- МЯУ! МЯУ! МЯУ! – услышал Энмор.

- Ну что тебе нужно, котище… - пробормотал он и открыл глаза. Довольный собой Висельник спрыгнул с кровати, подбежал к двери и остановился у неё, требовательно глядя на Энмора мерцающими зелёными глазами.

Энмор сонно протёр глаза. Зевая, спустил с кровати ноги, лениво удивившись тому, насколько холодным оказался пол. Потом вдруг понял, что к чему, и вскочил на ноги.

- Мяу, - решительно потребовал Висельник. Энмор стоял столбом, хлопая глазами и не понимая, что происходит. Потом заметался по комнате, хватая разложенную на полу одежду, ещё не высохшую после стирки, и натягивая её на себя.

Две минуты спустя он уже медленно шёл через лес, закутав голову и плечи в плащ и прижимая к груди Висельника. Светящиеся шарики вылетели из камеры следом за ним и теперь веселились вовсю: кружились в воздухе, повисали на ветках деревьев, гонялись за каплями дождя, заглядывали в дупла деревьев и под кусты. Энмор невольно задумался: а сколько лет они уже освещают темницу? Неужели со времён основания Гильдии? Не позавидуешь беднягам: провести в заточении больше чем сотню лет, да ещё и совершенно безвинно!

Внезапно тишина леса исчезла, взорвавшись криками. Энмор юркнул за дерево и осторожно выглянул наружу. От того, что он увидел, у него кровь застыла в жилах: двенадцать лошадей, привязанных к деревьям, отбивались от целой стаи псов. Копыта обрушивались на собачьи черепа, отбрасывали в сторону тела, но новые и новые псы выбегали из тьмы, бросались на коней, вонзали зубы в их бока, животы и шеи. Несколько лошадей оборвали поводья и умчались прочь с бешеным ржанием. Одна из них пробежала совсем близко от Энмора, и на лицо юноше брызнула горячая кровь.

Висельник зашипел. Привалившись к стволу дерева спиной, Энмор машинально стирал кровь, как вдруг увидел среди пелены дождя фигуру в тёмном плаще с остроконечным капюшоном.

- Кто здесь? – хрипло спросил он, и только сейчас осознал, что забыл кинжал в камере. Фигура остановилась в трёх шагах от него. Раздалось мерзкое шуршание; Энмор опустил глаза и с приступом отвращения увидел крыс, бегущих по опавшей листве мимо него.

- Не подходи ближе, - сказала фигура, и Энмор узнал голос Герселлы. Но звучал этот голос странно, как будто она набила рот ватой.

- Что с тобой? – спросил Энмор. – Почему ты в капюшоне?

- Ты не должен смотреть на меня. У меня мало времени. Я должна сказать…

Она замолчала. Энмор прижал к себе кота, который весь дрожал от охотничьего азарта, смешанного со страхом.

- Что ты хотела сказать, Герселла? Я помню, ты звала…

Он не смог говорить. Его пронзила пугающая догадка.

- Герселла? – медленно спросил он. – В тот раз… в тот раз ты не звала меня? Ты не пыталась сказать «Энмор»?

Девушка стояла неподвижно. Потом помотала головой, очень медленно. По-видимому, это движение отняло у неё часть сил, потому что она тут же покачнулась. Энмор шагнул к ней, но девушка отпрянула, хрипло крикнув:

- Нет! Не трогай меня! Не смотри на меня!..

- Что ты хотела сказать тогда? Что?

- Эр… Эр…

Энмор с отчаянием понял, что она снова теряет дар речи. Герселла обхватила руками ствол дерева, но ей это не помогало, и она начала оседать на землю.

- Подойди, - выдохнула она. Энмор подошёл и склонился над ней, зажмурившись и закутав голову кота плащом, чтобы тот тоже не смотрел на девушку. Герселла приблизила губы к его уху и прошептала всего лишь одно слово.

… - Кто посмел помешать нашему пиру?!

Громоподобные голоса пронеслись над поляной, заставив сражающихся на миг замереть в ужасе. Даже собаки – и те прекратили нападать, присели на задние лапы и отчаянно завыли. Над поляной поднимались бесы – бледные, обнажённые, чудовищно изуродованные тела с длинными когтями и собачьими мордами. На оскаленных клыках ещё не высохла кровь тех, кем они были когда-то – обыкновенными мужчинами и женщинами, которые ступили на путь служения демону. Их было шестеро, и они приближались.

- Мы голодны! – завывали шесть глоток. – Мы так голодны!!!

Это было уже слишком. Стражники закричали от ужаса. Двое из них были уже мертвы, их лица обгладывали крысы. Остальные были изранены и искусаны, и еле держали оружие. Леннерт встретился глазами с Авелоном и увидел в этих глазах то, чего раньше не видел в них никогда: страх. Авелон еле заметно шевельнул бровями, и Леннерт ответил кивком на его немой вопрос.

Авелон взмахнул мечом. Сверкающий клинок описал круг над его головой. Кольцо голубой магии опустилось на солдат, вынуждая их подступить ближе друг к другу. Крысы в ужасе разбежались прочь от круга, громко пища. Авелон покачнулся, и Леннерт с болью ощутил, как много сил отняло это заклинание у его друга.

- Бегите! – закричал Авелон.

Стражники не стали спорить. Они развернулись к лесу и бросились бежать, прихрамывая и спотыкаясь. Те, которые были изранены меньше, поддерживали ослабевших товарищей. Бесы взвыли от бешенства, бросились всем скопом на людей, но голубой магический круг отшвырнул их в сторону.

Они смогли уйти. Авелон и Леннерт остались одни, и враг превосходил их числом. Посмотрев друг на друга ещё раз, они встали спина к спине: Авелон поднял меч, Леннерт сжал призрачные кулаки.

Бесы набросились на них сразу со всех сторон. Меч Авелон отсёк одним ударом две тянувшиеся к нему руки, Леннерт погрузил ладони в омерзительно-бледный живот ближайшей твари. Они держались, они сражались за свою жизнь; но Леннерт с тошнотворным отчаянием почувствовал, что что-то не так.

Он посмотрел вниз, под ноги, и снова закричал. Земля горела у него под ногами, фиолетовые струйки пламени превращали мокрую траву в хлопья сажи, лизали его сапоги. Бесы вновь набросились на него, он отчаянно отбивался, его руки снова и снова встречали холодную и скользкую плоть. Вопли тварей резали ему уши. Его схватили за руки, не давая сражаться, вцепились в ноги и даже в шею, и потащили вниз, в пламя, которое горело уже не только на земле, но и под землёй.

Авелон падал следом за ним. Фиолетовый огонь горел уже не под ногами – он горел в небе, он сам был небом. Авелон тяжело рухнул на землю, вернее – на оплавленный, ноздреватый камень. Вокруг поднимались чёрно-серые скалы без единого признака растительности. Бесы окружили его, они хохотали и прыгали, наслаждаясь его отчаянием. Авелон огляделся по сторонам. Леннерта нигде не было.

Тогда он понял, что настала пора использовать последнее средство, и заговорил.

Слова, пламенем вырывавшиеся из его рта, не существовали ни в одном языке разумных существ из его мира. В них слышался скрежет тектонических плит и рёв вулкана, гул метеоров, пронзающих купол атмосферы и вонзающихся в землю. Авелон говорил на языке демонов, и каждое слово опаляло его изнутри, но от этих слов бесы взвыли и отступили.

Авелон снова поднял меч. Он был готов сражаться до последнего, но этого не произошло – бесы в панике унеслись прочь. Он остался один, среди гула фиолетового пламени и грохота, что доносился из-под земли.

Сил у Авелона оставалось немного. Дрожащей рукой он нашарил флакончик, привязанный к поясу, непослушными пальцами отвернул крышку и поднёс флакончик к губам. Бодрящее зелье уняло головокружение и вернуло ясность мыслей, но это было ненадолго. Источник, в отчаянии подумал Авелон, как нужен ему сейчас Источник. У каждого мага он свой, но действие всегда одинаково – Источник полностью восстанавливает волшебные силы. Но сейчас у него его нет. И взять неоткуда.

Сосредоточившись, он выставил вперёд меч, и с кончика лезвия посыпались голубые искры. Словно волшебные семена, они падали на оплавленный камень и расцветали маленькими язычками пламени. Их упало двенадцать – двенадцать шагов, которые должен был сделать Авелон – и на конце сияющей голубой тропки синяя трещина прорезала воздух.

Тяжело дыша, Авелон сделал первые три шага к порталу. Но внезапно чей-то слабый крик заставил его обернуться.

Позади него землю прорезал обрыв, из которого валил густой дым. За край обрыва ухватился Леннерт. Авелону были видны его голова и плечи, дальше всё тонуло во тьме. Одной рукой волшебник схватился за ноздреватую землю, вторую из последних сил протянул вперёд.