– Теперь ты убедилась?
– Да. Дядюшка ключник, я совсем позабыла, зачем пришла. Муркос сказал, что ты поможешь отыскать огненную гору. Мы обошли весь город, но горы так и не нашли. Она хоть существует? Или это легенда?
– Существует.
– А почему же мы найти ее не можем?
– Днем ее не видно. Вечереет уже. Чтобы найти эту гору, необходимо открыть облачные ворота. Невидимый облачный забор скрывает ее от посторонних глаз.
Ключник провел рукой по стене, словно считая висящие ключи, и снял с гвоздя черный металлический ключ.
– Идите по Солнечной аллее, пока не дойдете до облачных дубов. Возле них и находятся ворота. Этим ключом отворите их. И главное – помни, что часто люди поверхностны и не обращают внимания на то, что скрывается за привычными для глаз вещами.
Мы взяли ключ и вышли из домика. Благодаря подсказкам ключника мы быстро нашли рощу с облачными дубами. Казалось, этим могучим деревьям не меньше двух сотен лет. Широкие стволы голубого цвета вырастали неведомо откуда. Деревья вцепились мощными лапами в облака. Полупрозрачными струйками серебряная вода текла по стволам деревьев, будто паутинка отрывалась, сплетаясь между собой. В воздухе эти тонкие нити образовали серебристое покрывало, легкое и удивительно прозрачное. Мне хотелось прикоснуться к нему. Я протянула руку. Только серебристый шлейф не давался в руки, ускользал, словно играл в догонялки. Я отвела руку в сторону, а потом резко схватилась за край.
– Полегче, – услышала я тихий голос, похожий на шепот. Он был таким же серебристым, как и пушистое покрывало. Притянула к себе, прислонилась щекой. Еще никогда в жизни я не ощущала такой невероятной мягкости и нежности. Даже когда я лежу в маминой спальне на атласных простынях, ощущения совершенно другие.
– Кира, ты не забыла, зачем мы здесь?
Эти слова привели меня в чувства. Но и серебряную паутинку тоже не хотелось отпускать.
– Хокин, облачные дубы мы нашли. А как же найти невидимые ворота?
– Отпусти меня, тогда скажу, – послышался тихий голос.
– Кто это? – спросил хокин.
– Не знаю, – ответила я.
– Здесь кто-то есть. И этот кто-то наблюдает за нами.
– Ты уверен? Может, нам померещилось?
– Сразу двоим? Это исключено. Мы не можем сходить ума одновременно.
– Ты прав.
– Кто это с нами разговаривает?
– Отзовись! – звала я, шагая из одной стороны в другую.
– Эй! Полегче, я говорю. Помнешь мне бока.
– Кому?
– Мне, салвойской облачной джамуре.
– Не поняла? Какой еще шмамуре?
– Не шмамуре, а джамуре. Ты схватила меня за бок и не отпускаешь.
– Это серебристое покрывало сейчас со мной разговаривало? – обратилась я к хокину в полном недоумении. – Ох, я точно схожу с ума.
– Ха-ха-ха. Ты щекочешь мне бока.
Я посмотрела внимательнее на серебристое покрывало, которое, как мне казалось, разговаривало со мной. Закрыла глаза. И, как учил меня ключник, попыталась представить себя тонким серебристым полотном. Открыла глаза. Что-то изменилось. Теперь я отчетливо видела живое полотно. Оно смотрело на меня. Я выпустила край рук.
– Ну, наконец-то. А то все мои нити помялись.
– Извините, что доставила вам неудобство. Может, вы нам поможете?
Мы ищем огненную гору. Нам поведали, что найти ее можно, отворив облачные ворота. Только как эти ворота найти?
– А ключ у вас имеется?
Я достала из кармана ключ и показала.
– Видишь, на краю серебряная нить. Возьми ее. Иди за нитью. Она поможет вам отыскать ворота. А теперь прощайте. У меня много работы. Каждый день я занимаюсь тем, что чищу облака от пыли и грязи. Вот почему весь город блестит на солнце и играет серебристыми красками.
– Пожалуй, у тебя много работы. Облачный город впечатляет.
Я нашла серебряную нить, торчащую сбоку покрывала. На кончике она сверкала крошечным огоньком. Этот маленький огонек стал двигаться вдоль тонкой нити. Мы решили следовать за ним. Держась огонька, мы шли, не выпуская нить из рук. Вскоре огонек остановился, и мы остановились вместе с ним. Он слегка освещал то место. Я протянула руку в желании дотронуться до крошечного огонька. Но вместо этого нащупала замочную скважину.
– Странно, на вид – огонек, а на ощупь – замочная скважина, – произнесла вслух.
Я достала ключ, вставила в замочную скважину и провернула его.
Дверь заскрипела, зашипела, защелкала. Медленно затряслась. Дрожь стала разрастаться, превращаясь в гул, будто рой пчел ждал меня с обратной стороны двери. Я приготовилась бежать, если это и правда разъяренные пчелы, желающие меня искусать. Щелчок. И дверь открылась. Мы медленно заглянули в щель. Никаких пчел там не было. Мы подождали еще минуту и, смело открыв дверь, зашли внутрь. За этими воротами скрывалось нечто невероятное – пылающая огнем гора. Ради того, чтобы увидеть такое, можно проделать путь и побольше нашего. Еще никогда в жизни мне не встречалось подобное. Мы подошли ближе. На самом деле не гора горела, а множество цветов, растущих на ней. Небольшие огненные растения заполонили все пространство. Издалека казалось, будто горит вся гора. А в действительности горели лепестки огненных лилий и не сгорали. Словно кто подкладывал дрова, и оттого огонь казался живым. Справа мы увидели небольшую тропинку, ведущую к цветам. Но ступить на нее не смогли, невидимая ограда не пускала нас. Протянув руку, я ощутила стеклянный щит, оберегающий гору. Я постучала по нему в надежде, что с другой стороны ограждения меня услышат. Но там никого не было. Лишь огненные цветы гордо красовались один перед другим. Я попыталась найти дверь или отверстие, но ничего отыскать так и не смогла. Те же попытки повторил хокин. Но прозрачная стена по-прежнему стояла на своем месте, а мы не имели возможности пройти сквозь нее. «Ау!» – крикнула я в надежде на то, что хоть кто-то услышит меня и поможет. И снова ничего не выходило. Такое ощущение, что огненная гора была абсолютно безжизненной и одинокой.
– Кира, вспомни, что читал крот по поводу горы. Он сказал: «Огонь в ладонях»?
– Да, припоминаю. «На гору смогут взойти лишь те, кто принесет свет в ладонях». Но как это?
Хокин посмотрел на свои ладони, а я на свои.
– Можно зажечь спичку, и тогда ворота откроются.
– Но у нас нет спичек. Да и что жечь-то?
– А что у нас есть?
Я засунула руки в карманы и достала содержимое.
– Так, посмотрим. Две бусинки, листик, заколка. Спичек точно нет.
– Что еще?
– Резинка для волос, коробочка со светлячками.
– Это то, что нужно.
– Ты хочешь сказать, что светлячки и есть тот свет, который мы принесем в ладонях?
– Надеюсь, что да.
– Не зря же Муркос дал нам эту коробочку. Видно, знал, для чего они нужны. Но почему же он не объяснил нам все?
– Хотел, чтобы мы сами во всем разобрались.
– Но мы потратили на это много времени. Мог бы и прямо сказать, что нам делать.
– Ничего, зато теперь мы разгадали этот секрет.
Мы открыли коробочку, взяли в руки светлячков, и они тут же зажгли свои волшебные фонарики. Тьма словно расступилась, и мы попытались сделать шаг. Препятствий больше не было. Странно. Как такое может быть? Но времени оставалось немного. Мы быстро зашагали по тропинке, стараясь смотреть под ноги и не растерять светлячков. Вскоре дошли до места, где росли эти удивительные цветы. Я нагнулась, аккуратно схватилась за стебель и выдернула цветок. Как хорошо, что у огненной лилии пылают лепестки, а не стебель. Мы сорвали еще несколько цветков и тут же начали спускаться с горы. Вдруг наручные часы подали сигнал. Я посмотрела на запястье. Часы отсчитывали последнюю минуту пребывания во сне.
– Хокин, мне осталась минута. Прыгай на руки, я быстро добегу до Бронча. Ты же не хочешь месяц идти пешком? – сказала я.
Он послушно прыгнул на руки, и я помчала изо всех сил в обратном направлении. Я не могла подвести друзей. И почему я раньше не посмотрела на часы? Почему все делаю в последнюю минуту? И это не только во сне. Домашнее задания делаю до самой ночи, о стенгазете вспоминаю в последний вечер и, падая с ног, рисую ее всю ночь. Портфель собираю утром. Вот и сейчас: время не рассчитала, и теперь неизвестно, успею ли я добежать до Бронча. А вдруг в следующем сне потеряются эти цветы, если не донесу приундеру. Мои размышления все время прерывал сигнал будильника на часах, и я не могла сосредоточиться на скорости. Вот уже виднеется поляна, на которой мы оставили приундэра. Но его на месте не оказалось.
