— Подожди немного, мне нужно время, чтобы ответить на все вопросы, — задумавшись, я смог вспомнить каждый вопрос, на который необходимо было дать полные ответы. — Оксана, разговор может затянуться. Сейчас мне будет сложно о многом говорить, — выдержав паузу, продолжил, — но прошу не перебивай, потому что в этот вечер ты узнаешь обо всем…

— О чем я мог ей рассказать? Когда я мог поведать обо всем? Для чего я таил эти все вопросы? Почему сразу не поведал ей? Чего боялась моя жалкая душа?! Она ведь полностью мне доверилась, а я… даже не смог рассказать обо всем достойно, заставив ее переживать каждый день…

— Хах, — тяжело вздохнув, начал. — Мое здоровье в принципе в норме. Только я не смогу сделать еще одну операцию, чтобы прожить немного дольше… Моя память в порядке, иногда бывает так, что забываю.

— Да что тут «нормально» и «в порядке»?! — воскликнула та.

— Не перебивай, постарайся выслушать все, — я посмотрел на нее, ожидая удовлетворительного кивка. — Так вот, я не хочу рассказывать тебе все, только из-за того, что ты отреагируешь также, как Артур, который уже не стесняется курить на улице или при своих родителях. Мне неприятна эта мысль, ведь, если он так делаешь, значит ему действительно тяжело внутри… Твои вопросы были такими неупорядоченными, что я даже не знаю с чего начать, — хихикнув, задумался о другой.

— Ну, уж прости, сам виноват, что мне пришлось все выложить в таком складе… — смутившись, ответила она, надувая щечки.

— Милая, невыносимо милая… Вот эту кроху мне хотелось забыть? Этот голос, нежные прикосновения и «прелестный» характер? Ха-ха, действительно смешно, я так глуп…

— На счет фамилии поговорим позже, а то это какой-то довольно поражающий вопрос, не вписывающийся в тему разговора.

— Ладно, — фыркнула она.

— В доме у Алисы ничего страшного не произошло: мы поговорили, затем я потерял память. Вот она и надумала разного, сказав тебе. На счет моего поведения, довольно сложно объяснить… Я просто понимаю, что от смерти мне не убежать, даже, когда я счастлив, чувствую, что осталось мало… Артур отправил меня к психологу, которая довольно неординарно проводит некоторые беседы, в последствии чего выявляются совсем забытые воспоминания… На последнем сеансе был голос, который знаком сердцу, но я не знаю, чей он… Он звучал нежно, женский и теплый, словно…

— Голос матери, — синхронно сказали мы…

— Откуда тебе это известно?

— Обычно, мамин голос так и звучит для ребенка, — нежно улыбаясь, ответила Оксана.

— Ха-ха, — залился смехом, — я голову несколько дней ломал, а ответ был так просто, — прикрыв глаза, я почувствовал, что не смогу сдержать слезы…

Оксана, увидев это, прижала меня к себе, поглаживая волосы, а щека ее касалась правой стороны головы, как бы защищая от окружения. Я обнял ее в ответ, успокоив себя, а затем укусил за шею, чтобы та перестала грустить.

— Ай! Зачем ты так сделал? — алая помидорка спросила меня.

— Помидорки спелые довольно вкусные, — ехидно произнес.

— А кто заставил эту «помидорку» созреть?! Глупый, не делай так больше! — Посмотрим. Мне ведь нравится издеваться над тобой.

— А-а-а, каким ты бываешь невыносимым!

— Стараюсь, — улыбаясь, ответил ей.

Мы зависли в молчании, лишь нежный ветерок и атмосфера жила в своем времени. Наши руки были сплетены, но становилось довольно холодно. Оксана ответила на сообщение мамы, так как сейчас уже довольно позднее время.

— Тебя уже зовут? Давай…

— Не переживай! — перебила она. — Я поговорила, она разрешила остаться с тобой сегодня, — немного покраснев, ответила та.

— Х-хорошо, — не ожидав такого ответа, сам покраснел. — Тогда еще немного тут побудем и поедем домой.

На часах давно показывало за полночь, но мы все еще сидели и говорили обо всем.

— Твой дедушка уехал за границу, а потом началась война?

— Да, ему пришлось остаться там, только вот людей с русской, еврейской фамилией начали искать по городам… Ему пришлось сменить фамилию «Львов» на «Шварц», ведь прадедушка был родом из Германии, деда поменял фамилию в начале 20-ого века, чтобы не было слишком много вопросов на границе с немецким государством. Так мы и остались жить за границей, пока папа не встретил маму в Англии во время своих конференций. Вот оттуда все и понеслось, папе ужасно сильно понравилась фамилия, с которой был его отец, — сделав паузу, спросил. — Я смог ответить на твои вопросы?

— Да, — застенчиво ответила та. — Я вот не могу понять, почему ты затеял все это, если от сказанного тебе самому стало легче?

— И то правда, мне просто было сложно об этом говорить, так как всегда делал все сам. Ведь у голоса смерти свои правила и действия, — улыбаясь, ответил ей

Мы решили уже спуститься к машине, только вот Оксана вдруг вспомнила, что один вопрос был упущен.

— А с Киром что?

— А, он готовиться на мою замену, парни не захотели быть директорами, а Киру не помешала бы моя фирма. Еще он пока думает о просьбе, которую сложно даже изложить в слова для него.

— Почему опять тайны?

— Потому что в этот раз я не смогу сам сказать об этом, прости, — задумавшись, она потянула меня.

— Ну и ладно! Пойдем уже домой! — немного обиженно сказала она.

Ночь обещалась быть довольно долгой… и волнующей?

— Оксана впервые остается у нас! Я так нервничаю, что не могу ее даже в дом пригласить. Бабуля, конечно, знает, но даже не успел убрать утреннюю одежду!

— Сергей, мы заходим? — немного неуверенно спросила она.

— А! Да! Я просто волнуюсь…

— И то верно, — смущенно сказала, отвернувшись.

— Тебя это тоже смущает? Я не прикоснусь к тебе…

— Вообще я хотела бы заснуть… в твоих объятиях, — нежно произнесла девушка, — ведь сегодня тебе было тяжело рассказывать обо всем, а я ничего не могу предложить кроме своего тепла и сердца.

— Хех, — уткнулся в ее плечо, — ты и так даешь мне многое, — обняв за талию, прошептал.

— Вы уже пришли, гулены? — вдруг послышался голос бабушки неподалеку.

— Да, уже заходим. Чего еще не спишь?

— Вас жду. Мне хотелось бы увидеть невесту моего внучка.

— Сейчас она подойдет, — таща за руку ее, девушка попыталась сопротивляться, но выходило не очень.

— Я не могу туда пойти, — шепотом говорила она.

— Ничего страшного в этом нет, бабуля не кусается.

— Н-но я еще не готова…

— Но ты же приняла мое кольцо, так ведь?

— Да, — смущенно ответила Оксана.

Заходя на кухню, девушка спряталась за моей спиной.

— Милая, не беспокойся так, — звонко начала смеяться бабуля. — Я не собираюсь тебя отговаривать от этой помолвки или быть против ваших отношений, поэтому не беспокойся.

— Хорошо, — после этих слов она показалась.

— Какая же ты красавица: «твои каштановые волосы напоминают красивую кору деревьев под ярким солнцем, а глаза с такой глубиной коричневого спектра действительно погружает», прям, как и говорил Сергей.

— Бабуля! Я же просил не цитировать меня!

— Да ладно тебе, не кипятись, лучше пойди чайник поставь. А то юная леди могла замерзнуть, проведя столько времени на улице.

— Ой, точно! — повернув голову, решил спросить у Оксаны.

— Я не против.

— Ответила быстрее вопроса, действительно понимаешь меня без слов.

— Бывает… — смущенно ответила она.

— Ой-ой, голубки мои, хватит ворковать, присядьте уже и давайте поболтаем о чем-нибудь. А то Сергей вообще не рассказывает о ваших продвижениях в отношениях.

— У нас они довольно медленно развиваются.

— Эй! Прекратите! Не нужно ей знать!

— Да ладно, она имеет полное право, тем более лучше уж ей пожаловаться на твою нерешительность, — ехидно ответил та.

— Ах ты! Подожди, когда мы останемся наедине, — ухмыляясь, сказал ей.

— Ой-ой, посмотрим, кто кого!

Выпив чай и поговорив, мы легли уже к рассвету, усталость не чувствовалась, лишь легкое недомогание в теле.