— Тома, прекрати, — попросил Руслан. — Я все равно никуда тебя не отпущу.

— Уйди с дороги.

Он стоял в дверном проеме и не выпускал ее в коридор.

— Тома, нет.

— Послушай… — Она сделала глубокий вдох и выдохнула. — Я не сделаю аборт. Я выношу этого ребенка. Я буду беречь его. Все, что ты пожелаешь, только оставь меня в покое.

— Тома, нет… — Руслан потрясенно на нее смотрел. — Что ты себе надумала, бэси? А как же ты? Если ты уйдешь, кто о тебе позаботится?

— Кого это волнует!

Она попыталась вырваться из комнаты, но сил совсем не осталось, а Руслан держал крепко и шептал, прижимая к себе:

— Меня волнует, Тома. Очень волнует, моя любимая девочка.

Тамара долго плакала — до изнеможения, до опустошения. Она никогда не вела себя, как истеричка, это все от гормонов, Ди предупреждала о том, что настроение будет меняться часто и непредсказуемо. Руслан воспользовался проверенным способом — укутал ее в плед, усадил на колени и качал на руках, как ребенка. И говорил, говорил, говорил…

Говорил о том, что она единственная и желанная. Говорил о любви, о свадьбе, о совместной жизни. Говорил, что никогда не оставит и никогда не предаст. Говорил о том, что страх пройдет, и она станет лучшей мамой на свете. И последнее — самое главное, именно это Тамара и хотела услышать.

И она почувствовала себя иначе — не одинокой женщиной с проблемами, а частью чего-то большого, настоящего. Семьи?

Руслан говорил о том, что у него есть квартира в Калининграде, которую он сдает и копит на ипотеку, чтобы купить жилье в Москве. Можно уехать в Калининград или продать квартиру, и тогда хватит на первый взнос. Он говорил, что его жена и ребенок не будут скитаться по съемным углам.

— Рус, я хочу, чтобы ты знал, — прошептала она, когда слезы высохли. — Я испугалась, но родить от тебя я всегда хотела сильнее, чем сделать аборт.

— Я знаю, бэси, знаю. — Он прижал ее к себе еще крепче. — Я сам повел себя неправильно, психанул из-за… прошлого опыта…

— Угу… — она сладко зевнула. — Как бы завтра прогулять работу…

— Может, возьмешь больничный?

— Некогда. Ты сам знаешь. А еще надо слетать к родителям… — Она снова зевнула.

— Да, я попрошу у них твоей руки. Все будет по правилам, бэси. И свадьба — какая захочешь. И квартира, где пожелаешь. Может, твой друг сделает скидку? Лео же строительством занимается?

Тамара не ответила. Она и вопросов не слышала — спала, обеими руками вцепившись в рубашку Руслана.

Утро в офисе началось с того, что Тамара заказала билеты в Новосибирск, на ближайшие выходные. Чувствовала она себя неважно, но после непростого разговора с Русланом иначе и быть не могло. Она вытрепала нервы и ему, и себе. Стыдно, хоть и можно все валить на гормоны.

Руслан тоже выглядел уставшим, под глазами появились синяки, но любой взгляд Тамары он встречал неизменной улыбкой, теплой и ободряющей.

Работа, как всегда, отвлекла от грустных мыслей, заставила забыть даже о ноющей боли в животе. Тамара не сожалела о принятом решении, наоборот. Теперь ей казалось, что желание сделать аборт было наваждением, глупостью, непростительной слабостью. А грусть — лишь следствие озвученного приказа Руслана. Она легко смирилась с тем, что он не захотел наказывать ее за вранье.

— Ты и так достаточно наказана, бэси, — сказал он. — И тебе нельзя нервничать.

О да! Нервничать ей нельзя, с этим сложно не согласиться. И поэтому отныне и до рождения ребенка — никаких сессий. Грустно, хотя и справедливо. Впрочем, Руслан пообещал обсудить эту тему с Лео и Ди. Тамара рассказала ему, что врач, по чистой случайности, ее знакомая из клуба.

Руслан и с работы бы ее выпихнул прямо в декретный отпуск, а лучше — в больницу на пару недель, для профилактики. Однако этому она воспротивилась и намекнула, что кто-то обещал оформить декрет вместо нее, пусть и после рождения ребенка.

К вечеру выяснилось, что Руслану нужно ехать в командировку в Санкт-Петербург. Представитель строительной компании, с которой он заключал контракт на рекламу в журнале, пожелал лично обсудить детали. Поездка планировалась короткой, утром на «Сапсане» в Питер, вечером — обратно в Москву.

— Не хочу оставлять тебя одну, — твердил Руслан, собирая сумку.

Документы, рабочий ноутбук, какие-то мелочи… Тамара пыталась засунуть в сумку зонтик, ведь в Питере вечные дожди, и что-нибудь теплое, несмотря на лето.

— Что со мной случится за день? — вздыхала она. — Утром попрощаемся, вечером уже будем вместе.

— Не знаю. У меня какое-то дурное предчувствие, — угрюмо бормотал Руслан.

В конце концов, и она разнервничалась и долго не могла уснуть, вслушиваясь в мерное дыхание Руслана.

Тамара проводила его рано утром и стала собираться на работу. Живот снова болел, видимо, тошнота провоцировала спазмы. Тамара хотела выпить таблетку, но вспомнила, что Руслан говорил о возможном вреде, и позвонила Диане.

— Не разбудила? — виновато спросила она.

— Да ты что, у меня ночное дежурство было, еще на работе.

— Ди, мне можно выпить но-шпу?

— Можно. А что за причина?

— Спазмы в животе, сил нет терпеть.

— Так… Давно? — В голосе Дианы послышалось беспокойство.

— Второй день…

— Выделений нет?

— Нет.

— Тома, приезжай в клинику.

— Ди, я постараюсь после работы…

— Немедленно! — рявкнула Диана. — Я не шучу. Когда я делала УЗИ, все было в порядке, но срок такой, что… Короче, жду. Немедленно, Тома!

Наверное, кошмар тогда и начался. Тамара испугалась и послушалась Диану, даже за руль не села, вызвала такси. Или все началось раньше, когда она решила, что не хочет этого ребенка?

Бойтесь своих желаний.

В клинике Диана сразу повела Тамару на УЗИ, и тут же все закрутилось, завертелось… и вышло из-под контроля.

Страшные слова: «Угроза выкидыша». Уколы. Каталка. Палата. Капельница.

Тамара успела позвонить на работу, предупредить, что ее сегодня не будет. Когда она стала давать указания, что нужно сделать, Диана забрала у нее телефон.

— Нужно еще кому-то позвонить? — строго поинтересовалась она.

— Нет… позже…

Если сейчас сообщить Руслану, с него станется остановить «Сапсан» и рвануть обратно в Москву. Пусть спокойно проведет встречу, вечером он все равно все узнает.

Лекарства не помогли. Диана сменилась с дежурства, но не оставила Тамару, сидела рядом с ней в палате. Поэтому, едва началось кровотечение, тут же отдала распоряжение развернуть операционную.

— Не надо, — плакала Тамара, — спасите моего малыша, пожалуйста.

Ничего нельзя сделать, ребенка уже нет. Минимизировать кровопотерю — это все, что могла сделать Диана.

Бойтесь своих желаний.

После выскабливания Тамара проспала несколько часов, и, проснувшись, не почувствовала ничего — ни боли, ни горя. Только пустота, как будто из нее откачали все чувства, все эмоции.

— Как ты себя чувствуешь, Тома? — спросила Ди, взяв ее за руку.

— Мертвой… — прошептала она.

— Тома, это пройдет. Так бывает. Тут нет твоей вины. У тебя еще будут дети.

— Почему бывает? Что случилось? Это потому что я не хотела ребенка?

— Нет! Конечно, нет.

— Тогда почему?

— Ну… причина может быть физиологической. Яйцо плохо прикрепилось, плацента еще не сформировалась. Или что-то иммунное… Я проведу ряд анализов, проверю кое-что. Стресс мог спровоцировать… Тома, тебе не нужно думать об этом!

— Это был мальчик или девочка?

— Это был зародыш размером с просяное зернышко. Тома, на вот лучше… — Ди отдала ей телефон. — Ответь Руслану. Он уже давно звонит. Или, хочешь, я сама ему скажу…

— Нет. — Тамара забрала телефон. — Я сама.

Ужасную новость Руслан должен услышать из ее уст. Господи, как же теперь с этим жить… как…

Это наказание за все ее грехи, за мысли, за поступки. Ее грех, ее боль. Ее, но не Руслана. Ди сказала, что выкидыш мог начаться из-за стресса. Он непременно решит, что это его вина. А он не виноват, это все она…