– Нас разморозила группа повстанцев, сражающаяся с нынешней властью. Они пришли за Джоном, по правде говоря, – тут она ухмыльнулась. – Выходит, мы с тобой чисто случайно тут оказались. Глава отряда был давним знакомым Джона и, также, как и мы, в своё время пробивал в заключении на Норт-Энде. Его разморозили власти пару лет назад для каких-то опытов, потом он оказался в рядах повстанцев.

Том внимательно слушал её. Следующие пару минут девушка рассказывала, что власть на всей Земле принадлежит одному тирану по имени Морнитас. Что с помощью своих покровителей и огромных ресурсов он захватил правление и с тех пор терроризирует население людей, а повстанцы хотят вернуть власть человечеству. Уже несколько десятилетий они ведут войну. Девушка рассказала, что они были в блоке замороженных, что находится во владениях Морнитаса. Замороженных ныне используют для экспериментов. Если бы они остались там, то рано или поздно их бы тоже превратили в подопытных крыс.

Том остановился, дослушав сказ девушки до конца.

– Правильно ли я понял, – сказал Том. – Мир находится в разрухе, люди – под гнетом, идёт война, царствует беззаконие, а бывших заключённых используют во всякого рода экспериментах?

– Довольно точная оценка.

Том увёл взгляд в сторону. Он вдумчиво смотрел в пустоту, пытаясь в голове переварить всю эту новую и странную информацию.

– Как так может быть! – он понимал, что внятного ответа не прозвучит, но слишком велико было желание понять, что за чокнутый мир его впредь окружает. – У меня несколько вопросов. Во-первых, какой сейчас год?

Том волнительно смотрел в глаза девушки. Ответ в любом случае был бы для него шокирующим. Девушка посмотрела на Тома. В её взгляде читалась растерянность.

– Мы провели в капсулах заморозки 178 лет, Том. Сейчас 2393 год.

Том ошеломлённо смотрел на неё. Это было безумие, в которое сложно поверить.

– Ты хочешь сказать, что на дворе конец сраного 24-ого века?

– Да, – тяжело вздохнула девушка.

Том ужаснулся. Не каждый раз услышишь, что проспал почти два века. Девушка дала ему время смириться с услышанным. Но чем больше Том пытался понять этот новый мир, тем безумнее тот становился.

– Понимаю тебя. Я сама была в таком же состоянии…

– Ладно, предположим прошло два века. Хорошо, – перебил её Том. – Это можно пережить.

Девушка улыбнулась ему.

– А сколько времени я был в отключке после разморозки?

– Почти неделю.

– Так и должно быть?

– Не думаю. Мы с Джоном сразу пришли в себя, а для восстановления сил спали только пару часов. А ты будто впал в спячку.