Хотя ту работёнку искушением толком и назвать было нельзя. Если Ты позволяешь людям жить у себя в саду и питаться, чем Ты послал, — неужели Ты думаешь, что они сами никогда не поинтересуются насчёт яблочек? Краули просто ускорил неизбежные события, вот и всё.
В пустыне за Адамом и Евой крался черногривый лев, и Краули гадал, кто кого одолеет, одной рукой мысленно делая ставку на Адама, второй — на льва.
— Мне сказали: «Ползи наверх, устрой какие-нибудь неприятности», — признался он, глядя в пустыню. Слово «неприятности» в этом случае попахивало бессовестным преуменьшением.
— Разумеется, — строго ответил ангел, беря себя в руки. — Ты же демон. Это твоя природа.
Демон!.. Как будто это был ответ на все вопросы! Краули хмыкнул и поджал губы. Он ничего не имел против неприятностей в целом, особенно когда они случались не с ним, но в каждом частном случае его одолевали сомнения. И вообще, не он это начал, ладно?
Его идея была проста, можно даже сказать — элегантна. Краули искренне гордился ею. Всего-то надо было дождаться, когда Страж отвернётся, проникнуть в Эдем и нашептать Еве на ухо, что на Древе висят Плоды, которые так и умоляют вкусить их.
Краули был почти уверен, что на самом деле Древо поставлено в самом центре Эдема именно чтобы засечь время и посмотреть, надолго ли хватит у людей терпения. Больше того, Краули был уверен, что и время Всемогущий изобрёл только ради того, чтобы отмечать крестиком дни до момента, когда кто-то из людей сорвёт плод. В общем, кое-кто просто ускорил события.
Ева была очаровательной и доверчивой. Она без сомнений сорвала сочное яблоко и впилась в него зубами. Краули, склонив змеиную голову, с удовольствием наблюдал за ней с ветки. Всего одного укуса хватило, чтобы у неё открылись глаза. Краули улыбался, глядя, как Ева передаёт яблоко Адаму, чтобы тот тоже немножечко поумнел. Шутка вышла хорошей, так он думал. И потом, Всевышний вряд ли собирался делать из этих яблок мармелад или шинковать в пирог. Так зачем это Древо вообще стояло тут и провоцировало?..
— Не очень умно со стороны Всевышнего всё-таки, — сказал Краули. — Яблоня в центре сада с табличкой «не трогать»… В смысле, почему не посадить её на вершине горы?
Ангел поднял глаза, будто хотел увидеть гору, о которой говорил демон.
— Или на Луне? — предположил Краули.
Ангел с сомнением поднял глаза ещё выше. Наверняка он тоже думал, что если уж Ты хочешь, чтобы Твоя любимая яблоня оставалась неприкосновенной, так Помести её там, где никто до неё не доберётся. Или предупреди, что яблоки отравлены. Или окружи её рвом с крокодилами, в конце концов! Если, конечно, Ты правда хочешь, чтобы никто не тянул к ней руки. А дразниться вот так — это просто нечестно. Рано или поздно день настанет, и яблоко будет съедено — когда кончится виноград, персики и орехи. А они ведь могут кончиться, по крайней мере, до нового урожая. Никто же не позаботился научить людей обрабатывать землю — они ели, что найдут, и однажды съели бы всё подчистую.
— Остается только гадать, чего Он действительно добивается, — задумчиво сказал Краули.
— Лучше и не гадать, — недовольно прервал его ангел. — Это всё часть Великого замысла. Не нашего ума это дело. Это непостижимо, — со значением добавил он.
— Непостижимо? — переспросил Краули.
— Именно, — подтвердил ангел, явно гордый тем, что посвящён в детали божественных планов. — Это за гранью нашего понимания и не поддаётся облечению в слова.
По мнению Краули, это звучало глупо. Если уж Ты расписал все роли заранее, зачем обижаться, что они сыграны по сценарию? Но он уже потерял интерес к этому плану со всей его непостижимостью, его вдруг заинтересовало другое — ангелу кое-чего не хватало. Он оглядел его с кудрявой головы до босых ног, и довольно внимательно, но не нашёл того, что искал.
Тут раньше был меч. Красивый такой, весь огненный. Краули его запомнил, потому что от неприятностей, которые могли случиться с ним самим, он старался держаться подальше, а огненный меч был очень большой неприятностью. И где он? Ангел прикорнул на тёплом солнышке, и меч утащила какая-нибудь обезьяна? Или его разжаловали из Стражей? Краули понравилась эта мысль. Этот ангел не был павшим, но он вполне мог оказаться проштрафившимся. Это как-то сближало.
— У тебя вроде был огненный меч, а? — спросил Краули, и ангел мгновенно изменился в лице. — Точно, был. Прям вовсю пламенел. Куда он делся?
Ангел в замешательстве отвернулся. По лицу его мелькнула виноватая тень, исчезла, вернулась, и расположилась на постой.
— Ты его потерял. Потерял, скажи?
Ангел поджал губы, глядя в пустыню.
— Отдал, — тихо сказал он.
— Чего? — Краули распахнул глаза, даже рот открыл.
— Я его отдал! — отчаянно признался ангел. Краули пялился на него, не закрывая рот. Вот это дела!.. Вот это ангелы пошли!.. — Там дикие звери, и гроза надвигается, а она уже в положении! — торопливо оправдывался ангел, пока Краули не сводил с него изумлённых глаз. — Я сказал: «вот, это вам, пламенный меч, нет-нет, никаких спасибо, и да не зайдёт над вами солнце».
Краули восхищённо пялился на него, не мигая. Такую шутку даже он бы не выдумал, а Краули не без оснований считал себя очень изобретательным. Это был очень странный ангел, очень особенный ангел, воплощение чистейшего ангельского идиотизма. Такое захватывающее, что Краули смотрел и не мог оторвать глаз. «Ну ты и вляпался», — хотел сказать Краули, но не сказал. Ангел выглядел таким встревоженным, что на него было жалко смотреть.
— Я так надеюсь, что я не сделал ничего дурного…
— О, ты же ангел, — саркастично заметил Краули. — Не думаю, что ты способен сделать что-то дурное. Это не твоя природа.
Краули подразумевал, мол, посмотри на меня, у меня тоже крылья, и я их не в лотерею выиграл. Я был ангелом, а потом перестал им быть, и поверь мне, не по своей воле. Но ангел намёка не понял. Может, он думал, что демоны создаются сразу демонами, не проходя через инкубационный ангельский период?
— Ох, спасибо! — горячо сказал он, будто мнение Краули для него было крайне значимо. — Вот просто спасибо! Весь день только об этом и думаю, — пояснил он, светлея на глазах (хотя, казалось, куда ему ещё — и так весь белый).
— Я тут тоже думал насчёт яблока, — признался Краули, раз у них пошли такие откровенности. — А вдруг это был добрый поступок? Демон может попасть в большие неприятности, если сотворит добро.
Он усмехнулся и повернулся к ангелу, предлагая разделить шутку:
— Забавно будет, если мы оба облажались. Если я сотворил добро, а ты — зло, а?
Ангел с готовностью рассмеялся — и вдруг сообразил, о чём речь.
— Нет!.. Совсем не забавно!
Краули отвёл взгляд — ну нет так нет, хотя он всё же считал, что это и правда забавно.
С неба упало несколько крупных капель. Краули пододвинулся ближе к ангелу, и тот поднял над ним крыло.
Люди уходили в пустыню. Эдем покрылся тяжелой черной завесой, в горах громыхал гром. Звери, которым только что дали имена, ежились под холодными каплями.
Пустыня скрылась за пеленой дождя, вскоре уже ничего было не разобрать. Они с ангелом переглянулись, будто каждый подумал, что им пора разойтись, поскольку их работа окончена, но ни один не хотел показаться невежливым.
— Никогда не видел дождя, — сказал Краули. — Странное явление — вода, капающая с неба.
— Необычно, пожалуй, — согласился ангел, прикрывая свою голову вторым крылом.
— Но в этом что-то есть, скажи, — оживился Краули. — Всемогущий мог бы выплеснуть её на землю всю сразу, верно? Если бы хотел просто добавить воды. Но ливень выглядит драматичнее.
Краули протянул ладонь вперёд и поймал несколько холодных крупных капель. Они врезались в подставленную ладонь, разбившись, и он едва заметно поморщился от водяной пыли. Повертел мокрой рукой перед глазами, даже принюхался к ней. Выпустил чуткий раздвоённый язык и коснулся мокрой ладони. Ангел с интересом наблюдал за ним, будто это была незнакомая ему игра.
