- Мастер Энмор! Энмор Кровеглазый! Смотрите, Энмор вернулся!

Энмор невольно заулыбался, узнав ребят. В Остоне не было своего волшебника, и нередко Иол наведывался сюда вместе с учеником. Для местной ребятни это всегда было праздником: Энмор с удовольствием демонстрировал им своё мастерство, показывая разные магические фокусы, а то и творя что-нибудь посерьёзнее. Именно к нему все тащили поломанных кукол, порванные мячи, приболевших щенков. Для детей это была радость, а для него – тренировка. На секунду Энмор затерялся в радостных воспоминаниях, но тут же был возвращён к действительности навалившимися на него подростками, которые чуть было не сбили его с ног. А из соседних огородов, домов и дворов уже выбегали другие дети, радостно вопя и подпрыгивая на бегу. Только самые маленькие, которые не помнили Энмора, робко жались у заборов, засунув в рот большие пальцы и немного испуганно глядя на волшебника со странными красными глазами.

- Вот что, ребята, – сказал Энмор не очень громко, но все сразу угомонились, – бегите за родителями и собирайте всех на площади. Случилась большая беда. А ты, Кейди, проводи меня к Повинду, хорошо?

Дети тут же посерьёзнели. Закивав головами, они разбежались в разные стороны. А Кейди, рыжеволосая девочка с тонкими косами, доверчиво взяла Энмора за руку и сказала:

- А у нас в деревне солдаты.

- Что? Солдаты? – насторожился Энмор, но тут же чуть не расхохотался от облегчения. Уж солдаты-то точно справятся с бандой.

- Ага, – кивнула Кейди, таща его за руку по улице. – Их главный сейчас на постоялом дворе сидит. Мастер Энмор, а ты теперь снова будешь приходить к нам?

- Пока не знаю, – вздохнул Энмор, в голове которого снова завертелась противная мысль о суде. – Пойдём скорее, хорошо?

Тем временем Фриггл, Кориэль и Гармил направились к постоялому двору. Едва войдя в тёмный, прохладный обеденный зал, Кориэль опрометью кинулся к прилавку и спросил у хорошенькой служанки, не останавливался ли здесь сегодня высокий, богато одетый молодой господин с рыжеватыми волосами. Служанка ответила, что точно так, был такой постоялец, но он уже два часа как уехал. Кориэль чуть не застонал от сожаления.

- А в какую сторону он уехал? – поинтересовался он. Девушка пожала красивыми полными плечами:

- Да по западному тракту. Тут не ошибётесь, сударь: он сразу за озером.

- Я могу вам помочь, – донёсся до Кориэля глухой голос. Юноша обернулся и увидел, что за столиком у окна сидит человек в чёрной одежде. На груди у него была кираса, на поясе – шпага, к сапогам приделаны длинные шпоры. Одет как военный, но его чёрный скромный кафтан, без каких-либо знаков отличия, не походил ни на одну из известных Кориэлю униформ – а в своё время он вызубрил их назубок, отец настаивал на том, что молодой дворянин обязательно должен это знать.

- Спасибо. Здравствуйте, – сбивчиво ответил Кориэль, бухаясь на стул напротив мужчины. Он запоздало сообразил, что надо бы отдать честь, и тут же снова вскочил, но мужчина сделал усталый жест рукой:

- Садитесь, садитесь. Обойдёмся без церемоний, тем более что они и не нужны – я не офицер.

- А кто же вы? – удивлённо спросил Кориэль, глядя на его кирасу. Краем глаза он заметил, что Гармил, преувеличенно охая и потирая плечо, подлизывается к официантке, которая смотрит на него с еле заметным презрением.

- Гнарри Стольм, следователь по особо важным делам, – представился мужчина, протягивая Кориэлю руку для пожатия. – Направляюсь в соседнее баронство. Я видел вашего брата.

- Как вы догадались? – изумлённо спросил Кориэль. Гнарри Стольм только усмехнулся. У него было смуглое, умное и решительное лицо, густые чёрные усы и бородка клинышком. По лбу и щекам пролегли глубокие морщины, хотя следователь был совсем ещё не стар: Кориэль не дал бы ему и сорока лет.

- Вы очень похожи, – кратко ответил Стольм. – У вас одинаковый цвет и разрез глаз, и очень редкий для этой местности цвет волос. К тому же на вас нет перчаток.

- А при чём тут мои перчатки?

- При том, что на вашей руке виден след от кольца с квадратным камнем. Вы носили его на левом среднем пальце, там, где дворяне носят геральдическое кольцо. А у молодого дворянина таких колец на левой руке было два, и оба одинаковые. Золото и квадратный аметист – символ рода графов Нодеров.

- Это удивительно, – пробормотал Кориэль, утирая вспотевший лоб.

- Я раньше никогда не слышал, что у графа Нодера был ещё один сын, – произнёс Гнарри Стольм, пристально глядя на Кориэля.

- Я внебрачный, – неловко ответил юноша.

- Этого не стоит стыдиться, – ответил Стольм, но ответил так кратко и сухо, что Кориэль не понял, было ли это сочувствие или упрёк. – Я разговаривал с Кинном Нодером. Он показался мне очень радостным и возбуждённым – даже слишком, если учесть, что его отца должны обезглавить.

Кориэль дёрнулся от этих слов, как от удара ножом. Стольм с интересом наблюдал за ним.

- Мой отец невиновен! – решительно сказал паренёк. – И я это докажу!

- И я очень на это надеюсь, – дружелюбно ответил Стольм. – Ваш отец – благородный человек, и я не верю, что он способен на такое низкое деяние, в каком его обвиняют. Так считаю не только я. У графа Нодера ещё есть много… почитателей в этих местах. Кинн расспрашивал меня, не усилили ли гарнизоны на заставах. Он очень спешил в Винкар, хотел успеть туда до вечера.

- Винкар… – медленно произнёс Кориэль, стараясь запомнить. – Спасибо! Большое спасибо!

Он вскочил на ноги, и как раз в этот момент двери кабачка распахнулись. Внутрь заглянула возбуждённая рожица мальчишки лет пятнадцати, который громко крикнул:

- Общий сбор на площади! Уже скоро!

И тут же, подтверждая его слова, зазвенел большой набатный колокол, который звучал только при пожарах или объявлении войны.

Кориэль и Гнарри Стольм спешно вышли на улицу, и следователь сказал:

- Мне надо собрать моих ребят. Торопись на площадь.

Кориэль огляделся по сторонам и, заметив, куда все идут, направился в том же направлении. Вдруг он вспомнил о Гармиле и оглянулся, но молодого волшебника нигде не было. Кориэль было встревожился, но искать Гармила было некогда, и он заторопился вперёд.

Посерьёзневшие кметы со всех сторон сходились на площадь. Матери держали на руках маленьких детей, мужчины поддерживали дряхлых стариков и старух: никто не остался дома. На высоком крыльце своего дома стоял староста Повинд – серьёзного вида дородный старик с огромными седыми усами. Энмор, прислонившийся к перилам неподалёку от него, внимательно оглядывал толпу. Заметив Кориэля, он поискал глазами Гармила, но так его и не нашёл. Но поразмыслить об этом он не успел. Уже в следующую секунду Энмор увидел человека, при виде которого у него подкосились ноги. Среднего роста, черноволосый, суровый, в чёрном костюме. Энмор не был знаком с этим человеком, но видел его совсем недавно, когда последний раз заглядывал в магическое зеркало. Этот человек вместе с несколькими солдатами и одним гвардейцем бродил по обгорелым полям Унтона – полям, которые он, Энмор, поджёг своей собственной рукой. Но отсюда до Унтона целая неделя пешего пути! Каким образом этот человек смог добраться сюда? Присмотревшись, Энмор понял, что ситуация ещё хуже, чем ему показалось вначале: вслед за человеком шагал десяток вооружённых солдат.

До его ушей донёсся голос Повинда, и Энмор велел себе взять себя в руки. Кем бы ни был этот мужчина, он наверняка возглавляет отряд, а это значит, что у кметов есть защитники. Сейчас это главное.

- Односельчане! – произнёс Повинд во весь голос. Ему было уже шестьдесят лет, и голос его был надтреснутым и хрипловатым, но по-прежнему звучным. –Нам угрожает опасность. В лесу поблизости от Остона скрываются десятеро разбойников, и сегодня ночью они намереваются напасть на нас. Энмор Кровеглазый сказал, что он и его спутники попались бандитам на глаза, но мы не можем надеяться на то, что их спугнули. Нам необходимо усилить бдительность и организовать оборону!