– Ты о чем? – Поинтересовался я.

– Жаль, что я ничем не могу помочь. Я не был с тобой тогда и не могу выступить в твою защиту. И спасибо, что заступился за меня.

– Ты не был даже свидетелем, и ты не обязан отвечать за чужие ошибки. Я действительно виноват в том, что не заставил Элис бежать. Стоило выволочь ее из города, спрятать где-то самому, а не надеяться на рассудительность шестнадцатилетней девчонки.

Позади нас кто-то закашлялся.

Мартин вздрогнул и обернулся. Лицо немного смягчилось, но подозрительность никуда не делась.

– Успокойся. Улицы практически пусты и шанс что ты заболеешь просто мизерный. Перестань видеть в каждом прохожем заразного.

– Мне кажется даже дышать тут воздухом опасно, и не говори мне, что ты не видишь ворон, которые слетаются на запах смерти.

– Не драматизируй, Мартин, они слетаются на запах падали, смерть всего лишь посредник и не могла их привлечь.

– Вот сейчас была плохая шутка, Гейб, – дрожащим голосом прошептал он.

– Все в руках Господа, если суждено – мы умрем от чумы, невзирая на все меры предосторожности. Но будем надеяться и верить, что обойдется. Спокойно отнесись к своей судьбе.

Мартин неохотно кивнул.

Я постучал в первую по улице дверь дома. За ней даже не шелохнулись. Значок мелом, обозначавший что в доме есть больные, как и на могих других, давал понять, что живущие в нем могли уже скончаться. Я перешел к другой двери, напротив, только занес кулак, чтобы постучать, но девчоночий голос остановил меня.

– Там тоже только мертвые.

Она выглядывала из окна домишки по соседству. На двери ее дома тоже был знак, но судя по виду девочки, ее болезнь не коснулась.

– Откуда ты знаешь? Следишь за всеми?

Она покачала головой.

– Утром оттуда вышел соседский парень, заколотил дверь и со всем своим скарбом пошел вслед за теми, кто покидает город. Только врядли их выпустят, так говорит мама.

– Как тебя зовут, девочка?

– Я не маленькая, мне уже четырнадцать. Я – Энни. Энни Райт.

– Ты очень внимательня, Энни. Меня зовут Габриэль. Может, расскажешь мне что-нибудь необычное, что у вас тут происходила в последние дни? Может ты видела что-то странное, кто-то из соседей странно себя вел?

– Да куда уж им. Все зануды, какими и были всегда. Но теперь они мертвые зануды.

Она засмеялась, но поняла что шутка не к месту и кашлянула, вновь приняв вид взрослой девушки.

– Говорят, что болезнь пошла именно с вашего квартала. Ты не знаешь кто заболел первым? Кто-то из взрослых говорил об этом?

– Ты что творишь? – прошептал мне на ухо Мартин. – А если у нее зуб на какую-нибудь бабку по соседству? Сейчас все на нее и повесим?

– Нет, конечно. Но девчонка не глупа, и могла что-то видеть.

Девочка в окне нахмурилась, пытась услышать разговор.

– Говорили, что из таверны началось, той, где останавляваются приезжие. Но все это слухи, я так думаю, – ответила она.

– Что ж, таверну мы проверим. А твои друзья, они что же, тоже все болеют?

– У меня была только одна подруга, дочь кузнеца, но вчера она и ее родители покинули город, успели до того, как его закрыли. Но у меня есть еще одна подруга. Правда она странная и живет не тут.

– Как понять «не тут»? – не унимался я. – Имя у нее есть?

– Эм… Яра кажется. Странное имя, правда? Она потерялась и я помогла ей найти дорогу. Мы познакомились с ней вчера, мне понравилась ее одежда. Она сказала, что приехала с торговцами, и я отвела ее туда, где они останавливаются.

– В ту самую таверну, о которой ты говорила? – Уточнил я.

– Да.

Я напрягся, мой нюх безошибочно почуял неладное. Марти скучающе пинал носком сапога перевернутую кормушку для кур.

– Я бы хотел познакомиться с ней, ты мне поможешь?

Энни покачала головой. Оказалось, что она уже искала свою новую подругу, но та пропала.

Теперь и Мартин заинтересованно навострил уши.

– Что это ты задумал?

– Надо все проверить. – Шепнул я и обратился к девочке, – все-таки покажи где она жила, мне очень надо поговорить с ней.

– Я знаю кто вы.

– В таком случае знаешь и то, что не можешь отказать нам в помощи, верно?

– Да. И я вас не боюсь, я же не ведьма, – улыбнулась Энни. – Я покажу, подождите на улице.

Пока она выходила на улицу, Мартин завалил меня вопросами. Гоняться за ведьмами нам с ним довелось лишь раз, настоящих ведьм было гораздо меньше, чем о них говорили, поэтому наша основная работа заключалась в поимке преступников иного толка. Еретиков.

– Если это она, то мы закончим все еще раньше, чем сядет солнце.

– Хотелось бы в это верить, но все уж как-то слишком гладко складывается, – отозвался я.

Девочка проводила нас по пустынным улицам ремесленного квартала до таверны, где останавливались приезжие.

Невысокое здание еще дымилось.

– Это и есть таверна? Энни, почему ты не сказала, что она сгорела?

– Об этом все знают, – девочка смерила меня удивленным взглядом. – Я проводила ее сюда накануне. Она сказала что потерялась, – повторила Энни, – приезжала с торговцами.

– И больше ты ее не видела?

Энни разочарованно покачала головой.

– Она подарила мне свою одежду, я думала мы подруги, но теперь боюсь, а вдруг она сгорела в доме. Он полыхал ночью, но многие уже заболели и тушить почти никто не вышел, кроме тех, кто жил по соседству, боялись что огонь перекинется.

– Кто-то из постояльцев выжил в пожаре?

– Говорят, что нет. Никто из них не смог выбраться, и вообще думают, что все они сгорели в своих постелях, словно и не понимали, что горят. Странно, правда? Как вы думаете, Яра сгорела тоже?

– Туда ей и дорога, – прошептал Мартин, решивший что дело почти закончено.

– Ты сможешь показать мне ее одежду? Ты сохранила ее, надеюсь.

– Да, показать могу, но не отдам. Это подарок.

Пока мы шли назад к ее дому, я попросил описать девушку, которую Энни за одну встречу посвятила в свои подруги. По мере подробностей волосы на затылке вставали дыбом. Мартин, шедший позади, был занят своими мыслями и думками о том, что все закончилось и мы сможем уехать на рассвете, и не замечал страха появившегося на моем лице.

Одежда подружки Энни была из необычной мягкой ткани, больше подходящая мужчине. Я едва не схватился за голову. Значит поменявшись одеждой с предполагаемой ведьмой, Энни таким образом помогла ей скрыться.

– Но она не похожа на ведьму. Я думаю вы ошибаетесь. Она такая милая и приветливая, как моя учительница в монастырской школе. Она хорошая.

– Понимаю, Энни, она могла и понравится тебе, – я присел на корточки, чтобы глаза были на одном уровне с ее. – Но после ее появления в город пришла и чума. Возможно и не ее вина, но нам необходимо теперь отыскать ее. Если ты ее увидишь еще раз, ты должна прийти ко мне и рассказать, Энни.

– Это будет сложно, в новой одежде, кто на нее внимание-то обратит, – покачал головой Мартин. – Девушка и девушка, сколько их тут.

– В городе болезнь, все теперь будут искать ведьму и обратят внимание на чужака, тем более, если им будет миловидная особа.

Возвращаясь из квартала ремесленников, мы пошли через рыночную площадь, почти такую же пустынную как и весь город. За исключением небольшой кучки людей. Они сконцентрировались вокруг бледного вида парнишки.

Завидев меня и Мартина, они расступились, открыв нашему взору парня лет двадцати пяти, замаранного, жувущего явно на улице. Серые одежды, кое-где рваные, открывали глазам грязное немытое тело. Голубые глаза, глядящие на меня и сквозь меня, были обрамлены темными кругами. Изможденный вид прибавлял парню еще лет двадцать. Видимо, он долго скитался и я решил уже, что местные приняли его за колдуна, однако тут я ошибся.

– Сейчас не лучшее время собираться вместе, – сказал я громко. – Расходитесь по домам.

Парень едва поднялся, кто-то придержал его за руку и помог устоять, когда его повело в сторону. Он словно нехотя поклонился, продолжая смотреть мне в глаза, чем уже вызвал неприятие. Он начал быстро что-то говорить. Я мало разбирал в этом бубнении, заглушаемом шепотом толпы вокруг, пришлось прикрикнуть, чтобы все замолчали.