— Это оружие не для дикарей, — подошел и подобрал выпавший у меня из рук свой автомат броненосец. — Оно работает только в наших руках!

И тут же подтвердил сказанное.

У меня как раз в глазах прояснилось и я прекрасно видел, что он ничего лишнего не делал. Поднял оружие с земли, направил его на меня и сделал то же что и я, нажал на…

— В оружии, придурок, нажимают не на курок, а на спуск!

Вот на него он и нажал, и дальше я уже не слышал что он там говорил. Тупой удар в живот, потом еще один, и тут же, как будто раскаленную кочергу внутрь сунули, простреленные потроха полыхнули огнем, а сознание затопило просто невероятной болью. Скрутившись в позу эмбриона я отключился от внешнего мира и уже не чувствовал как меня подняли на руки и понесли к вертолету, где без особых церемоний закинули внутрь.

— Не сдохнет? — Слух ко мне вернулся когда мы уже летели.

— Увидим что отходит — вколем спек! — прозвучал в ответ равнодушный голос сбитого мной с ног броненосца. — До больнички в любом случае довезем. А пока пусть прочувствует,

какую громадную ошибку он совершил, напав на нас. Если еще раз мысль такая появится в его тупой башке, пусть вспомнит этот момент.

Пока они надо мной разговаривали, я офигевал уже не от боли, она прошла, а оттого, что целительскии свой дар наконец почувствовал и даже кажется понял как с ним работать. Через прижатые руки я чувствовал… не так. Не чувствовал — знал, что неправильно у меня внутри в данный момент. Поначалу захотел чтоб не так больно было, и у меня получилось, тогда и мозги заработали. Быстро разобрался что я такое ощущаю, вот и захотел исправить это — неправильное. Видимо организм сам знал как оно должно быть, а я ему только помогал своим желанием.

— Понятно, — по прилету знахарь осмотрел меня сразу в вертолете. — В камеру его, — вынес он вердикт.

«Сука, мог бы и в больницу, подлечить».

Оно вроде и не больно давно уже, и кровь перестала течь, но всё же в двух местах пузо продырявлено, как и спина, пули насквозь прошили тело. Ан нет, лечить оказывается меня не надо, на каталку положили и в камеру отвезли, где без церемоний сбросили на кровать.

Знахарь всё же пришел через час, принялся махать руками надо мной ничего не объясняя при этом, хоть я и попытался его разговорить, так как мне ощутимо полегчало от его непонятных действий. Но разговаривать со мной никто не собирался, закончив меня латать он молча развернулся и ушел.

Пришёл он и на следующий день, сразу после завтрака, им правда только наркота выступала, о другой пище я даже думать не мог, сразу тошнота к горлу подступала. А вот наркоту, несмотря на ранение в живот, я пил пусть понемногу, но часто, так как сушило практически постоянно. В этот раз рукамахательством знахарь недолго занимался, видимо только удостоверился, что заживление нормально идет, зато соизволил заговорить, мать его.

Взял у стоявшего у него за спиной броненосца две фляги, одну с наркотой на пол возле кровати уронил, другую же мне протянул и велел чтоб я, как вчера в пузо свою силу направлял, направил ее в флягу с водой, мысленно желая сделать ее целебной.

Всё конечно хорошо, но только это вчера я думал что понял, как со своей целительской способностью работать, сегодня ничего у меня не получалось, несмотря на многочисленные попытки. Вот и воду зарядить не получилось.

Попросил его научить.

Он, тварь такая, взял и научил: подозвал охранника и велел ему мне в живот выстрелить.

Еще пять раз мне пузо дырявили, приговаривая, что, хотел бы, давно бы научился как лечиться, так и чтоб и оружие в том числе, мне проблем не доставляло. Но я мол ленивый, всякой херней обзавожусь вместо нужного.

После пятого раза получилось зарядить воду в фляге так, как того от меня и требовалось. Во всяком случае я так думаю, так как после очередной попытки знахарь забрал флягу, поводил вокруг нее руками и молча ушел.

Больше он не возвращался.

А я в тишине и спокойствии принялся сам себя латать. Всё же научил меня знахарь эту мою способность, ранее никак не дававшуюся, по желанию запускать.

Хамелеоном — отчаяние помогло научиться пользоваться.

Ускорению научился при помощи страха, когда броненосцы обнаружив меня в очередной раз, стрелять начинали, да еще и очень близко к телу. Вот и ускорился от страха, когда думал что очередная пуля в меня попадет.

Ну а целительству — боль, какой ранее не ощущал никогда, хорошим учителем выступила. И хоть целительство это первая моя приобретенная способность, пользоваться ей последней научился.

На следующий день, когда понял, что не зря знахарь больше не приходит, с трудом доковылял до душа, набрал в стакан воды и проделал с ним то же самое и с тем же желанием что и с флягой. И даже визуально видно было, что всё у меня получилось. Хотя может и глюки, но мне казалось что вода в стакане приобрела легкий золотистый оттенок.

Сделал маленький глоток и… ничего. Разве что жажда отступила. Второй, уже побольше, и почти сразу же почувствовал как боль в животе отступает. Руку приложил к пузу и уже привычно «Целителя» раскочегарил. Вот так, попивая заряженную воду и помогая своим желанием организму лечиться, я через пару часов уже почти здоров был.

Темпы исцеления невероятно впечатлили. Знахарь хоть и тварь невероятная, но всё же… всё же реально помог мне, это теперь я ясно понимаю. Ведь когда он пузо мне дырявил, а потом, видя что я загибаюсь, лечил, то это не так быстро происходило, как с водичкой этой живои. С ней регенерация просто на невероятный уровень выходит и сил почти не тратится. Вот только есть очень хочется. Вода пусть и целебная, но топливо для организма в виде еды тоже требуется.

Хотел еще себе такого живчика забацать, чтоб голод обмануть, уже даже к душу направился, но дверь лязгнув — открылась, завтрак принесли.

— Готовься, сейчас прыгать будешь, — произнес подошедший ко мне броненосец, освобождая от рамного фиксатора и закрепляя его под потолком.

Что–то странное происходит. Мало того что летели дольше обычного, так еще и мясом не обозвали. Вместо этого из вертолета с высоты выбросить готовятся, о чем и предупредили заранее.

Нет, я понимаю что охрана до сих пор злятся на меня и отношения у нас совсем не фонтан. Но вот так, не посадив вертолет — на выход? Это что–то новенькое, в первый раз меня с высоты выбрасывать собираются. С моей ногой…. или они специально, чтоб я не такой шустрый был? Или…

«Или это очередной этап, чтоб я в себе неуязвимость пробудил? Раз побои не помогли, стреляя в меня нужного результата не добились, теперь еще и из вертолета ради этого выбрасывать будут».

Особо времени на настроиться мне не дали, мы уже прилетели и начали снижаться. Так что, как только открылся боковой люк, меня сразу же сдернули с сиденья и пинком под зад выпихнули навстречу ворвавшемуся внутрь пылевому потоку воздуха.

Прежде чем глаза запорошило пылью успел увидеть, что прилетели мы не в привычный и уже хорошо изученный поселок, а в какой–то город. Впереди возвышались пятиэтажные дома, а меня на свободный от машин асфальтированный участок дороги выталкивают.

— Черт! — Как ни группировался, а прыжок с четырех метров безболезненно не прошел, как и боялся нога–колода подвела, подвернул.

Завалившись на бок и не обращая внимания на боль в ноге, будет время — подлечу, поспешил протереть глаза и осмотреться, готовый в любой момент сорваться в ускорение. Приучили охотники: если замер на месте у них на прицеле — то всё, конечности после попадания пули даже до свидания не успевали мне сказать, разлетались мы с ними в разные стороны.

Хорошо вертолет долго над головой висеть и пыль гонять не стал, так что я шустро протер обильно слезящиеся глаза и не вставая — осмотрелся.

Действительно город. Выбросили меня на Т-образном перекрестке напротив аллеи, по бокам которой находились дороги с односторонним движением, а за ними уже пятиэтажные дома. Обернулся назад. За спиной площадь, по бокам у нее стоянки для машин, а за площадью… ледовый Дворец Спорта «Кристалл».