— Я не знаю, что это, точнее можно сказать, что даже не понимаю, — рассуждала в себе, но звонок с урока вывел меня из этих рассуждений, оповещая, что нужно готовиться к следующему.

Звонок на урок.

— Дети, здрасте, — радостно сказал Петр Николаевич, заходя с тетрадями, которые были у него в руке, словно толстый веер.

— Здравствуйте, — поприветствовал класс.

— Учитель, вы так странно улыбаетесь и держите тетради, видимо вам некоторые работы в душу запали? — поинтересовались мальчишки, думая, что они превзошли все его надежды, хотя может и смогли.

— Ха-ха-ха, я действительно выгляжу слишком счастливым?

— Да, — хором ответили.

— Ох-ох, меня быстро раскусили, — немного смущенно ответил учитель, после чего мы начали смеяться.

— Ну, так вот, — усаживаясь за стол, он положил стопку тетрадей, а затем посмотрел на нас, — скажу вам честно, я не ожидал, что вы будете так романтичны, меня многие работы даже потрясли. Неужели многие уже в свои годы испытали разные формы и понятия любви? — последовала тишина, а затем он сказал. — Пусть ответит на этот вопрос Смирнов.

— Хорошо, — ответил Никита (он был у нас отличником, но всегда отстраненно вел себя, сдержан и строил толстые стены между всеми).

— Ты упомянул об безответной и ответной любви со стороны семьи, так ведь?

— Да…

— Безответная была по отношению к девочке, которая тебе нравится, или же это относится тоже к семье?

— К семье…

— Можешь говорить об этом или тебе неловко? Я не заставляю.

— Могу, тут нет ничего странного, — последовала недолгая пауза, чтобы собрать мысли. — У меня есть старший брат и сестра. Сестра меня очень любит и всегда поддерживает, но брат — полная противоположность. Он ненавидит все во мне. Стоит переступить порог дома, так он сразу перестает рассказывать историю, смеясь и веселя других, поднимается и демонстрирует всю свою так называемую братскую «любовь», — показал еще воздушные кавычки на слове «любовь». — И до утра не выходит, из-за этого я стараюсь задерживаться на дополнительных уроках, беру самые разные предметы, чтобы расширить свой кругозор. Но стены дома с каждым днем давят на меня, создавая неприятное ощущение того, что всё в доме против меня: каждый человек, стена предмет и многие вещи выживают оттуда. Поэтому, как бы сильно я не старался в учебе, мой брат не сможет меня полюбить…

— А ты уверен, что это односторонняя любовь?

— Да…?

— Он тебе об этом сказал?

— Нет, но его взгляд…

— А может это другой взгляд. Эх… — вздохнув, учитель сделал паузу. — Ты не спрашивал о его чувствах, но при этом так серьезно и легко заявляешь, что он якобы «думает». Не думаешь, что это немного эгоистично с твоей стороны?

— Но ведь…

— Не перебивай. Для того, чтобы понять человека, у другого существует рот, язык и уши, чтоб услышать чувства, которые тот пытается передать. Глаза не всегда могут видеть истину. Сердце может тебе подсказать, но оно переменчиво из-за твоих чувств. Ладно, сделаем так, — вздохнул, опустил руки на стол и продолжил. — Ты возьмешь тетрадь с собой для примера, чтобы написать ему письмо, расскажи обо всем, не скрывай, ведь родные нужны не просто так. Потом, если получишь письмо через день, два или месяц, то ты узнаешь все, что тебя тревожило. Твоему брату не легко выражать чувства, которые его так поглощают, вызывая некоторые комплексы брата. Тебе стоило бы вспомнить ваше детство. Вы были не разлей вода?

— Да, мы всегда были рядом, он улыбался меня, заступался за меня, помогал и кормил, успокаивал и делал невероятно счастливым, но потом это резко изменилось…

— Вот и узнай причину, не бывает все просто, значит есть причина, по которой он так себя начал вести, не делай выводов, пока не узнаешь правду. Не веди себя эгоистично, когда не нужно. Просто доверься этой любви! — завершив мысль, учитель встал, скрестив руки на груди, а затем, подняв голову, хмыкнул и сделал невероятно серьезное лицо, будто бы разрешил невероятно сложно дело об убийстве «любви».

— Ха-ха-ха, — засмеялся класс. — Учитель, вы такой смешной, зачем так гордо? — выкрикнул кто-то.

— А как иначе? Вы ведь не можете понять, что в жизни действительно важны чувства, пусть они и меняются, но чувства любви к брату не могут так просто исчезнуть, в данном случае. Значит есть причины, из-за которых человек заглушает то или иное чувство.

— Хорошо. Мы это учтем.

— Молодцы, — похлопав в ладоши и улыбнувшись, он продолжил. — Так теперь можем перейти к еще одной «безответной» любви. И продолжит данную тему Антропов.

— Что? Но учитель, вы же обещали… — немного дуясь, начал Петр.

— Ничего не могу поделать, там было много «страсти», — игриво ответил он.

— Ладно, что вы хотите услышать?

— Хм, ну, твоя «любовь» явно была к девушке, которая сидит тут. Я правильно понял?

— Да.

— Превосходно. Продолжим нашу дискуссию, так вот, неужели ты так уверен, что она никогда не наблюдала за тобой? Что никогда не смотрела на тебя, хотя бы как на друга?

— Да.

— Откуда такая самоуверенность?

— Потому что я смотрел на нее всегда, но там была лишь невидимая «стена», однако один человек смог ее разрушить, и именно он смог разжечь этот огонь… Который я пытался тронуть не первый год.

— Ого, так это уже и не первый год, какая интересная история. Я как будто бы нахожусь в каком-то сериале «Судьбы», ха-ха-ха, — звонко рассмеялся тот.

— Ну так вот, поэтому это письмо, я надеюсь, она не прочтет и не увидит, ведь там слишком много того, что не смог бы сказать в жизни.

— То есть, ты не против такого расклада дел?

— Да, ведь она улыбается, а это важно.

— Ого, так ты еще и романтик. Неожиданно, — после слов учителя, класс очень сильно рассмеялся.

— Да ладно вам, вы просто меня еще не знаете, — с довольной ухмылкой на лице ответил Петр.

— И то верно. Ладно, садись «романтик». Следующая будет девушка и ее безответная любовь…

Так он начал расспрашивать всех, узнавать ситуации и вместе с ними бороться с этим, проводил анализ и говорил ошибки каждого.

Эта дискуссия затянулась на полтора урока! И затем учитель, не отрывая взгляда, смотрел только на меня, намекая, что следующая тема будет явно моей.

— А теперь давайте перейдем к противоположной ситуации, которая ы этом классе является практически единственной. И так, ответная любовь со всеми ее «прекрасными» приложениями. После чего, главному герою немного сложно их передать возлюбленному. Так вот, это взаимная любовь с парнем, который ей приглянулся с первой встречи. Оксана, вперед!

Учитель так жесток…

Я встала, только хотела уже начать наш диалог, как вдруг прозвенел звонок, оповещающий об окончании второго урока.

— Ладно, — вздохнул преподаватель, — продолжим после перемены, а пока марш все в столовую! — скомандовав нам команду, мальчишки рванули вниз за едой, девчата шли намного медленней, зная, что обилие в еде сегодня будет меньше.

Спускаясь вниз, я заметила разговаривающих Артура и Мишу, которые бурно что-то обсуждали.

— О, Оксана! Чего крадешься? — обращая внимание назад, выкрикнул Миша.

— О, Оксана, привет, — немного устало улыбнулся Артур.

— Привет, мальчишки, — подбегая к ним, поздоровалась, — как вы?

— Нормально, ты как? — в один голос ответили они.

— Ничего так, — вздохнув, задумалась…

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Миша.

— Из-за Серого переживаешь? — продолжая вопрос Миши, спросил и Артур.

— Да, переживаю, но …

— «Больше из-за того, что будет дальше»? — вдруг кто-то продолжил мою мысль. Развернувшись, увидела Кира и Мира. — Йоу, как вы?

— Привет, — вдвоем ответили мальчики.

— Ага, так я прав, Оксана? — переспросил Кир.

— Да, ты прав… — погрустнев сказала я.

— Не переживай на счет будущего, оно будет всегда меняться. Ведь самое главное то, как ты пойдешь к нему, какие решения и действия будешь применять. Конец может быть один, но твое дело разнообразить середину всеми различными методами и способами. Будущее иногда не так важно, главное то, как ты шла к нему: удовлетворит ли тебя этот процесс или нет, сможешь ли с гордостью сказать, что это действительно было необходимо, все это было важно, чтобы суметь достичь вершины… — вдруг начал Мир, но, заметив наши ошарашенные взгляды, остановился. — Ч-что? Я что-то не то сказал?