- Это наш шанс, - прошептал альтернативный Сириус и подмигнул Марлин. - Он один, ещё не слишком опытен, но уже убийца и точно больше не ребёнок.

- Брахиабиндо! - взревел Джеймс, прерывая ритуал и вываливаясь из мастерской, направив кончик палочки на Реддла.

- Протего, - не выполнив ни единого лишнего движения, молодой убийца отразил связывающее заклинание, и лишь коротко дёрнувшаяся бровь выдала его удивление.

- Конфундус! Вермикулюс! Дуро! - наперебой кричали друзья, посылая заклятия в человека, что совсем скоро достиг бы невиданной силы и ярости, затмив самого Грин-де-Вальда, но тот лишь лениво поддерживал щит, всматриваясь в лица нападавших. Зачинщик, перекошенный от злости вихрастый паренёк напоминал Флимонта Поттера. Гриффиндорца, что учился на том же курсе, и вечно не упускал возможности затеять конфликт со старостой школы.

- Сектусемпра! - Лили выбросила руку с палочкой вперёд, с неприязнью выискивая черты врага в этом красивом молодом человеке.

В тёмных глазах Реддла сверкнуло неподдельное любопытство, ведь произнесенное рыжей девчонкой заклинание он услышал впервые. Он, прочитавший все толковые книги из библиотеки Хогвартса, включая запретную секцию. Не пропустивший ни единого факультативного занятия. Совершенствующий мастерство каждый день и час.

Уклоняясь от белой вспышки, Том задержал свою палочку в воздухе, шевельнув губами, и языки пламени, будто наделённые разумом и душой, метнулись к компании ребят. Огонь и белый поток света схлестнулись точно над чашей Хаффлпафф и рассеялись с негромким хлопком. Артефакт рассыпался на неравные части.

- Остолбеней! - шепнул Римус.

- Авада Кедавра, - холодно произнёс Реддл.

Ничего не произошло. Молодые волшебники взмахивали и трясли своими палочками, выкрикивали слова заклинаний, пытались трансгрессировать, но магия не отзывалась. Ни вспышки света, ни колебания воздуха и уж точно никакого эффекта от привычных чар.

- Что ты сделала? - от лица Тома отхлынула краска. Он всматривался в изумрудные глаза перепуганной девчонки, что растеряла былую браваду и осела на пол, едва слышно выдавив: «Гарри».

- Что за ритуал ты проводил? - прорычал Джеймс, кидаясь к Реддлу. Но тот, со времён приюта чуявший за много миль драку с неравным числом противников, молниеносно скрылся в коридоре и через мгновение хлопнула входная дверь.

- За ним! - Сириус метнулся за ним, но замер, оглушенный возгласом Лили.

- Нет! - друзья молча уставились на неё. Вскинув обесцвеченное ужасом веснушчатое лицо, она повторила уже тише: - Нет. Мы сделали что-то ужасное. Магия пропала, слышите? Мы поменяли историю, убив не психопата Реддла, а единственное средство защиты от него.

- Может, это только мы не можем колдовать, потому что надолго задержались в прошлом? - до крови закусывая губы, попробовала успокоить подругу Марлин.

- Надеюсь, что так, - жестко кивнула Лили. - Как бы то ни было, сейчас мы должны думать о том, как вернёмся в своё время. И есть ли нам куда возвращаться.

- Есть. Иначе и быть не может, - Джеймс твёрдо опустил ладонь на ее плечо. - Мы обещали Гарри вернуться, и мы вернёмся. Нам повезло, что это Хогсмид. Доберёмся до Хогвартса, найдём Дамблдора, покаемся, как обычно, и вместе найдём способ все исправить.

- На этот раз отработками точно не отделаемся, - грустно усмехнулся Римус.

Альтернативная Марлин торопливо выхватила льняную салфетку из-под безвкусной вазочки с искусственными цветами и собрала в неё осколки чаши Хаффлпафф.

Картинка подернулась рябью, и укрыла чернотой выходивших за дверь молодых людей, захламлённую комнату и труп Хепзибы Смит. Друзей вышвырнуло обратно в Главный Зал. К Дамблдору их времени и Хагриду, беспокойно расхаживавшему из угла в угол.

- Они вернулись к Гарри? - выдохнула Лили, сдавливая виски, чтобы унять головокружение.

- Что было дальше? - Доркас скрестила руки на груди, исподлобья взирая на старца.

- Почему вы не собрали чашу сразу? Почему не вернули волшебство? - Сириус невольно прижал ладонь к клейму на шее.

- Потому что вы сами меня об этом попросили, - Дамблдор вновь вздохнул, по мальчишески усаживаясь на стол и болтая в воздухе ногами. - Точнее, вы из другой реальности.

С грустной улыбкой он рассказал, что из Хогсмида путешественники во времени действительно отправились в Хогвартс, где, на свою удачу обнаружили прогуливавшегося по берегу озера недавно вступившего в должность директора. Не слушая возражений, они поведали о грядущем будущем. Страшном и кровопролитном, под стать едва отгремевшей первой магической войне. Они говорили о беспощадном монстре, в которого превратится сирота Том, о пророчестве, что сулило сыну Джеймса и Лили эпическую битву с Волан-Де-Мортом, не гарантировавшую безусловную победу. Признались юные герои и в крамольном решении вернуться в прошлое, в тайне от наставников, чтобы расправиться там с ещё не изучившим темную магию Реддлом.

Для них остались загадкой мотивы Питера Петтигрю. Кто-то искренне полагал, что мальчик запутался в механизме и, испугавшись ответственности, оставил друзей. Другие, смотревшие на вещи мрачно и трезво, заподозрили его в связи с врагом, прознавшем о плане и надоумившем безвольного человека отправить ребят в иное время. То, в котором Волан-Де-Морт с лёгкостью расправится с гостями из будущего, облегчив себе жизнь в семидесятых годах. Сириус Блэк, всегда скептично относившийся к талантам приятеля, настаивал на сочетании обоих вариантов, убеждая всех, что Питер и впрямь решился на предательство, но не довёл дело до конца, выставив обороты не удовлетворявшие желаниям и друзей, и господина.

- Это все чудесно, - Марлин вздохнула, - но не отвечает на вопрос, куда делось волшебство и как нам быть дальше.

- Увы, мисс МакКиннон, мы с вами говорим о столь тонкой материи, как магия времени, - Дамблдор раздосадовано цокнул языком, невидяще уставившись куда-то поверх пшеничной макушки, - и потому я могу лишь предполагать, что когда чары будущего в вашем исполнении для Реддла и чары прошлого в его исполнении для вас схлестнулись, оказавшееся лишним волшебство настоящего стало искать пристанища и нашло его в этой чаше, разрушив ту своей мощью.

- Получается, теперь волшебство навеки связано с чашей, и если она попадёт в руки жаждущему мирового господства волшебнику, вся сила станет его собственностью? - Доркас рассматривала артефакт, словно пыталась понять, достоин ли тот такой чести.

- Исключительно верно подмечено, мисс… - Дамблдор с сомнением взглянул на незнакомую по воспоминаниям девушку.

- Медоуз, сэр. Доркас Медоуз. Та самая, про которую спрашивал Люпин на пути в Хогвартс. Погибшая в том времени, - хмыкнула она.

- Когда я увидел осколки, то, конечно же, попытался их собрать. Так мы поняли, что волшебство ранено, но не убито окончательно, - директор нежно огладил ребро сосуда.

Он и без омута в мельчайших подробностях сохранил в голове тот день. Дамблдор помнил, как забрал у Джеймса Поттера воспоминание. Как белесая мысль потянулась от палочки к пляшущим язычкам других важных вех. Как впервые заглянул в увиденное глазами мальчишки и осознал к собственному ужасу, что Том Реддл, талантливый студент и староста школы, создаёт крестражи.

- В нашем мире все знают, что волшебство пало, когда Том пытался создать крестраж, - Дамблдор прошёлся вдоль кафедры, в который раз спрашивая себя, мог ли он увидеть в одиноком сироте эту скверну раньше. Повлиять на него. Остановить превращение в чудовище. - Но вы из другого времени об этом не знали, равно как не знал об этом и я шестнадцать лет назад. Увидев ритуал в памяти Джеймса, я понял, что Том разламывают свою душу на части в погоне за неуязвимостью, за бессмертием. У нас не было уверенности, что чаша была его первой и единственной попыткой.