— Пока еще не порваны жилы, — пел сталкер по прозвищу Ночник с грустью в голосе, — пока горит этот огонь,

Пока еще мы с тобой живы…

Я смотрел на эту картину и просто наслаждался, мы с напарником решили не плестись в сумерках, и он захотел мне показать то, что так расписывал, о сталкерском костре. Кроме самих сталкеров практически никто не может ценить такие моменты, минуты спокойствия, после трудного дня борьбы за жизнь с Зоной, когда тебя никто не беспокоит, ни мутанты, ни аномалии. Только спокойный дождь за окном, омывающий землю после всех событий, произошедших за день. Обычные люди этого не замечают, они привыкли жить в достатке, в своих маленьких квартирках, ходя в офис на работу, но любой сталкер понимает, что это не то, чего хочет любой человек. Они просто могут посмотреть под другим углом, совсем другим. Впрочем, жизнь тут еще более жутка, пребывание в Зоне — это гонка со смертью и борьба за выживание.

Сталкер с наставником посовещались, и в сводах третьего этажа снова заиграл голос в компании с гитарой:

— Этой холодной ночью, не можешь уснуть.

Сбываются мысли, нарушен привычный покой.

Но от тоски, волчьей стаей, будешь выть на Луну…

Я встал и подошел к окну, капли упали в выставленную на улицу ладонь, приятно охлаждая нагретую кожу. В дали светились огни костров в лагерях, и ламп в крупных базах, Луна скрылась в тучах, немного подсвечивая их. Ночное небо на севере немного светилось зеленым светом, совсем чуть-чуть, похоже, завтра выброс. Сталкеры говорят, что выбросы стали чаще, почему так — неизвестно, пару месяцев назад был большой выброс, из-за него и начался процесс моей "расконсервации" из странной временной аномалии. И большая удача, что я стою сейчас здесь, в теплом помещении с друзьями, а не гнию на холодном асфальте Припяти, поедаемый мутантами, огромная удача.

— Эх, и никого на горизонте, — произнес, почти прошептал я спокойно, хорошо, когда в Зоне все спокойно и никто не хочет напасть, частично это так благодаря нашей помощи сталкерам, — ну и хорошо, спокойнее будем спать.

Я не любил сидеть допоздна, если можно поспать, и поэтому лег возле костра, на холодный, но быстро греющийся спальный мешок. Моя вахта была перед рассветом, в пять. Глаза закрылись, а уши услышали часть припева еще одной песни, перед тем как отключиться.

— Слезы неба, в море печали

Ночью воскреснешь, а тебя не ждали…

В этот раз приснился сон. Выброс светился алым светом, из ЧАЭС бил столб яркого зеленого света, на меня шла волна аномальной энергии, но я не мог пошевелиться. Волна накрыла меня, подбросила вверх, но за мгновения до смерти меня окутало голубым еле видимым сиянием, и я замер в воздухе, какой-то неземной голос сказал что-то, вот только что? Это я с утра не смог вспомнить, пусть даже и очень старался.

***

— Слушай, Сухов, — начал Инквизитор, мы прошли блокпост долга на Свалке и уже были на пол пути к бару, — ты же вроде старлем был в армии, ты хорошо умеешь командовать отрядами?

— Умею, — ответил я, озадаченный таким разговором, — и опыт есть, но небольшой, а что?

— Да так, ничего.

На душе после вчерашнего отдыха у костра спокойно и умиротворенно. Царило приятное ощущение гладкости. Края душевных переживаний, появившихся из-за пережитых после аномалии событий, сгладились, и теперь я готов к новым приключениям. Теплый ветер гнал редкие белые листочки с цветов, которые распустились на деревьях, он приятно обдувал лица и иногда эти листочки, влажные после дождя, попадали на лицо и комбезы. А вот и блокпост, мы подошли, и наставник вошёл первым.

— Здравия желаю, — командир блокпоста пожал нам руки после проверки на дозиметром, это необходимо для того, чтобы на базе не было радиации, если понадобится- пройдем дезактивацию, это обычная операция, ну как ваша ходка?

— Здравия желаю, рейд прошел удачно, Сухарик оказался хорошим воякой. Ладно, пойдем.

Закончив на этом короткий разговор, мы вошли на базу.

— Так, — произнес напарник, когда мы подходили к казармам, — я пока доложусь Русову, а ты пока оставь свое снаряжение в казарме и минут через десять приходи в штаб.

— А ты не будешь снимать снарягу?

— У меня экзоскелет ведь, мне не трудно ее носить.

У наставника действительно был экзоскелет с расцветкой долга, на правом боку висел небольшой наградной значок. Абакан устроился у него на плече, а шлем висел на поясе. Он развернулся на 180, и пошел дальше, а я побрел в сторону казарм скидывать тяжелое снаряжение.

"— Интересно, — думал я пока занимался всем этим, — почему Инк спросил про мой навык командира? Неужели мне хотят поручить отряд? Но я в долге пробыл всего ничего, доверие ко мне еще не так велико. Странно."

На базе было довольно тихо, мы вернулись к полудню, так что многие были или в рейдах/ходках, или искали артефакты, лишь немногие находились тут, бойцов долга на плацу можно насчитать около сотни, в казармах места было мало. В штабе находилось около десятка людей, Русов с Инком говорили о ком-то, сидя за столом, и похоже, что обо мне. Я подошел к ним ровно в назначенный наставником срок.

— О, Сухов, — начал генерал, — садись сюда, расскажу кое-что.

— Так, — генерал на секунду замолчал, собираясь с мыслями, — завтра будет операция на Янтаре, готовься стать главой отряда, ты себя очень хорошо проявил в ходе, Инк тебя хвалил. Через два часа будет построение на плацу, сходи на склад и получи пополнение боеприпасов после рейда, и дополнительный боекомплект, мы офицеров и командиров квадов в первую очередь вооружили, так толкучки меньше. Инквизитор, тебя это тоже касается. Кстати, за задания и оружие в тайнике, перечислил тебе пятнадцать тысяч.

— Есть, — воскликнул я, — разрешите идти?

— Иди. — коротко ответил Русов.

Сходив на склад, получил дополнительно три магазина к автомату, два к пистолету, одну гранату и аптечку, так-же туда вошёл дополнительный антирад, неплохо. Я сложил это все в казарме, и лег изучать скинутую барменом музыку, я ее заказал в тот вечер, в который мы с Инквизитором ходили в бар.

Когда проревела сирена сбора я уже устал ждать, мегафон заговорил об сборе бойцов, как раз многие из них вернулись с рейдов. Зная об этом событии, я успел проскользнуть в выход одним из первых. Строй бойцов, построенный генералом, стоял ровными рядами на плацу базы, а он вещал:

— Бойцы, завтра будет операция на территории вне бара, от которой судьба долга сильно изменится в лучшую сторону, более четкие инструкции будут получены за час до начала операции, для подстраховки. Все должны получить дополнительные комплекты боеприпасов на складе. Как вы помните, если вы берете другое оружие, то боеприпасы вам не выделяются, обычно, но сегодня они будут выделены. Сегодня мы формируем новый отряд из довольно новых, но очень перспективных бойцов, ком. квада назначаю Сухова, — закончил Русов и приказал, повысив голос, — всем, кто не имеет отношения к новому кваду, разойдись!

Почти сразу плац опустел, осталось лишь шесть бойцов и два офицера.

— Сухарик, знакомься, это твои бойцы, Макар, ты его знаешь, Февраль, Кот, Гильза и Барни. Ладно, знакомьтесь, а я пойду, у меня план еще не до конца доработан.

Генерал ушел, оставив нас на быстро опустевшем плацу, по которому ветер тут же начал гонять пыль и листву.

— Стройся! — прозвучал мой приказ, первый, за долгие годы.

Через час мы сидели около костра, я рассматривал своих недавно и неожиданно приобретенных напарников, стараясь запомнить каждое лицо получше. Кот, сидящий справа от меня, играл на гитаре, струны в его пальцах отыгрывать мелодию, а он сам пел:

— В руках автомат, потому что солдат,

Блестят ордена, потому что война…

Котом звали молодого парня двадцати лет. Волосы пепельно-русого цвета, на редкость ярко бирюзовые глаза, что сразу бросилось во внимание. Причёска коротковатая и с поднятой чёлкой средней длины. Рост такой же, как и у меня, тело крепкое. Характер дружелюбный, и позитивный, как говорили товарищи он был иногда вспыльчив. Кот был снайпером в душе, но винтовки не было, поэтому кот ходил со штурмовой винтовкой типа АК-74, стандартное оружие для всех новичков.