– Я был о тебе более высокого мнения, – понизил голос Достоевский. – Похоже, правду говорят, что если человек не хочет сам себя спасти, то ему никто не сможет помочь.

– Уж точно мне не сможет помочь такой сумасшедший старик, как ты! Тем более тебя не существует! Ты просто моё воображение! Побочный эффект от кислоты. Проваливай отсюда, убирайся призрак! Твои бесы никогда не станут моими!

Достоевский отвёл взгляд в сторону, в этот момент он точь-в-точь походил на то самое изображение из учебника по литературе. Застыв в таком положении, он на несколько сантиметров воспарил над землёй и неспешно поплыл обратно в мрачные подвальные глубины.

Никита облокотился на каменную стенку и медленно скатился по ней. Несколько минут он безразлично вглядывался в темноту, а затем размахнулся и со всей накопленной злостью ударил кулаком по ни в чём неповинной подвальной стене. Он принялся сыпать удары, разбавляя хлопки от встречи человеческого тела и каменной кладки выразительными матными тирадами. После нескольких ударов, руки покраснели и распухли, так что каждый следующий выпад становился слабее предыдущего. Когда силы окончательно покинули Никиту, он опустил голову и громко зарыдал, как в детстве, когда ему казалось, что кто-то поступил с ним несправедливо.

10

Когда человек взрослеет, ему, зачастую, начинает казаться, что настоящая жизнь осталась где-то там, в далёком прошлом. Многие из нас наивно полагают, что юность раскрашена исключительно в светлые тона. Тогда, в юности, мы могли по-настоящему влюбляться, искренне дружить, наслаждаться каждым прожитым днём, а вот здесь и сейчас не осталось места для радости, лишь только скучное взрослое существование. Вот бы вернуться назад и пережить все эти счастливые мгновения ещё раз!

Но боюсь, что это всего лишь обманчивое свойство нашей памяти. Как бы нам не казалось, что раньше трава была зеленее, а небо выше, на самом деле вряд ли это так. Человеческая память тем и прекрасна, что старается сглаживать плохие воспоминания. То, что когда-то доводило нас до слёз, сейчас может казаться сущей ерундой. Все те далёкие проблемы с высоты нашего нынешнего опыта выглядят, как детские капризы. А тогда всё это казалось трагедией, настоящей трагедией, которая способна разнести всё в труху, оставив на месте цветущего сада сплошную вулканическую пыль. И самое главное, что те маленькие, как нам сейчас кажется, проблемы вполне возможно оказались главными испытаниями в нашей жизни.

Как-то очень буднично и незаметно я переступил двадцатилетний порог. Серые дни сменялись пьяными вечерами. Будущее не проглядывало в плотной пелене тумана, а настоящее не приносило ничего, кроме головных болей на утро и уверенности, что настоящая жизнь проходит где-то далеко отсюда. К этому моменту мой круг общения заметно сократился. Ведь необязательно иметь много собутыльников. В числе тех, с кем мои пути разошлись, оказался и Никита. Мы не виделись несколько месяцев, да и не особо интересовались судьбой друг друга.

Конец сентября выдался дождливым. Несколько дней подряд тоскливый петербургский дождь без устали поливал городские улицы. Казалось, что он не закончится аж до самой зимы. Но в один из дней, ближе к концу месяца, я проснулся от непривычно яркого для наших краёв солнца, отчаянно пробивавшегося сквозь не очень плотно задёрнутые шторы. Выглянув в окно, я увидел залитые солнечным светом деревья, на которых нездешними яркими цветами сверкали умирающие листья.

В такую погоду совсем не хотелось сидеть дома и депрессировать. Душа желала эстетического наслаждения, а тело требовало пива. Пить в одиночку это пошлость, так что я совершил контрольный звонок соседу Вовке, который с удовольствием согласился составить мне компанию.

Спустя каких-то полчаса мы сидели, окружённые разноцветными деревьями, на берегу нашей районной речки-говнотечки, подставляя раскрасневшиеся лица солнечным лучам и потягивая невкусное пиво из алюминиевых банок.

– А вы ребята всё бухаете?! – послышался сзади знакомый голос.

Повернув головы, мы увидели Никиту в компании троих незнакомых нам персонажей. Его космы стали ещё длиннее и теперь доходили до плеч, если не ниже. Под глазами выросли заметные мешки, которых я раньше не замечал. Впрочем, у кого в то время их не появлялось. Тем более с нашим образом жизни.

– Пивасик это хорошо, – заметил Никита.

– Зелёный лес и зелёный змий – мои лучшие друзья, – пошутил один из его приятелей.

– А вы, какими судьбами в нашем лесу? – поинтересовался я.

– Лес это национальное достояние. Мы тоже имеем законное право на свою порцию свежего осеннего воздуха. Тем более, здесь так безопасно, ни одного «мусора» в поле зрения, – туманно объяснил Никита.

– Вдыхайте на здоровье, этого добра у нас достаточно, – соблаговолил ваш покорный слуга. – А вот с пивом тяжелее, мы не рассчитывали на четыре дополнительных рта.

– Что вы, что вы! Мы не претендуем на ваши стратегические запасы. Сами не с пустыми руками, – Никита достал из кармана пакетик с гашишем, а один из его товарищей уже вовсю готовил бульбулятор. – Можем и вас угостить, коли не брезгуете.

– Брезговать – не брезгуем. Но лучше каждый останется на своей волне. Как говорится, кайфы не мешают.

– Хозяин – барин.

Парни приготовили несколько «плюшек» и неспешно раскуривали их, пока мы с Вовкой продолжали потягивать пиво.

– Что новенького? – спросил я у размякшего, после парочки «плюшек», Никиты.

– Новенького? Много новенького. Каждый день всё новенькое. Проснулся, открыл глаза, а над тобой новенький потолок. Повернулся, а рядом лежит новенькая девочка. Выглянул в окно, а там новенький пейзаж. Новенький! Прикольное слово – новенький! Ха-ха! Новенький! Андрюха, у тебя новенькие кеды? – обратился он к одному из приятелей.

– Старенькие, – ответил Андрюха.

– Ха-ха-ха! Старенькие! – заржал ещё сильнее Никита. – Старенькие это даже круче. Старенькие! Ха-ха! От слова – стар! Ха-ха! Звёздные кеды!

– Вот тебя торкнуло, – заметил я.

– Не, это, правда, смешно. Разве нет? – он вытирал выступившие от смеха слёзы. – Ну и хрен с вами. Как вы думаете, в этой говнотечке кто-нибудь водится?

– А как же! Всякие кишечные палочки, – заявил Андрюха.

– Ха! Не, я имею в виду какие-нибудь настоящие звери. Ну, там крокодилы или бегемоты.

– Это маловероятно, – предположил Андрюха.

– Надо проверить!

Никита взял длинную палку, валявшуюся неподалёку, и пошёл к реке. Рядом с берегом лежало широкое бревно, частично погружённое в воду. Никита забрался на это бревно и принялся мутить воду палкой.

– Ну как успехи? – крикнул я.

– Я чувствую, что здесь есть жизнь! – ответил Никита.

– Да в этом говне ни одна тварь не выживет!

– Ни хрена! Кажется, я что-то нащупал!

Никита упорно тыкал палкой в одно и то же место.

– Что-то мягкое! По любому бегемот!

Тут мы увидели, как Никиту отшатнуло так, что он едва не слетел с бревна прямиком в грязную жижу. Он уставился в одну точку на воде и не сводил с неё взгляд.

–Чё ты там увидел? – спросил Вовка.

Никита продолжал молча смотреть на воду.

– Надо проверить, – предложил я.

Мы все вместе поднялись с насиженных мест, и подошли к замершему над водой Никите. Приближаясь, я заметил что-то массивное рядом с бревном, на котором он стоял. Подойдя вплотную к берегу, мы все увидели полуразложившийся женский труп. Девушка была абсолютно голой. Тело оказалось покрыто множественными сиреневыми подтёками и мелкими порезами, в светлые длинные волосы вплелись похожие на морскую капусту водоросли.

Я посмотрел на Никиту, который по-прежнему не отводил глаз от трупа. Его лицо приняло бледный оттенок, несильно отличающийся от цвета кожи утопленницы.

– Надо вызвать ментов, – выговорил Вовка.

– Ты гонишь, мы только что употребили, – логично заметил Андрюха.

– Ник, слезай с бревна, – предложил я.

Никита, словно не узнавая, посмотрел на меня безумными глазами и тихо сказал: