– Привет, – осмелилась сказать я.

– Привет, – ответил незнакомец, так и не повернув голову.

– Ты первый раз путешествуешь на этой черепахе?

– Нет.

– А я первый.

– Рад за тебя, – сказал он тем же печальным голосом, не поворачивая головы.

– Почему ты грустный? Что-то случилось?

– Неважно, – сухо ответил он.

– Ясно, – сказала я, развернулась и стала уходить. Во мне бушевало недовольство. Я кипела внутри. Как можно быть таким неприветливым? Что я ему сделала?

– Стой! – крикнул он.

Я обернулась.

– Прости. Я не в настроении беседовать.

– Понимаю, – сказала я и снова направилась от него.

– Ну, подожди же. Прости. Давай знакомиться.

– Давай, – сказала я сквозь зубы.

– Бронч, – представился незнакомец, подал руку.

– Кира.

Я подошла ближе. Свет моего фонаря осветил мальчика. Что-то в нем было не так. Я присмотрелась. На щеках длинные щели, похожие на жабры. Они двигались в такт с дыханием. Я пожала руку, почувствовав на его ладони нечто, похожее на слизь. Посмотрела на свою ладонь, потом на ладонь Бронча. Снова на свою. Его ладонь блестела, как рыбья чешуя.

– Что у тебя с руками?

– Противно?

– Не в этом дело. Просто я никогда такого не видела.

– Я знаю, противно. Я приундер.

– Кто?

– Человек-рыба. Могу жить и в воде, и на суше.

– А на твоем лице – это…

– Жабры. Обычно людям противно.

– Да какая разница, есть у тебя жабры или нет. Ты же не перестал быть человеком.

– Перестал.

– Как? Ты когда-то был другим?

– Да. Я родился обычным ребенком. Таким же, как ты. И жил не здесь в Стролфосе, а в маленьком городке на другой стороне Крафского озера. Мой городок назывался Суфос. Я родился в семье кузнецов. Когда мне было шесть лет, я оправился с родителями на пляж. Помню как сейчас. Удивительный солнечный день. Полный пляж людей. Шумные компании, детский смех слышался повсюду. Я был счастлив. Рядом со мной были самые близкие люди – мама и папа. Мы играли, купались и веселились. Во время плавания в море меня укусила рыба-крэп. Местные люди называют ее рыба-смерть. Обычно люди умирают от ее яда. Но, видимо, я оказался исключением. Ее яд не стал для меня смертельным. Но тут же со мной стали происходить невероятные вещи. В одно мгновение на моем лице появились жабры, а руки стали похожи на два карася, скользкие и в чешуе. Родители были в ужасе. Они возили меня по различным врачам. Но доктора разводили руками, потому что у них не было противоядия. Как они не старались помочь, мне становилось все хуже и хуже, пока я не стал похожим на какую-то рыбу-гибрид. И рыбой назвать меня нельзя, и не человек уже. И потом врачи поняли, что со мной происходит. Обычно, если это смертоносное существо кусает, человек медленно превращается в рыбу, пока совсем не станет ею. И после умирает. Лишь изредка превращение в рыбу останавливалось на каком-то этапе, а человек становился приундером – рыбой-человеком, способным жить и на суше, и в воде. Врачи же решили, что я умру. Мои руки покрылись чешуей, на лице появились безобразные жабры, на спине вырос небольшой плавник. Все наблюдали за моим превращением, как будто это игра, не по-настоящему. Большинство знакомых захватил интерес, что же будет со мной дальше. Им и дела не было, останусь я в живых или нет. Для них это было развлечением, шоу, в котором я был главным персонажем. Но вдруг на этом мои превращения резко закончились. Больше со мной ничего не происходило. Я остался таким, каким ты меня видишь. Мне пришлось бросить школу, потому что дети смеялись, обзывали селедкой, презирали, даже избивали. Дальше учиться было невозможно.

Бронч замолчал. В его блестящих глазах застыла печаль. Он вспоминал свое прошлое с болью, которую искоренить из души казалось невозможным. Мне стало жаль приундера. Подумать только, сколько же ему выпало испытаний: превратиться в рыбу, лишиться нормальной жизни и потерять друзей.

– А ты сам пытался что-то изменить?

– Я много чего перепробовал. Но ничего не помогло.

– Не существует противоядия? В целом мире?

– Есть. Однажды старый беззубый крот рассказывал моим родителям о том, как можно вернуть мне человеческий облик.

– Вот видишь, еще не все потеряно.

– Но это все равно что хватать руками облака.

– Расскажи мне.

– Есть легенда о том, как приундеры, такие же как и я, тысячи лет назад нашли противоядие от укуса рыбы-крэп. Они тоже страдали от того, что были похожи на полурыбу. Могли жить одновременно на суше и в воде. Люди отвергали их, считая больными, пришельцами с другой планеты. Пришлось приундерам пуститься в поиски, добывать лекарства из трав. Они изучали морское дно, сушу, взбирались на облака. За несколько сотен лет все-таки вывели формулу противоядия. Приундеры смешали три ингредиента: цветок, сорванный на огненной горе, перламутр голубой жемчужины и пламя дракона.

– Ого. Теперь я понимаю, почему это называют легендой. Цветок еще можно отыскать, но жемчужина завалялась где-то в океане. А что по поводу дракона? Добавить немного пламени? Это все равно что прыгнуть в костер. Как это возможно?

– Мои родители потратили жизнь на то, чтобы найти эти три ингредиента. Так и не нашли.

– А где твои родители?

– В поисках и бесконечных путешествиях они заразились неведомой болезнью и умерли.

– Мне очень жаль.

На щеке Бронча заблестела слеза, словно печаль нависла над его головой. Мне стало жаль приундера. Подумать только – он остался один. Без мамы и папы. Представить себе не могу, как бы я прожила без моих родителей. Просыпалась бы в одиночестве и засыпала совершенно одна.

– Послушай, а ты сам пробовал отыскать цветок, жемчужину и дракона?

– Нет. Если родители не нашли, то я тем более не отыщу.

– Давай вместе искать!

– Ты хочешь отправиться на поиски вместе со мной?

– Да.

– Но это может быть опасно.

– Теперь я твой друг. А друзья для того и нужны, чтобы помочь в трудную минуту.

– У меня никогда не было друзей, – сказал Бронч и опустил голову.

– Не печалься. Теперь у тебя есть я.

Он поднял голову и улыбнулся.

Вдруг мы услышали странный звук, похожий на сигнал будильника.

– Что это?

– Я не знаю.

– Какая-то непонятная штука на твоей руке издает странный звук.

Я посмотрела на руку. Это часы звенели. На циферблате истекала последняя минута. Часы стали красными. Меня это немного пугало.

– Ааа… Это что, бомба? – испуганно кричала я.

– Что такое бомба?

– Да не важно. Что мне делать с этими часами? Я не могу снять их с руки.

– Что такое часы? – перепугался Бронч.

– Ты не с Луны упал? – произнесла я.

– Что такое Луна? – недоумевал мой друг.

– Это становится невозможным, – недовольно бубнила я.

На моих часах оставалось уже три… две… одна секунда… и… от страха я закрыла глаза…

…Ничего не произошло. Я открыла глаза. Что-то было не так. Слишком тихо. Я почему-то лежала в кровати в обнимку со своим мишкой. Вокруг тишина. Вскочила, подошла к окну. На улице играли собаки, ветки деревьев колышет ветер. Солнышко проснулось и разбудило городок. Я открыла дверь и направилась в комнату родителей. Заглянула в приоткрытую дверь. Мама и папа крепко спали. Ничего не понимаю?!? Неужели это все сон? И Бронч, и большая каменная черепаха, и полосатые утки. Это был сон…Только на моей тумбочке лежал марципан, завернутый в красивую обертку. Что бы это значило?

В очередном сне я очутилась на поляне. Вокруг множество цветов удивительной красоты радовали глаз. Мне так хотелось собрать огромный букет, который трудно было бы обхватить руками. Аромат полевых цветов невольно вызывал улыбку. Густая сочная трава щекотала мне ноги. Возле деревьев лежал голубой мох. И повсюду птицы пели свои песенки. Похоже, я заблудилась. Потому что не помню, в какую сторону нужно идти. Да я и не припомню, как попала сюда. Но выбираться из леса нужно, пока не стемнело. Вдали виднелась тропинка. Я решила, что она все же приведет меня домой. И пошла по ней. Справа стройно выстроились грибы. Они снимали шляпы, когда я проходила мимо. Где я? В моем лесу я никогда не видела живых грибов. Я услышала какой-то шум и остановилась. Навстречу мне бежала зверюшка, похожая на белого зайца. Но что-то с ней было не так. Когда она приблизилась, я смогла лучше рассмотреть. Странно, но ушастик имел не четыре лапы, как обычный заяц, а множество. Я сразу вспомнила о сороконожках. Он быстро передвигался по земле за счет большого количества лап. Но выглядел абсолютно безобидно. Он подбежал, завилял крошечным хвостиком. Он начал тереться о мою ногу. Я присела и стала гладить это удивительное существо: шерсть мягче, чем у кота, а плотно посаженные ворсинки прилегали друг к другу. Мне так захотелось его обнять. Когда я гостила у бабушки, у нее во дворе были три кошки. Пушистые, мягкие, с длинными черными, как сажа, хвостами. Я играла с ними на летних каникулах. Скучаю по ним. Так хочется, как прежде, обнять моих любимиц. А этот зверек и не хуже. Я взяла его на руки, посмотрела в зеленые глаза, улыбнулась и обняла. Мягкая бархатная шерстка щекотала мне ухо.