– Люблю свежий воздух, – отворачиваюсь с ледяным спокойствием, всем видом изображая равнодушие к лживому обаянию парня. Набираю номер Светки и несколько долгих секунд жду ответа. Его не следует, лишь механический голос дамы сообщает, что абонент сейчас не может ответить, попытайтесь чуть позже.

Недовольно мажу по экрану и суматошно соображаю, кого из группы ещё знаю номер.

– Малышка, тебя динамят? – назойливо жужжит голос за спиной. Игнорирую, но когда наглость приставучего типа переходит границы – он пытается меня за талию приобнять, – расправляю плечи и безлико поворачиваюсь.

– Молодой человек, если не хотите лишиться своих конечностей, рекомендую их держать при себе!

– У-у-у, – парень кривит рот в глумливой ухмылке. – Да ты с норовом!

Продолжать перепалку нет желания, и уж тем более находиться рядом с этим типом. Шагаю мимо, но парень перерезает путь. Его компания похрюкивает от смеха, кто-то подбадривает товарища. Делаю ещё одну попытку пройти, но приставучий не отстаёт:

– Ма-а-алы-ы-ышка, – наступает, вынуждая шагнуть назад, – ну перестань артачиться… Я проведу, посидим… – в тоне вся палитра его желаний и гнусных мыслей. Меня уже нереально потряхивает.

– Ира? – знакомый голос с лёгким сомнением в своей правоте, словно гром среди ясного неба. Шумахер?! Я бы ни в жизнь не радовалась этой встрече, если бы не обстоятельства…

– Родион! – едва не бросаюсь к нему с объятиями, но останавливает реакция приставучего.

– О, Шум, привет! – наглец расплывается в широченной улыбке, протягивая ладонь Шувалову. Толпа начинает приветливо галдеть. Шумахер отвечает рукопожатием первому, а остальным отмашкой. – Ты один? Где Рысь? Грач?

– Скоро будут. Дела…

– Вы знакомы? – кивок борзого на меня.

– Да, – не без восхищения мажет по мне взглядом Родион, а приставучий досадливо подвывает:

– Ну вот, опять у тебя самое лакомое.

Даже не смотрю на него – жадно разглядываю Родиона. Красивое лицо: хищный нос, губы, льдистые глаза. Небрежная чёлка светлых волос. И одет парень очень презентабельно: белоснежная сорочка, зауженные чёрные брюки под пояс. Смоляные ботинки.

Приятный парфюм.

Руки в карманах.

Денди, не меньше.

В этот момент он мне кажется спасителем, и я готова хвататься за змею, чтобы не утонуть.

– Свыкнись уже, – хмыкает самодовольно Шувалов, адресуя реплику приставучему, но продолжая рассматривать меня. – Привет, Ириш, – подмигивает, приближаясь на шаг, но, видимо, памятуя о моей просьбе не распускать рук и губ, застывает рядом.

Сцена выглядит нелепо и вопиюще странно, поэтому решительно сокращаю расстояние и сама запечатлеваю дружеский поцелуй на щеке приятно удивлённого парня.

– Прости, – винюсь дежурно, пальчиком удаляя с его лица след от алой помады.

– Да я не против, – ледяные глаза обжигают надеждой. Руки Шумахера вначале робко касаются моей талии, но так как не отталкиваю и не пытаюсь одёрнуть, обвивают крепче, притягивая к себе. – Какими судьбами здесь? – пристально изучает моё лицо.

– Моя группа в этом клубе решила отметить окончание курса.

– Да ну? – криво улыбается парень, блеснув идеальными зубами. – Тогда чего стоим? Идём? – ненавязчиво тянет прочь от мерзкой толпы дружков.

Ого, не знала, что Родион – важная персона, но очередь мы просто огибаем, не обращая внимания на возмущение и гомон, тормозя лишь возле охранников. Шувалов даже не представляется:

– Здоров, – кивает всем и никому конкретно. Крупные мужики в деловых костюмах, контролирующие проход, учтиво отзываются:

– Привет, – синхронно расступаются, позволяя войти. Мы уже минуем пост, как Шувалов дёргает одного из них за лацкан пиджака, вынуждая склониться: – Левина и его компашку сегодня не впускать! У нас студенты гуляют. Могут неприятности случиться.

Скупой на эмоции охранник басит:

– Он уже пару часов тут зависает. Выставить?

– Лады, пусть гуляет, но передай другим – за ним глаз да глаз…

Едва заметный кивок верзилы, и мы с Родионом наконец оказываемся в просторном холле со скудным освещением, множеством дверей: «М», Ж», «персонал», распахнутая в «Зал», окошком в гардероб и мраморной лестницей на второй этаж. Приглушённые, даже скорее мрачно-багровые стены, тёмная напольная плитка с ляпистыми разноцветными кляксами, но пастельных тонов, очень эффектна и обманчиво-объёмна.

Народу в холле мало. В основном ходят туда-сюда курильщики. Несколько человек мнутся возле окна гардероба, но, быстро избавившись от вещей, уходят в зал. Пара девушек скрываются в уборной. Живенько, но в тоже время уютно.

Меня так и подмывает узнать про значимость Родиона, но я воспитанно молчу. Если захочет – сам расскажет.

– Гардероб, – кивает в сторону Шувалов, намекая, что нужно сдать верхнюю одежду. Придерживает мою куртку, помогая раздеться.

На миг затаиваюсь, когда он за спиной сдавленно выдыхает. Не дура, понимаю, что реакция – на мой вид сзади. Нарочито спокойно оборачиваюсь, излучая обворожительную, самую что ни на есть непринуждённую улыбку. На деле – понятия не имею, какая получается, но старательно выдавливаю именно её. Я же – сама уверенность! Не должна краснеть и смущаться. Прямой взгляд, даже дерзкий:

– Спасибо! – вроде хорошо выходит. Надо в ощущениях зафиксировать и как шаблоном пользоваться весь вечер.

Лицо Шувалова становится серьёзно-задумчивым, в глазах застывает немой вопрос. Но парень быстро берёт себя в руки:

– Ты выглядишь, – окидывает красноречивым взглядом, блеснув холодом глаз, – невероятно, – протягивает куртку работнице гардероба.

– Спасибо! – вторю, стискивая клатч. Видать, у меня начинается нервный тик. Ноги дрожат, а мне ещё весь вечер воевать с собственными предрассудками и вниманием голодных до самок самцов. Не то чтобы дико хотелось, но меня вынуждают на такую откровенность. Если Лианг следит, буду его провоцировать и путать.

Он сам хотел играть… Мышка подана! Пищит от ужаса, но с котиком повоевать готова…

Получив номерок, Родион его передаёт мне. Прячу в сумочку и застываю. Патовая ситуация, не знаю, что делать и говорить… как себя дальше вести. Ещё чуть–чуть, и буду с ноги на ноги переминаться. А этого ну никак нельзя допустить. Я же плохая девочка, а они раскрепощённые и лёгкие в общении и поведении.

Идеальный вариант в таких случаях включить «блондинку». Их не очень любят, но им всё прощается… Даже начинаю перебирать варианты основных шаблонов поведения.

– Я бы тебя пригласил… – спасает щекотливую ситуацию Родион, но его затыкает звучный крик:

– Ирка!!! – из зала выныривает Светка. Почти оттолкнув Шувалова, набрасывается на меня и буквально виснет на шее.

Она среднего роста и без каблуков, поэтому я для неё как стойка-вешалка.

У меня шок. Никогда староста не была столь эмоциональна. Полагаю, сказывается радость от удачного окончания курса, и большое, а это, как пить дать, большое количество выпитого алкоголя.

Девушка пошатывается, поднимая на меня восторженные глаза и растягивая дурную улыбку-ухмылку:

– Ты всё же пришла!

– Конечно, – неловко похлопываю по спине девушку, до сих пор не сообразив, что делают в подобной ситуации. Виновато перевожу взгляд на застывшего рядом Шумахера. Он пристально смотрит, руки в карманах. Кивает на лестницу:

– Я пошёл.

– Спасибо, – одними губами, чтобы не нарушать вопиюще странную идиллию старосты.

Шувалов подмигивает:

– Если что… я в клубе, – роняет безлико и неспешно поднимается по ступеням, вскоре скрываясь за поворотом.

– Ты очень, – кивает пьяно-заторможенно Светка, наконец, от меня отлипнув, – очень красивая.

– Спасибо, – сегодня это будет дежурная фраза. Получается неплохо, главное не забывать улыбаться.

– Нечестно, – продолжает странную речь староста. – Ты решила всех парней в клубе с ума свести? А другим девчатам что делать?

– Не забивать свою голову глупостями и отдыхать! – Светка задумчиво хмурит брови, и я перестаю улыбаться: – Мне уйти?