Их знакомства и связи больше не пересекались, и Кроули считал, что сама судьба подсказывает ему, что дороги назад больше нет.

А потом Кроули встретил ЕЁ.

— Сэмми!.. Сэмми! Речь!

В баре отеля жизнерадостная нетрезвая компания что-то праздновала. Кроули сидел у стойки вполоборота к залу, уткнувшись локтем в зеркально-гладкий тёмный мрамор столешницы. Бармен в белой куртке поставил перед ним стакан неразбавленного скотча. От стола возле полукруглой сцены раздавался жизнерадостный хохот.

— Друзья мои! Друзья мои!.. — какой-то молодой человек встал, отодвинув стул, и запрыгнул на сиденье, возвысившись над столом. Воздел бокал шампанского, будто факел.

— Друзья мои, это было эпическое состязание!.. — воскликнул он.

Кроули с любопытством развернулся в его сторону. Сидящие за столом встретили такое начало одобрительными криками.

— Дадли Бенджамин — запомните это имя, друзья мои, потому что Дадли Бенджамин — это молния, это вихрь! Представьте себе, — заговорил он другим тоном, пригибаясь со своего возвышения к внимательным слушателям, — сумерки. Дорога, — он изобразил рукой волну, чуть не расплескав шампанское, — которую будто проложил сам дьявол! Пять часов после начала гонки! — выкрикнул он, распрямляясь. — Трасса Ле Ман!

От стола раздался оглушительный вой и свист в знак восхищения.

— Мы едем прямо во тьму! Три машины за нами уже попали в аварию! Двое выбыли! Но Дадли Бенджамин продолжает гонку!

Громкие аплодисменты поддержали его настрой. Многим пришлось отставить стаканы и зажать сигареты в зубах, чтобы освободить руки.

— В полной темноте мы добираемся до пит-стопа, — продолжал рассказчик. — У нас разбиты фары! Помяты оба крыла! Смещена передняя ось! Машина нуждается в хорошем ремонте, но что делает Дадли Бенджамин? Дадли Бенджамин продолжает гонку!

Мужчина, сидевший во главе стола, улыбаясь, принимал дружественные хлопки по плечу и тычки — видимо, он и был тем главным героем рассказа.

— Мы примотали к передней стойке полицейский фонарь — и мы ехали всю ночь! К утру мы занимали второе место, перед нами оставался только французский «Ариес». Он опережал нас на несколько минут, у нас не было никаких шансов его обойти! Спросите меня, — с таким энтузиазмом выкрикнул рассказчик, что даже Кроули захотелось его спросить, — спросите меня, что делает Дадли Бенджамин?! На покалеченной машине! С разболтанными колёсами, с разбитыми фарами, со смещённой осью?.. Что он делает?! Он не заезжает на пит-стоп!

Восторженный рёв едва не перекрыл его голос.

— Мы выигрываем пять драгоценных минут! — во весь голос закричал Сэмми. — Мы обходим лидера! И Дадли Бенджамин побеждает в гонке!

От его экспрессивной жестикуляции шампанское выплеснулось на головы соседей, но никто этого даже не заметил — хоровое «Гип-гип ура!» грянуло над столом.

— За Дадли Бенджамина и его малышку «Бентли»!

Кроули побарабанил пальцами по столешнице, склонил голову набок. История показалась ему любопытной.

Двадцатый век вообще оказался полон сюрпризов. Время словно рванулось вперёд, нагоняя столетия, когда оно было медленным и неспешным. Каждый день кто-то что-то изобретал или открывал, жизнь ускорилась, расстояния стали маленькими, всё бурлило, клокотало, сияло. Пожалуй, Кроули стоило своими глазами взглянуть на эту «малышку Бентли» — кажется, он едва не упустил что-то новое, что-то важное.

Блестящие новенькие автомобили, гладкие, будто залакированные, ровным рядом стояли на огороженной площадке. Между ними расхаживали мужчины в элегантных костюмах — осматривали капот и крылья, пригибались, заглядывая в салон, хлопали дверцами. Рядом сновали энергичные молодые люди с печатными буклетами, расписывая достоинства каждой модели. Кроули тоже прошёлся, вскользь проводя кончиками пальцев по гладкому крылу или кузову. Автомобили, определённо, стали выглядеть намного симпатичнее за последние несколько лет — но глаза ни на чём не отдыхали. Они все были красивыми, они были с характером, но каждой машине чего-то недоставало, какой-то изюминки, какой-то завершённости. Всё было не то. Кроули поблуждал между автомобилями, похлопал дверцами, попинал тугие колёса. Потом заметил ещё один — в стороне, под брезентовым чехлом. Подманил молодого человека с буклетами, кивнул:

— А там что?

— Простите, эта модель не продаётся, — тот с сожалением улыбнулся. — Она уже забронирована.

Кроули моментально, не сходя с места, захотел именно эту модель.

— Я хочу поговорить с управляющим, — сказал он.

— Боюсь, он тоже ничем не сможет вам помочь, сэр.

Кроули наклонился поближе к лицу паренька.

— Пусть он с-сам это сскажет.

Молодой человек слегка побледнел, всем телом отклонившись от Кроули.

— Я позову управляющего, — испуганно пообещал он. Возможно, он хотел, чтобы это прозвучало как угроза — но не получилось.

Кроули довольно улыбнулся, звонко щёлкнул ногтём по капоту ближайшей машины. Ушиб палец, скривился, сунул в рот.

Управляющий показался через минуту — невысокий, приятный мужчина в хорошем костюме. Он направился прямиком к Кроули, улыбаясь так, словно решение проблем с клиентами доставляло ему особенную радость.

— Подыскиваете машину, сэр? — дружелюбно спросил он. — Что-то надёжное и комфортное?

— Что-то быстрое и эффектное, — мгновенно ответил Кроули и ткнул пальцем в автомобиль под чехлом: — Вроде этого.

— Эта машина зарезервирована для лорда Гамильтона, — сказал управляющий, — но я могу оформить заказ, и вам доставят такую же через три недели.

Кроули развернулся к нему всем телом, внимательно посмотрел сквозь очки.

— Можно глянуть? — небрежно спросил он. — Или хотите всучить мне кота в мешке?

Управляющий засмеялся, будто Кроули остроумно пошутил. Подманил к себе одного из буклетных мальчиков, кивнул на машину. Чехол сдёрнули.

Кроули тихо выдохнул. Перед ним стояла ОНА.

Чёрная. Блестящая. Лаковая.

Элегантная. Быстрая. Восхитительная.

Она словно улыбалась ему. Словно именно его и ждала. Словно именно для него и была создана — и он не мог отвести взгляд, скользя по её угольным крыльям.

Он подошёл ближе, коснулся её рукой. Металл был холодным и гладким, но Кроули уже точно знал, что там, под капотом, скрытый до времени, таится настоящий огонь.

На эмблеме автомобиля сидела крылатая буква В. То ли крылья, отогнутые назад потоком встречного ветра, то ли серебряное пламя. Кроули почувствовал, как к горлу подкатил комок. Это была она. ОНА.

— Я вижу, вам нравится, — с улыбкой заметил управляющий. — Хотите такую же?

— Нет. Я хочу её.

— К сожалению, лорд Гамильтон… — начал управляющий, но закончить не успел — его окликнули, отозвали к телефону. Когда он вернулся, вид у него был довольно удивлённый.

— Вы что-то говорили про лорда Гамильтона, — с тайным ехидством сказал Кроули.

— Да, вы не поверите, — управляющий улыбнулся, скрывая замешательство. — Он только что отказался от машины, решил взять «Роллс-Ройс».

— Значит, я могу… — Кроули повёл головой в сторону машины, которая терпеливо ожидала решения.

— Пожалуй, да, — управляющий развёл руками. — Не вижу причин вам отказывать. Хотите оформить бумаги прямо сейчас?

Кроули кивнул.

Пока клерки готовили документы, управляющий предложил Кроули выпить, чтобы не скучать в ожидании. Как оказалось, он неплохо разбирался в своём деле и довольно многое знал об автомобилях. Кроули слушал вполуха, чередуя внимание между стаканом виски и сигаретой. Они сидели в салоне «Дерби Моторс», расположившись в креслах у широкого окна.

— Мистер Таунсенд! — окликнул клерк, и Кроули вздрогнул.

— Прошу меня извинить, — управляющий поднялся на ноги.

— Ваша фамилия — Таунсенд? — уточнил Кроули.

— Эдвард Таунсенд, — тот учтиво кивнул.

Кроули разглядывал его, задрав голову. Эдварду было сейчас лет тридцать. Неудивительно, что Кроули его не узнал — последний раз они виделись, когда он был мальчишкой.