— Ты не понимаешь, — с каким–то надрывом заговорил он, в ответ на мой вопрос о нем. — Для меня мечта всей жизни была хотя бы черную, несбыточная — красную жемчужину заиметь. А тут ты говоришь даже не о мечте, а о сказке, которая оказалась явью… и ты от этой сказки убежал, — закончил он горько и обхватил себя руками за плечи, принялся в кресле раскачиваться туда–сюда. — Ты просто не в состоянии понять меня, свежак, просто не в состоянии.

После всех рассказов об ужасах Улья с трудом себя заставил дом покинуть, да еще и на ночь глядя. А уж наблюдая как зомби–пустыши пожирают мертвые тела, ранее настрелянных охотниками, совсем чуть не передумал. Но всё же решился, понимал, что слишком близко нахожусь, нужно как можно быстрее покинуть территорию, контролируемую внешниками. Так что конфисковав одну из двух машин охотников, отправился в путь.

Как и говорил Старт, проехав пару километров пораздолбанной дороге, я выехал на трассу с хорошим дорожным покрытием. Тут уже можно было не красться, боясь яму поймать или, напуганный байками о монстрах, что подобный из ближайших кустов выскочит.

Повернув на юго–запад, утопил педаль газа в пол и, разогнавшись под сотню, оставил за спиной все свои страхи, радуясь, что с каждой минутой я всё дальше и дальше удаляюсь от ненавистных броненосцев. Тем более солнце уже почти зашло, а как сказал Старт — с темнотой тут и весь движ затихает. Люди зомбаков боятся и по своим норам расползаются, в том числе и внешники. По ночам они почти не летают, не ездят. И хоть он и мне не советовал в ночь ехать, я всё же решил воспользоваться такой возможностью оторваться от них еще больше. Тем более Старт сам рассказывал, что с тварями тут более–менее безопасно, так как такие, как и его команда, чистильщики вновь перегружаемые поселения в основном под ноль зачищают.

И зачищают хорошо, монстров я не встретил, но…

Щелк! — справа в лобовике аккуратное отверстие появилось и одновременно раздался глухой удар по соседнему сиденью. За ним сразу же второй «Щелк» и удар, третий, четвертый… Время в какой–то момент замедлилось, как и в квартире с Пургеном, и я снова обреченно наблюдал только теперь не как лапа, а строчка по стеклу в мою сторону ползет, отсчитывая — «щелк», «щелк», «щелк» — последние мгновения моей жизни.

После очередного «Щелк» время снова сорвалось в галоп и отверстия уже не медленно, а практически мгновенно пересекли лобовое стекло уже с моей стороны, почему–то — гулко ударяя по водительскому сиденью за моей спиной.

Прежде чем неуправляемая машина, не вписавшись в небольшой поворот, вылетела с дороги, успел увидеть, как далеко впереди из–за деревьев взлетает знакомый, хищного вида, черный вертолет.

— Нашли! — выдохнул с отчаянием.

Но изо рта не вырвалось ни звука, а в зеркале заднего обзора, уже перед самым столкновением с деревьями, на миг мелькнул знакомый, в этот раз жутко меня обрадовавший, дымный силуэт.

«Демон!»

Машина, продавив кусты, с приличной силой врезалась в дерево, да так, что капот в гармошку собрался. Но я этого даже не почувствовал, только удивился на миг, что каким–то непонятным образом на заднем сидении оказался.

Удивляться, впрочем, было некогда, всеми силами старался не выпасть из состояния, в которое мне помогли внешники войти, а также пытался разобраться, как с этим «демоном» взаимодействовать.

Оказалось, ничего сложного, дым полностью подвластен моим желаниям. И как только я это осознал, то всё больше и больше поражаясь возможностям этого «демона» — выскользнул через осыпавшейся крошевом боковое окно и устремился в заросли.

«Хорошо, что успел поля проехать и подловили, когда уже снова в лесной массив въехал. Тут они меня фиг найдут», — прекратив бездумное движение вперед я, стараясь не изгнать «демона», раскочегарил «хамелеона» на полную.

Из–за раздрая в душе дым до этого хаотично менял цвета с черного, серого на совсем белый, но как только я взял себя в руки и призвал «хамелеона», он сначала стабилизировался, потом слился цветом с окружающей меня растительностью, а затем и вовсе, став прозрачным — исчез.

Исчез очень вовремя, так как вертолет уже завис над головой, рыская туда–сюда, пытаясь меня рассмотреть. Когда же этого не получилось сделать, приземлился на дорогу…

«Котыч, тварь! Понятно теперь, как меня нашли!» — наблюдал сквозь заросли, как из вертолета сначала броненосцы выскочили, а потом и дружок мой бывший.

— Он где–то здесь! Я его чувствую, — донеслось до меня, когда, обыскав машину, они принялись заросли вокруг нее шерстить.

Искали тщательно, проламывая своими бронированными тушками кусты пытались на невидимого меня наткнуться своим телом, а куда забраться не могли — стреляли. Но всё без толку, хоть и попали в меня несколько раз, «хамелеон» и «демон» не подвели — и неуязвимость, и невидимость на сто процентов сработали.

— Улетаем! По темноте его искать — толку мало! Завтра поймаем, никуда не денется, — скомандовал стоявший возле машины, рядом с Котычем, броненосец.

Все, кроме одного, послушно покинули заросли и выбрались на дорогу. Этот же задержавшийся, прежде чем следом отправиться, решил поговорить:

— Я тебя найду, Домовой херов! Найду и лом тебе в задницу засуну.

Я чуть «демона» не развеял, так мне смешно стало. Ну прям один в один с Котычем речи толкает. Тот тоже постоянно грозился «Найти» и «Завалить», а этот еще и извращенец с ломиком.

— Ты меня слышишь, тварь?! — рявкнул он напоследок.

«Стоп! Ломик? Видимо намекает на тех двоих, что я ломиком завалил», — дошло до меня, когда он, накричавшись, тоже к вертолету направился.

Еще около часа я сидел под деревом в кустах, но вертолет как улетел, напоследок причесав заросли и машину из пулемета, так больше и не возвращался.

— Улетели, но обещали вернуться, — пробормотал я, сбрасывая «хамелеона» и «демона».

Выбравшись из кустов, поспешил рюкзак с себя сбросить и флягу с наркотой из него достать. Повезло, что даже за рулем я с рюкзаком на груди ехал, боялся его лишиться, если вдруг придется быстро машину покидать. И, как оказалось, не зря боялся. Если бы он в стороне лежал, то сомневаюсь, что «демон» смог бы его с собой прихватить, а так, всё что на мне надето было, со мной же и осталось.

Хлебанул наркоты и вздохнул облегченно: дары мои, хоть я и неподвижно сидел, сил из меня вытянули прилично, так что напившись, погасил начавшуюся жажду. И только когда напился — понял, что что–то не так. Стемнело уже прилично, так что, вернув флягу на место, принялся в темпе себя ощупывать, удивляясь всё больше и больше.

— Всё чудесатее и чудесатее, — пробормотал, когда нащупал то, что «не так».

Одежда на мне изменилась, оказался снова одет в выданные броненосцами серые шмотки. В спортивном магазине я же тогда переоделся, потом еще раз в доме у Старта заляпанную кровью куртку сменил. И вот, серая одежда снова на мне, а та куда–то испарилась.

— Ничего не понимаю! — уже не понижая голоса заговорил, когда убедился, что кроме одежды ничего больше не пропало. — Не по–ни–маю!

Задрал голову кверху, подставив лицо легкому ночному ветерку, да так и замер. Правда, ненадолго.

Закинул рюкзак за спину, часто спотыкаясь в темноте, да цепляясь одеждой за ветки, обойдя стороной разбитую машину, наконец–то выбрался на дорогу, где снова, вскинув голову кверху, замер.

«Не врали! Правду говорили!» — билось набатом в голове.

Смотрел на чужое небо и чувствовал, что надежда, до этого еще теплившаяся в душе, окончательно развеивается. С неба на меня, подмигивая, смотрели абсолютно чужие звезды, не такие многочисленные как на Земле, зато более крупные, размером с горошину, а то и с вишню. А также, будто нанесенные на небосвод безумным художником — туманности, довольно жутковато выглядящие.

Я еще дома частенько читал книги про разных там попаданцев, отдельные книги даже не по одному разу, и иногда представлял, как бы сам на их месте действовал, оказавшись в подобной ситуации.