–Надо его как-нибудь заманить сюда. Как рыбак, на живца, или охотник…– осторожно начал он, слегка косясь на хозяйку, но сразу осёкся, потому-что ему тут же хочется зажмуриться и раствориться. Может несколько и не в тему, но что-то говорить-то надо было, нужно было какое-то действие, продолжение, шевеление – ни столб же он в конце концов, вкопанный посредине улицы, чтобы бродячие псы справляли на нём нужду. И он понял то, что это сказал не он, а тот, кто отвечает за самосохранение, на чём держится тот, за кого он себя иногда выдаёт.
Если бы перед ним сейчас была стена, он бы стукнулся в неё головой. Не сильно, а чувственно. Смотрелось бы как прикосновение. В чём-то древние китайцы оказались правы, и предложенное кем-то построить великую стену, приняло совершенно необратимый оборот и объём глубокомыслия в его мнении.
–Вот именно,– не обращая внимания на робость своего подчинённого, резко проговорила Антонина Сергеевна, а Олег незаметно выдохнул.– Вот именно! Заманить и сделать это надо аккуратно, ни в коем случае не навредив при этом самим себе.– Жестикулируя указательным пальцем перед собой, она стала прохаживаться около Олега и говорить дальше. -А посколько мы не знаем кто это и тем более, когда он в очередной раз объявиться, то чем мы сможем его "прикормить"? Как его заставить к нам забраться?
Олег снова представил стену, только теперь он не прикосается к ней как прежде, а с разбегу пытается воткнуть в неё голову и если стена выстоит, то… Олег думал, что сказать, а ещё, почему он её так боиться, почему мягкий на ощупь и розовый на цвет парфюм этой женщины, заставляет его дрожать, заставляет стоять на носочках и почти не дышать…
… задержанный воздух в лёгких, давно истратил своё предназначение и просился наружу. Выходя вон, оно как-то само, вырвалось в предложение:
–Антонина Сергеевна, а что если нам просто не включать фонари на территории… Его бдительность ослабнет и… И манящий желанием лёгкой добычи… Мы будем ждать его…
Шайка малолетних хулиганов, поняв, что их проделки изоблачены и они схвачены, ищут варианты для оправдания. "А что если так… А что если этак… Может так, на авось…"
Наступило гробовое молчание. Если сейчас прозвучит колокольный набат, он вздрогнит и… лишь бы не умереть от разрыва сердца. Олег не знал, чем закончить начатое предложение и буквально съёжился внутри весь, как ёж перед лисицей, только вместо иголок розовая рябь нежной кожи. Ему показалось, что он "сморозил" такую глупость, непоправимую ошибку, что хозяйка сейчас нашумит на него в три этажа, а ещё хуже, созовёт совет и единогласным голосованием его понизят в должности и поставят вместо него какого-нибудь смазливого юнца, который добравшись до власти, сначала будет дозолять его, доносить на него и командовать ИМ. Но на миг немного раскинув мозгами, Олег посчитал, что это вовсе не плохая мысль. Да и другое просто не шло на ум.
"А может не шло на ум, поэтому и казалось не плохой мыслью…"
"… и как плохая мысль, может называться мыслью?"
"Гм-м. Уж лучше ничего не говорить. Молчание – не золото, но дорого…"
"Дорого не то, что кому-то не доступно, или… Дефицит?"
Она некоторое время молча обдумывала на первый взгляд, странное предложение подчинённого, и если немного логически по-рассуждать о том, что непрошеный "гость" промышляет таким вот способом, то есть, делец мрака и служитель тьмы, то отсутствие света для него, как говорится, в самый раз. Ну если он, конечно, не дурак, или ещё там кто-нибудь. Хотя исключения могут состовлять значительно больший процент, от общего числа умопомешанных.
–Идея в общем-то неплохая,– протянула наконец Антонина Сергеевна и он вновь услышал знакомый звук флейты.– Но вы знаете, Олег, что при этом вам надо быть вдвойне бдительным. И справитесь ли вы вчетвером на такой большой территории. Ну деда я, конечно, не считаю.
"Что, всё так просто…"
–Обижаете, Антонина Сергеевна. Конечно справимся,– отвечал Олег обиженно, разводя руками, а у самого грудь колесом,– всё-таки это наша работа, и мы должны, нет, мы просто обязаны справляться.
"Где-то он уже это слышал и просто повторил, кем-то уже сказанное ранее…"
"Нет, а грудь колесом, не слабое выраженьице…"
Хозяйка игриво покосилась на него, введя словно за ручку в краску.
Связь состоялась. И хоть Олег незнал названия своего инструмента и ноты были не больше, чем линии с закорючками – мелодия звучала. От воодушевления и наполнившего душу волнения, он толкал себя на творение, на создание, на лепку из глины и огранку гранита. Творчество просто требовало высоты и не обьёмной широты. Но одному не справиться…
–А то может людей вам ещё прислать, так сказать, в помощь,– предложила она. В её голосе прозвучали нотки флирта, не понятно только для чего они. Флейта осеклась, но так, почти незаметно.
Это была подножка – грубая, намерено проведённая операция, продуманная для выведения из равновесия. Однако, специально!
–Ну что вы, в самом деле,– уже совсем разобиделся Олежка, пряча при этом глаза туда, куда-нибудь ей за спину и сжимал кулаки от удовлетворения.– Антонина Сергеевна, я же сказал вам. Справимся, значит справимся! Не надо нам никого.– Он отвернул в сторону голову и бурча себе под нос добавил,– что мы дети что ли.
Вроде бы и сорвался аккорд, как-будто струна порвалась, но в следующий момент он звучал как переход от одного к другому и… мелодия продолжалась. Неожиданно, но красиво!
Она усмехнулась моргнув несколько раз нарощенными ресницами, а у него загорелось в груди. С каждым толчком жар усиливался, приятно переходя в ноги. Через пухлые губы, Олег видит блеск её белоснежных зубов; он отражается от фонаря, не смотря на то, что свет идёт жёлтый.
Теперь она уже смотрела на него оценивающим взглядом и через некоторое время сказала:
–Я надеюсь, вы знаете, что делаете, Олег!– И приблизившись к нему на неприличное расстояние, поправила у него завёрнутый во внутрь воротничок и спросила более мягким тоном,– а вы женаты, Олег?
Вопрос Олега срубил буквально с ног; превозмогая мощнейший порыв ветра похожего на ураган, он как мог удерживал вертикальное положение. Горячий воздух парировал сделать вдох, но… "Олег успел быстро вскочить и вот, он уже стоит и отряхивается!" Ну чисто морально, и чисто не зная что ответить, он стал даже заикаться, когда думал. Но ничего не ответил. Её прикосновение как толчок в бездну, но перед этим она словно играется, балансируя его телом над пропастью… но Олег ухватился за край обрыва и теперь карабкается, чтобы выбраться.
"Уж лучше б её с собой прихватил. Вместе бы полетели,"– подумал он о приятном падении в обнимку.
Но тут из-за угла, как на помощь ему, вышли его напарники, (а по-совместительству и его подчинёные) – Лёха и Андрюха. Два здоровенных парня, ну просто настоящие бойцы, верзилы; кто-то таких называет гориллы, или амбалы, но это только в их пользу. Может по сути их величина немного и раздута, но совсем на немного; атлетизм – одного, у другого – перебор с протеином и не соблюдение режима.
Они о чём-то весело разговаривали, если судить по их лицам и подпрыгивающей походке, а когда увидели хозяйку с Олегом, то немного сконфузились, притормозили и шепнув друг другу несколько фраз, замолчали. Они хотели казаться расслабленными и один из них даже имитировал невозмутимость. Но получалось так себе, что он и сам понимал, но продолжал это делать… Они вовсе замедлили шаг уже подходя к ним. Антонина Сергеевна медленно убрала от Олега руку и повернувшись к нему спиной, обратилась к подошедшим.
–Здравствуйте, мальчики!– Слушая её со стороны, Олег замечал в голосе хозяйки нотки властности и высокомерия, которые к нему, наверное не относились.– На ввереном вам объекте, надеюсь, всё в порядке?
Как ревность, Олег бы это наверно не назвал. Но почему ему сейчас захотелось наброситься сразу на обоих и… по шее, по шее – и Лёхе, и Андрюхе. Лёха стоял немного опустив голову, словно перед боем, только руки держал в карманах и нервно сжимал кулаки. Андрюха вертел головой на толстой шее – то на Лёху, то на хозяйку, с идиотской ухмылкой, но с пустым вырадением глаз.
