Через час они уже сидели за столиком на заднем дворике ресторана приятеля Касла. Он был прав, закуски были восхитительны, и теперь они ждали, когда подадут основное блюдо.

Ей казалось, что она ужасно одета. Все, что нашлось - рабочая одеж-да, так что среди остальных женщин в коктейльных платьях, (одно выглядело так, будто оно стоило годовой коллекции Армани) она чувствовала себя не в своей тарелке. Может быть, теперь, когда она уехала из города на работу, ей следовало бы начать покупать что-то получше, а то мало ли что.

- Я ненавижу это, - сказала она Каслу. - Посмотри них, и посмотри на меня. Я торчу, как больной палец.

- Не волнуйся, - он усмехнулся, - Ты прекрасно выглядишь. И вообще, Тодду все равно.

Тодд Майлз, владелец, оказался очень приятным человеком. Он встретил их в дверях и сам проводил к столику. Она заметила, что по-ка они пробирались между столами и стульями, многие сразу обер-нулись в их сторону, и изо всех сил старалась ни с кем не встречаться взглядом. Как будто стеснения по поводу своего внешнего вида было недостаточно, прибытие сюда с Ричардом Каслом, казалось, дало всем право судить её.

“Ты недостойна”, казалось, говорили они все вместе, “Зачем это автор бестселлеров тратит свое время на таких, как ты?”

Она понимала, что впадает в паранойю. Касл никогда бы не подумал о ней так, но всякий раз, когда они занимались чем-то вроде благо-творительного сбора средств, или разъезжали по городу на его Феррари, она всегда чувствовала себя незваной гостьей в его мире глян-ца. Она не принадлежала к Нью-Йоркской элите, ей было гораздо привычнее в грязном полицейском участке со своими ребятами, плохим кофе и едой навынос.

- Что случилось?- спросил он, - Придумываешь новые способы заставить меня страдать?

- Не совсем, - улыбнулась она, - Хотя я и не говорю, что прощаю тебя, - добавила она с притворной серьезностью. Он ухмыльнулся.

- Подожди, пока не подадут десерт, - сказал он. - Это сведет тебя с ума. Я помню, что в последний раз, когда у меня был семислойный торт Тодда, всё закончилось убойным пищевым оргазмом.

- Пищевым оргазмом?- повторила она.

- Да, и позволь сказать тебе, это было намного приятнее, чем пос-ледующая ночь с девушкой, - сказал он. - Боже, она была такой скучной. И могла она только одним способом… ой!- добавил он, когда она шлепнула его по руке. - Я просто пошутил!

- Я не хочу слышать о твоих сексуальных приключениях, - сказала она. - О них можно легко прочитать в отчётах. Или в почте. Или в “Таймс”. Или каком-нибудь дрянном бульварном журнале.

- Да, да, очень смешно, - сказал он сердито, но с огоньком в глазах. - Да будет вам известно, что я веду яркую и весьма прославленную жизнь.

- Яркую, да. Но прославленную - вряд ли. Скорее, порочную.

- Теперь я знаю, что ты чувствуешь себя лучше, - усмехнулся он, - Опять полетели оскорбления.

- Не знаю, зачем я это делаю, - сказала она. - Ты ведь даже не слуша-ешь, что я говорю.

- Да, и знаешь почему? Потому что я резина, а ты клей, и все, что ты говоришь, отскакивает от меня и прилипает к тебе.

- Ой, сама зрелость, - сказала она, закатывая глаза. - Позволь позвать Тодда и выяснить, нет ли у него персонально для тебя партии детс-ких пюрешек.

- Только если к ним прилагаются карандаши, - съязвил он, и они оба тихо засмеялись про себя.

- А если серьезно, - сказал он через некоторое время, уже не смеясь, - Я действительно сожалею о том, что произошло сегодня. Всё не должно было так обернуться. Я знаю, ты волновалась, и что я нарушил обещание, и клянусь, снова это не повторится.

И она ему поверила. Весь гнев и обида вылетели из головы, когда он пристально посмотрел ей в глаза. На самом деле, все мысли, казалось, временно отключились. Она бы согласилась почти на все, о чем бы он ее сейчас ни попросил.

- Хорошо, - сказала она, - Я прощаю тебя.

Они обменялись улыбками, и она почувствовала себя лучше. Ей никогда не нравилось злиться на него, но иногда он мог быть таким идиотом, что у нее просто не было выбора. Но она знала, что его намерения всегда были добрыми, и его сердце подсказывало ему нужные действия, он просто шел по неправильному пути.

Их разговор был прерван появлением элегантно одетой официантки с основными блюдами. Она положила их на стол и молча ускользнула прочь.

- Так что же вызвало этот внезапный приступ раскаяния?- спросила Беккет, беря вилку.

- Сегодня Джейн кое-что сказал. Это заставило меня задуматься.

- И что это было?

Касл задумчиво жевал кусок мяса.

- Он рассказал мне о своей семье, - сказал он, - Точнее, достаточно чтобы я смог связать эту историю воедино.

- Это так трагично, - согласился Беккет. По крайней мере, она знала, что не была виновата, когда умерла ее мать.

Правда, ей потребовалось несколько лет, чтобы прийти к этому выводу, но у Джейна даже этого не было. Он будет чувствовать себя ответственным за их смерть до конца своей жизни. Это, должно быть, такое бремя для него, не говоря уже о бремени для агента Лисбон. Беккет подозревала, что причина, по которой Джейну удавалось все это время держаться на плаву, имела много общего с его партнером.

Она вдруг почувствовала симпатию к Лисбон. Должно быть, это ужасно - видеть его страдания каждый день и не иметь возможности помочь.

- Это просто заставило меня задуматься, - продолжал Касл, - В нашей работе…

- Моей, - поправила она его, - А ты притворяешься, что нашей.

- Прекрати, - сказал он, - Я пытаюсь быть серьезным. В любом слу-чае, в нашей работе может произойти все, что угодно. Джейн был совершенно ошарашен, когда убили его семью. То же самое может запросто случиться с нами, и мы даже не думаем об этом.

- Это довольно тяжелый разговор для ужина, - заметила она, делая глоток вина.

- Это просто заставило меня подумать, что теперь мне есть что терять, - сказал он. - У меня есть Алексис и мама, а также ребята и Лейни. И ты.- Он сделал паузу. - То, что мы делаем, опасно, и если что-то случится, я не хочу, чтобы мы продолжали спорить. Я не хочу ни о чем сожалеть.

Она никогда раньше не видела его таким. Обычно он умолял, чтобы ему позволили присоединиться к ним на месте преступления и в бюст, а не сталкиваться лицом к лицу со своей собственной смертностью.

- Ты не обязан всем этим заниматься, - сказала она, - Ты можешь уйти, когда захочешь. У тебя уже должно быть достаточно материала для нужного тебе количества книг.

Он покачал головой.

- Дело уже не только в книгах.

Прежде чем она успела расспросить его об этом интригующем заявлении, он снова отвлекся, на этот раз на Тодда, подошедшего узнать, как им понравилась еда.

Касл мгновенно отбросил свои светские манеры и включил обаяние. Несмотря на любопытство, Беккет решила пока оставить эту тему, и остаток ужина они провели, смеясь и препираясь.

Оставшись одна в тире, Лисбон опустошала магазин за магазином, даже не потрудившись поменять мишень, пока от неё комки бумажек не остались. Это помогало - просто стрелять, стрелять, стрелять, не останавливаясь и не думая.

Она слегка воспользовалась воображением, представляя лицо Джейна вместо головы мишени, пока испещряла его пулями, но к концу, она больше не злилась, по крайней мере, не на него.