Попрощавшись со старейшиной и его женами, я оседлал коня.

– Нэд ведь не пострадает? – Спросила жена старейшины. – Он мне не родной сын, его мать умерла при родах, но я чувствую ответственность за него. Вы, наверное, думаете, что с таким ростом ему нечего бояться, но он простоват и раним, как дитя.

– С ним все будет в порядке.

Если бы я знал что все пойдет вовсе не по моему плану, то врядли стал бы обещать ей что бы то ни было.

Я выехал из деревни, когда фигура преследователя была почти такой же маленькой, как и стены крепости на горизонте. Видеть Мартина и его спутника я уже не мог. Но они знали что делать и как действовать, мы обо всем заранее договорились и проблем возникнуть не должно было.

Преследователь казалось, был полностью увлечен слежкой за теми, кто шел впереди, абсолютно не задумываясь, что у него там позади и даже ни разу не оглянулся. Я старался прятаться не хуже него, шел по краю леса, не догоняя его, но и не упуская из поля зрения. Возможно,если бы он оглянулся, присмотрелся, то мог заметить меня, но какое ему было дело до того что позади, когда цель его была впереди.

Меня это позабавило, он не боялся ничего. Его цель стала для меня еще более загадочной и непонятной. И оттого хотелось скорее связать его по рукам и ногам, и выбить из него правду. И первое что я бы спросил было: «Кто ты такой?»

Шанс узнать это предоставился ближе к вечеру.

Несмотря на то, что я не мог видеть Мартина и Нэда, когда фигуру преследователя свернула в кусты, понял, что мои спутники остановились, чтобы завершить план, выстроенный нами утром.

Я привязал коня в чаще, поближе к свежей траве. Затем накинул капюшон и начал пробираться вперед, шагая так тихо, что и птицу бы не потревожил. В темноте костер, зажженный неизвестным был виден сразу, не со стороны дороги, но со стороны леса. Самого преступника не было видно, поэтому я притаился за кустом цветущего боярышника и стал ждать.

Он пришел десять минут спустя, таща в руках охапку прутьев и небольших веток. Присел перед костром и кинул в него несколько веток, только чтобы не замерзнуть.

Мне стало любопытно, как только стемнеет, он снова пойдет копаться в сумках с едой или того, что он украл накануне было достаточно?

Он удачно для меня сел лицом к костру и спиной ко мне. Погрел руки, затем потянулся к своей заплечной сумке, лежавшей рядом. То, что он достал из нее, было мне знакомо. Кусок сыра, ломоть хлеба, оставшийся у нас с Мартином с нашего последнего ужина, и небольшой бурдюк с водой.

Пока он копался в сумке, я подобрался ближе, вынул из сапога кинжал и двинулась на него.

Мое присутствие он заметил слишком поздно, когда в его горло уперлось острие кинжала. Я свистнул, подавая сигнал Мартину.

– Вот ты и попался.

– Это весьма…

Я приподнял брови.

Он сглотнул, рискую пораниться о мой кинжал.

– Весьма неожиданно. Неудачно все вышло, – закончил он.

– Для тебя – да, – ответил я.

Шум позади меня объявил о появлении Мартина.

– Свяжи его.

Пока Мартин связывал пленнику руки, я обыскал его нехитрый немногочисленный скарб. Оружия не было, только еда, мой легкий плащ из шерсти, и несколько монет, спрятанных в мешочек, затянутый кожаным ремешком.

– Рассказывай.

Тот уперся глазами в землю, сжав губы.

– Хорошо, молчи. Когда приедем в Удел тебя ожидает темница и пытки, пока не признаешься во всем.

– В чем это? – поинтересовался он.

– Отравление горожан, побег, преследование и возможное нападение на представителей святой инквизиции…

– Я и не думал нападать на вас, – вздохнул он. – О, кажется я понял! – Его глаза засияли. – Ты думаешь, что я второй, который сбежал из Предлесья.

Я прищурился, глядя на него. Моя уловка дала первые плоды.

– То есть, ты признаешься, что следишь за нами с самого Предлесья?

Незнакомец улыбнулся, поняв свою оплошность.

– Вы меня лучше отпустите.

– А не то что? – встрял Мартин.

– Вы не знаете кто я. Зато я знаю, кто вы.

– Так ты представься, и мы тебя с удовольствием отпустим.

И снова тишина. Я пожал плечами.

– В крепости найдется человек, которому ты расскажешь все.

– И кто же этот чудесник?

– Палач, – коротко ответил я.

– Я думал, это скорее твоя работа, инквизитор, – насмешливо сказал он.

– Ты не очень умен, видимо, если так думаешь.

Мы забрали его вещи, затушили костер и направились к своему лагерю, где нас ждал Нэд. Он был немного перепуган и с опаской поглядывал на нашего пленника.

В крепость мы въехали на рассвете, не став задерживаться на ночлег, тем более что с нами был преступник, как мы полагали. Я не мог даже представить, что все мы уснем и он останется без присмотра, и я не особо доверял нашему спутнику. Сын старейшины не причинял неудобств и проблем, но был не шибко умный, как и сказала мне его мачеха.

Мы усадили пленника в телегу, Мартин шел впереди, ведя коня и временами возмущаясь, что какое-то чучело едет на его повозке, а ему самому приходится бить ноги. Я замыкал шествие, чтобы в поле зрения были все участники похода. Пленник не спускал глаз с меня, в них была насмешка, словно он знал больше меня и это его невероятно забавляло. Я, в свою очередь, наблюдал за ним и делал свои выводы. Носпоримо было одно – этот парень не был деревенским мельником, все свое время торчащим на мельнице, таскающим мешки, когда его более сильный и невероятно огромный помощник был занят или болел. Одет он был довольно чисто, а все горожане из Предлесья крайне небрежно выглядели в мешковатых серых одеждах и стоптанных башмаках. На нем была рубашка из льна, коричневая шерстяная туника и довольно хорошие и почти новые кожаные сапоги.

Он мог все это украсть, как и мой плащ, что сейчас лежал в моем рюкзаке, но уж больно прилажено все выглядело, явно не с чужого плеча.

Кем бы ни был наш преследователь, тащился он за нами не с Предлесья, а из Южных земель, которые мы пересекли с Мартином две недели назад. Но почему никто из нас не заметил его раньше?

Это было странно, как для меня, так и для Мартина, когда я поделился с ним своими мыслями.

– Может он специально выдавать себя начал после того как мы выехали из города, где был суд над мельником?

– Зачем? Показать себя неумехой?

Мартин пожал плечами. Ответа у него, как и у меня не было.

– Ты почувствовал его запах?

– Да. Очень знакомый.

– Так же пахло от того здоровяка, которого казнили на площади в Предлесье. Я не могу ошибаться. Каждый мельник по-своему делает муку, и добавлял в нее пряности из всех городов, через которые мы за это время проехали, только тот самый мельник, что сбежал, оставив отдуваться полоумного работягу.

– Но это не может быть он. Не похож он на работягу с парой мешков муки за плечами, – покачал головой Мартин, украдкой поглядывая в сторону пленника.

– То-то и оно.

Я вернулся в хвост нашей небольшой группы.

– Как тебя зовут? Это ты можешь сказать, разве от тебя убудет?

– Не имеет значения, мой дорогой друг Габриэль.

Я прищурился. Мое имя он знал. Нигде на бумагах в моей сумке его не было, значит он и в городе следил за нами. Хотя могло такое быть, что он просто услышал как меня называл Мартин.

– Мы с тобой не друзья. Почему ты шел за нами? Ты живешь в Предлесье? – спросил я, прекрасно зная, что это не так. Но он не стал врать.

– Нет. Но я был на казни.

– В чем был твой интерес там?

Он молча улыбнулся.

Кто он такой я разобрался только в Уделе. Казалось, этого человека знали все, кроме нас с Мартином.

Глава 11.

Яра все позже стала приходить на съемную квартиру. Книжный магазин захватил ее, она копалась в книгах, выписывала на листик те, что обязательно прочтет в ближайшее время, протирала полки от пыли, расставляла книги по местам после закрытия, когда невнимательные покупатели ставили книгу не на свою полку. Андрей уходил ровно в шесть, дома ждала семья и дети, но Яре некуда было спешить, и уж лучше провести время в компании Кинга, Гоголя или Пратчетта, чем в голых стенах квартиры 4 на 5, где даже не было телевизора.